В апреле 1947 года, принимая некоего господина Стассена из США, Сталин сказал о противоречиях двух главных американских партий:
Это все равно, так как мы не видим большой разницы между республиканцами и демократами.

Вождь, конечно, лгал. Он люто ненавидел и боялся Гарри Трумэна, и ему было совсем не безразлично, останется ли он на посту президента. В Кремле с надеждой наблюдали за изоляционистским трендом в американской политике. Гарольд Стассен был перспективным кандидатом на выборах 1948 года. В Москву его пригласил лично Молотов.

Владимир Путин, вероятно, уже не раз пожалел, что однажды назвал Трампа ярким и талантливым человеком. Это было сказано еще в декабре, когда шансы Трампа выйти в финал были далеко не очевидны, но, как всякая реплика, брошенная походя, выдала его симпатию к экстравагантному нарушителю конвенций. Теперь Трамп без устали твердит, что Путин назвал его гением, и расточает ему ответные коплименты. Вот уж воистину: заставь дурака Богу молиться... Недавно Путин с раздражением отреагировал на неточную цитату из себя, назвал это передергиванием:
Зачем Вы все передергиваете? Над Вами берет верх журналист, а не аналитик. Ну посмотрите, что я сказал? Я на ходу сказал, что Трамп - яркий человек. А что, не яркий? Яркий. Никаких других характеристик я ему не давал. Но на что я точно обращаю внимание и что я точно приветствую и не вижу здесь ничего плохого, а наоборот, - господин Трамп заявил, что он готов к полноформатному восстановлению российско-американских отношений. Чего здесь плохого? Мы все это приветствуем! А Вы - нет?

А в интервью агентству Bloomberg он и вовсе дистанцировался от президентской кампании в США:
Фамилии совершенно не имеют значения. И конечно, нужно, чтобы этот человек пользовался доверием американского народа... Поэтому мы никогда не вмешивались, не вмешиваемся и не собираемся вмешиваться во внутриполитические процессы, будем внимательно смотреть за тем, что происходит, и ждать результатов выборов, а потом готовы работать с любой администрацией, если она сама этого хочет.

Тем не менее ему тоже отнюдь не все равно. После реплики вождя о "ярком и талантливом" кремлевский агитпроп принялся рьяно нахваливать Трампа. Благо поводов для этого множество. Даже с поправкой на извечный российский русоцентризм следует признать, что Россия заняла в предвыборной риторике американских кандидатов в президенты исключительное место - пожалуй, такого не было именно со времен Трумэна.

Тогда, в 1948 году, среди кандидатов тоже был человек, обещавший учинить любовь и дружбу с Советским Союзом. Это ведь по прошествии многих лет доктрина Трумэна о глобальном сдерживании коммунизма признана мудрой и правильной. А в тот момент перспектива жить в атмосфере холодной войны американцам совсем не улыбалась. Кандидатом этим был Генри Уоллес - бывший вице-президент страны и большой друг СССР. Рузвельт не стал избираться с ним на четвертый срок из-за этого его просоветского энтузиазма и задвинул на пост министра торговли, в Трумэн и вовсе считал "пособником красных" и отправил в отставку. Уоллес пошел на выборы кандидатом третьей партии. Он призывал избирателя отказаться от "иррационального страха перед Россией" и считал, что положение в Восточной Европе - не американского ума дело. Ему было все едино - что коммунизм, что демократия. Он считал, что это разновидности религии, которые вполне могут сосуществовать.

Уоллес рвался в Москву, на встречу со Сталиным, как рвался одно время Трамп, но вождь воздержался от такой явной поддержки. Однако когда Уоллес написал ему открытое письмо с предложением вечного мира, Сталин ответил на него и назвал план Уоллеса "наиболее важным документом последнего времени".

