Конституционный суд РФ признал законным отказ выдавать тела погибших террористов их родственникам. По мнению властей, это лишит террористов ореола мучеников за веру. Однако большинство экспертов сомневаются в эффективности такого средства. Читайте мнения Сергея Арутюнова, Эмиля Паина, Евгения Сатановского и Григория Шведова.

Сергей Арутюнов, член-корреспондент РАН, заведующий отделом Кавказа Института этнологии и антропологии РАН:

Меня удивило, что представитель Госдумы в Конституционном суде Елена Мизулина сослалась на практику невыдачи тел террористов, якобы существующую в Нидерландах - одной из немногих стран в мире, которая действительно имеет право называться демократической. Такой закон, если он там действительно есть, не соответствует общей моральной и социальной атмосфере в Нидерландах.

Что касается России и США, то, с моей точки зрения, это недемократические страны со значительным элементом тоталитаризма и наличием фашистских тенденций. В России фашистские тенденции все более и более нарастают как среди плебса, так и среди власти, так что принятие такого решения Конституционным судом меня не удивляет.

Почему я отношу отказ выдавать тела террористов их родственникам к фашистским тенденциям? Потому что это действительно нарушает и оскорбляет религиозную свободу. Вообще мстить мертвым нехорошо, а родственники здесь тем более ни при чем. Родственники должны иметь право оплакать своих близких в соответствии со своей религией, это нормальное человеческое и религиозное гуманитарное право, поэтому я считаю этот закон фашистским.

Этот тоталитарно-фашистский закон, конечно, не украшает Россию. Впрочем, Россию сегодня мало что украшает.

Эмиль Паин, заведующий сектором Института социологии РАН:

Это не новая юридическая практика. Прецеденты в мировой политической и правовой практике существуют, и, раз они существуют, предполагается, что они определенным образом воздействуют на экстремистов и предотвращают терроризм, связанный с фанатичными представлениями о том, что шахид попадает в рай.

Я могу говорить об этом только с точки зрения ее эффективности в наших условиях, а не с точки зрения нравственности и правовых норм. А эффективность, я думаю, крайне мала, поскольку те террористические действия, которые наблюдаются у нас, мало связаны с религиозным фанатизмом. Результат этой практики будет минимальным с точки зрения предотвращения террористических актов, но зато это возбудит негативизм со стороны исламских кругов в России.

Именно на основе соображений об эффективности власти должны высчитывать "сальдо" и принимать решение о том, стоит ли держаться за эту практику.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока:

В международной практике наиболее примечателен опыт Британской империи. Известно, что террористы, в первую очередь террористы, основывающие свои действия на религиозных соображениях, чрезвычайно трепетно относятся к переходу в мир иной, а также к условиям этого перехода. В ситуации, когда они знают, что не будут погребены согласно религиозному обычаю, религиозных фанатиков это может остановить либо немного охладить их желание стать шахидами, потому что в этом случае этими шахидами они не становятся. В ситуации, когда понятно, что для религиозных лиц бессмысленно идти на смерть во имя религии, поскольку они не получают царствия небесного, такая практика безусловно оправдана.

Такая практика негуманна, но она абсолютно прагматична, если исходить из задачи предотвращения терактов, и имеет полное право на существование в нашем чрезвычайно нелиберальном, но реальном мире.

Да, я считаю, что такая практика может вести к сокращению числа терактов, но никакой статистики тут быть не может: террорист, который террористом не стал, не поддается статистике.

Григорий Шведов, главный редактор сайта "Кавказский узел":

Эта практика не предотвратит рост популярности терроризма и религиозного экстремизма на Северном Кавказе. И это тем более неуместно, поскольку есть статьи российской Конституции, которые явно нарушаются этим решением.

Надо обратить внимание также на то, что Конституционный объявил незаконным захоронение, которое произошло до принятия решения суда. Тела террористов были кремированы, если я не ошибаюсь, 22 июня, то есть еще до решения Конституционного суда.

Представитель Госдумы в суде выдвигал такой аргумент: могилы погибших террористов не должны становиться местом поклонения. Этот аргумент не выдерживает никакой критики. Популярность террористов и религиозных экстремистов на Северном Кавказе никак не связана с местами захоронений, а связана с теми действиями, которые предпринимались властями против террористов и религиозных экстремистов. Речь идет в первую очередь о пытках.

Властям следовало бы обратить внимание на пытки, которые применялись к задержанным и о которых широко известно как в Кабардино-Балкарии, так и за ее пределами. На Северном Кавказе имеют широкое хождение фотографии, которые демонстрируют запытанных до смерти людей. Эти снимки демонстрируют, что многие не просто были убиты в ходе атаки на город 13 октября, а стали жертвами произвола правоохранительных органов.

Когда люди видят эти фотографии, от чувства негодования и возмущения они переходят к поддержке идеи джихада. Власти уже давно сделали все для роста популярности религиозного экстремизма и терроризма на Северном Кавказе посредством убийств и пыток людей - как замешанных в экстремистской деятельности, так и невиновных.