Накануне учредительного съезда партии, с которой госпожа Хакамада связывает все свои нереализованные до этого дня надежды политика, Ирина Муцуовна ответила на вопросы корреспондента Граней.Ру Матвея Масальцева.

М.М.: Люди, которые сейчас входят в партию, мало известны широкой публике, не так ли?

И.Х.: У "известных" уже есть и свой фрак, и свой политический автомобиль: у Явлинского "Яблоко", у Рыжкова - "Гражданская альтернатива", у Глазьева - партия "За достойную жизнь", у Немцова и Надеждина – СПС... Есть еще другие известные люди, которые представляют культуру, экономику – они поддерживают все демократические партии. Так что есть смысл не гоняться за известными людьми, а искать новых.

М.М.: Но в любом случае у партии должны быть, скажем так, знаковые фигуры. Или эту роль вы берете только на себя?

И.Х.: Я не собираюсь заниматься раскруткой брэнда. Я не пиар-технолог, меня это не интересует. Целью является создание объединенной партии, а появление "Нашего выбора" - только часть задачи объединить людей, которые сейчас не готовы входить в другие оппозиционные партии. Их, людей, нельзя терять.
К тому же у меня есть собственные тезисы, которые я могу озвучивать пока только на уровне своей партии, и не могу провести эти идеи как общедемократические, которые приняли бы все. Например, я считаю, что демократам нужно публично признать собственные ошибки. Они получили то, что собственными же руками и создавали. Нельзя постоянно, выходя из всех поражений и неудач, заявлять, что это карма, судьба или дикая власть. Эту власть строили мы сами, мы в ней участвовали. Многие с 1991 года, я – с 1993. Также, по моему мнению, необходимо опровергнуть миф, который был заложен исторически в наших сказках и теперь используется властью как идеологическое прикрытие. Вспомните Иванушку-дурачка, который ездит на печи и ловит щук. Или Илью-Муромца, который тридцать лет на печи лежит, и только потом становится богатырем. Власть считает, что русский народ не готов к демократии, что он не способен самостоятельно принимать решения, ему нельзя предоставить право выбирать, он не может требовать от власти изменить ее решения. Русский народ якобы рабский по своей натуре. Я считаю иначе. Сегодня главный вопрос политической повестки дня в том, чтобы признать: россияне – современные люди. Даже пожилые стали современными, потому что они сами несут ответственность за свою жизнь, практически без помощи со стороны государства. То же самое можно сказать о молодежи, студентах... А вот власть архаична. Вот почему пора формировать другую повестку дня: проблема – не в русском народе, проблема – в сегодняшней власти, которую нужно поменять в соответствии с тем, как вырос современный человек.

М.М.: Иначе говоря, ваш электорат должен быть очень разнообразным?

И.Х.: Да, несомненно. Меня поддерживают и предприниматели, и продвинутые люди из сферы культуры, и традиционные шестидесятники, и демократы, и учителя, и врачи, и даже многие пенсионеры. Дело в том, что еще во время президентской кампании я в своих заявлениях признала: либерализм дискредитировал себя именно потому, что у него не было человеческого лица. Нельзя строить либеральную экономику, забыв о людях. В результате мы хороним все: и экономику, и демократию, и нормальную перспективу в будущем.

Есть вещи, которые уже сейчас можно сделать, только никто не говорит об этом и не делает. Демократы, например, упорно не хотят говорить о 1991 годе, о том, что были потеряны вклады. А ведь есть в бюджете деньги, чтобы компенсировать потери хотя бы людям старше 70 лет. По разным подсчетам, для этого необходима сумма всего лишь около 7 миллиардов долларов – это даже с учетом инфляции. А у нас резервный фонд 100 миллиардов.

Или, например, мы говорим, что у нас нет денег на детские дома. Однако если посчитать расходы на аренду помещения, оплату коммунальных услуг, зарплаты преподавателям и так далее, то в среднем на каждого ребенка в детском доме тратится по 120 евро. При этом детских домов у нас самое большое количество в мире. И живут они ужасно. А вот если этих детей отдавать в семьи, и адресно платить эти деньги? Это куда более нравственная позиция. Но никто этим не занимается.

Или положение в армии. Сейчас у нас спецслужбы берут на себя политическую власть и занимаются переделом собственности. А кадровая армия несет всю ответственность за то, что происходит в Чечне. Хотя армии делать там нечего: во внутреннем конфликте или в борьбе с терроризмом особенно. При этом кадровые офицеры уходят из армии досрочно, не имеют жилья, вынуждены работать на рынках. При этом армию ненавидят, молодежь делает все, чтобы туда не попасть. А разложение армии – это фактически уничтожение государства. Сегодняшняя власть, как и предыдущая, мало, что делает для того, чтобы справится с социальными проблемами. А мы обсуждаем все время проблемы свободы, хотя народ давно уже до этой свободы дорос. Демократия дискредитировала себя, потому что дала народу только лозунги. А никаких инструментов, чтобы этой свободой пользоваться и требовать ее от власти, демократия народу не дала.