Со Стассеном вышло иначе. В ходе борьбы за номинацию от Республиканской партии он горячо поддерживал идею законодательного запрета Компартии США, которая контролируется и управляется из Кремля. Законопроект, билль Мундта - Никсона (того самого, будущего президента США, а тогда члена комитета нижней палаты по расследованию антиамериканской деятельности), был внесен в мае 1948 года, был принят Палатой представителей, но отклонен Сенатом. Стассен обвинял своего главного соперника, губернатора Нью-Йорка Томаса Дьюи, в том, что он развел у себя в штате осиное гнездо коммунизма, а город Нью-Йорк превратил в "коммунистическую столицу". Дьюи отвечал, что запрещать идеи - это тот же тоталитаризм и что в Америке наказывают за преступления, а не за убеждения.

Номинацию получил Дьюи и чуть было не стал президентом. А Стассен в 1950 году, снова собираясь в президенты (он получил от историков прозвище "вечный кандидат", потому что участвовал в девяти президентских кампаниях), по примеру Уоллеса написал Сталину письмо с игривой пометой RSVP, но вместо ответа получил решительный отпор "Правды", назвавшей предложение Стассена о мирных переговорах "грязной игрой", "рекламным трюком" и "предвыборным маневром".

Но я бы не взялся утверждать, что Стассен отбился от рук, - скорее вождь разочаровался в нем, а антикоммунистическая риторика 1948 года могла быть умелым камуфляжем.

Вернемся в наше время. После того как президент России дал ясно понять, что недоволен ассоциацией "Путин - Трамп", пропаганда сбавила обороты. Трампа продолжают хвалить, но без фанатизма и, главное, без связки с первым лицом России.

Трамп тоже оказался смышлен. На прошлой неделе в программе NBC "Президентский форум", посвященной проблемам национальной безопасности, он воздержался от обычных славословий Путину, сказав лишь, что было бы славно вместе с Россией победить ИГИЛ. Правда, днем позже он дал интервью российской телекомпании RT (Russia Today), чем навлек на себя новую волну критики. Менеджеры Трампа говорят, что он не знал, что дает интервью российскому государственному каналу, - просто согласился поговорить с Ларри Кингом по старой дружбе. К тому же связь прервалась на полуслове, так что до вопросов о Путине дело не дошло. Впрочем, сам Ларри Кинг называет объяснения менеджеров "натянутыми", а трубку Трамп, мол, бросил потому, что отведенные 10 минут истекли. При этом, однако, собеседники даже не попрощались.

Тем временем появилась оригинальная отповедь, которую дала Хиллари Клинтон за ее нападки на Россию Ирина Яровая:
Паника Клинтон и впрямь вызывает вопросы, но только по отношению к ней самой. Является ли ее странное заявление политическим трюком не уверенного в себе кандидата или навязчивой фобией, трудно различить. Но для кандидата в президенты любая неадекватность оценок является серьезной репутационной потерей и национальным политическим пассажем, поводом для настороженности избирателя.

Слово "пассаж" грозный парламентарий употребляет в старинном значении, как гоголевская городничиха, но в остальном она прямо как из "Правды" 1948 года слова списывала.

И только отдельные пропагандисты продолжают твердить о желательности для России избрания Трампа - мол, Хиллари, неминуемо ухудшит отношения, а он улучшит. Возможно, это не тупое упрямство и не дерзкое вольнодумство, а всего лишь камуфляж.

В Москве ведь и Никсона когда-то очень боялись как матерого антисоветчика и даже предлагали денег его сопернику. А Никсон учинил разрядку и установил весьма доверительные личные отношения с Брежневым. Леонид Ильич в минуту откровенности даже жаловался президенту США на коллег по Политбюро, от которых ему приходится выслушивать "всякие глупости".

Хиллари, в конце концов, инициатор перезагрузки и борозды не испортит. В чулане у Сергея Лаврова до сих пылится ее подарок - знаменитая кнопка с бантиком и позорной ошибкой госдеповских переводчиков. Как и у Джен Псаки - розовая ушанка, презент Лаврова.