Если демократы и либералы начнут, наконец, беспокоится о беспризорниках, пособиях, армии, тогда общество поймет, что эти понятия – демократия и достойная жизнь - совместимы.

М.М.: Какова численность вашей партии?

И.Х.: Мы имеем представительства в 65 регионах России. Численность партии сейчас примерно 12 тысяч человек. Будем ее увеличивать. До 50 тысяч, если сейчас примут новый закон. Хотя это не главное, нас же все равно не зарегистрируют.

М.М.: Вы в этом абсолютно уверены?

И.Х.: Конечно. Вот митинг сегодня проходил, в котором участвовали и мы. А где "Новые правые" были?

М.М.: Я, так понимаю, они отказались в последний момент.

И.Х.: Да, а почему? Потому что у них сейчас регистрация в Минюсте идет. Вы знаете, вот говорят: дайте молодых, пассионарных, новых; старые должны уйти. А у кого храбрости хватает несмотря ни на что? Что-то наша молодежь быстро "конъюнктурить" начинает. Одни - "Идущие вместе" – с ума сходят с провокациями разными, с черным пиаром. Другие кричали, что все должны уйти, "мы новые", а сами теперь говорят, что хотят в истэблишмент, хотят зарегистрироваться в Минюсте. Я всегда поддерживала "Новых правых", на съезд их пригласила. Они же раз – и в песок головой. Потому и не участвуют в митинге объединенной оппозиции. А это именно то, чего сейчас власть боится.

М.М.: А как вы относитесь к тому, что СПС не участвовал в общем митинге, отдельно протестовал?

И.Х.: Мы приглашали всех, и СПС участвовал в формировании участников. Я думаю, что в регионах они вышли вместе с остальными, только в Москве пошли отдельно: они левых не приемлют. Но все это – отдельные истории. А в общем можно заметить, что преодолен некий психологический барьер. Это, наверное, то единственное положительное, что и мы, и коммунисты извлекли из поражения в выборах в парламент.

М.М.: А как вообще вы оцениваете проходящие сейчас митинги против путинских инициатив?

И.Х.: Никакой Березовский нас не финансирует. Так что, если учесть, что организовывались митинги на одном энтузиазме, то это успех. Сейчас сопротивляться нужно вместе, а расходиться по идеологическим квартирам - тогда, когда будет возможность представлять различные взгляды. Кремль же пытается нас друг с другом стравить. Это единственное, что ему остается делать.

М.М.: Многотысячные митинги всяких "Идущих" - это похоже на реакцию испуганной власти. Вам не кажется?

И.Х: Да, власть боится. Смотрите, что происходит. Началось распространение провокационных листовок, "Яблоко" по первому каналу дискредитируют, на каждый наш митинг они свой созывают. Не боялись бы, - не обращали внимания на то, что мы делаем.

М.М.: А что дальше будет?

И.Х: 12 декабря мы собираемся созвать конгресс гражданского общества. Мы хотим показать, что движемся дальше. Это не просто координация действий политической оппозиции, но и подключение правозащитников, организаций гражданского общества, бизнеса…

М.М.: Деятельность вашей партии, особенно если учесть, что выборов никаких может и не быть, – это формирование некоей параллельной власти легитимности?

И.Х: Да, несомненно. Надо с помощью народа легитимизировать оппозицию. Если сейчас не создавать такой партии, а просто влиться куда-нибудь, то моих идей никто не услышит. Надо будет их согласовывать до бесконечности. Эти идеи никому не противоречат, ни СПС, ни "Яблоку". Однако так сложилось, что "социальный аспект" в либеральных программах не всех привлекает. Мы истеблишмент довели до того, что даже демократическим журналистам не интересно слушать про "социалку", им неинтересны дети-сироты, им неинтересно положение армии, или пенсионеры. Все отдали левым. У левых же такая позиция: все проблемы можно решить через бюджет. А ведь есть и другая, либеральная модель: равные возможности. Дать человеку крутиться самому, но при этом создать социальную базу. И для этого есть инструменты: и частное страхование, и открытые, публичные фонды социального страхования. И, например, систему образования можно сделать такой, что любой человек сможет его получить. И это не будет зависеть от его материальных возможностей, только от способностей.

Без всего этого мы – демократия – не легитимизируемся.