У романа "Голубое сало", того самого, где изображена смелая постельная сцена Хрущева со Сталиным, где следователь Хват пытает вдову профессора жаждой оргазма, а северные землеёбы оказываются патриотичнее южных, случился счастливый конец. Московская прокуратура согласилась с решением главного следственного управления ГУВД столицы о прекращении уголовного дела против писателя Владимира Сорокина. Хватило трех экспертиз и девяти месяцев кропотливого дознания, чтобы прокурорские работники убедились: тут не порнография, тут изящная словесность. Новаторская, с элементами таких творческих открытий, рядом с которыми любое жесткое порно покажется "Мойдодыром", но – литература. Мнение экспертов и сексологов, как сообщили прессе, было единодушным.

За время, минувшее с тех дней, когда "Идущие вместе" при большом скоплении камер рвали на части книгу в твердой обложке и кидали ее в унитаз, в стране происходили разные события, отвлекавшие публику от процесса, но интерес к нему сохранялся. Забавно было глядеть, как молодая партия, финансируемая из Кремля, пытается при помощи своего "гитлерюгенда" посадить писателя, чтобы понравиться электорату. Занятно было наблюдать за поведением следователей, совершенно очумевших на этих литературных посиделках. Любопытен был и сам лидер путинского комсомола г-н Якеменко, мелькавший в прямых эфирах, – такое живое и милое олицетворение "совка" даже в брежневские годы доводилось встречать нечасто. Было смешно, чуть страшновато, слегка блевотно. В действе, разворачивающемся на наших глазах, хотелось найти политическую логику и обнаружить символ. Символы валялись под ногами. Как многое в нашей жизни, событие это было чисто литературным, с глубоким назидательным подтекстом. Как и дело Лимонова, которого осудили некоторое время назад. В обоих случаях мы сталкивались с очеловечиванием писательских образов, их внезапным воплощением в реальной жизни. Сойдя с книжных страниц, герои обретали плоть и кровь – и первым делом набрасывались на своих авторов. Слово оборачивалось делом, за дело приходилось платить по уголовным счетам.

Диковатый национал-большевистский хеппенинг, который устроил себе пожилой Эдичка Вениаминович после возвращения на Родину, кончился так: он встретился лицом к лицу со своей любимой эпохой и ее коренной народностью – следователями с Лубянки. Стосковался по прошлому – ну так сыграй нам вместе со своими нацболами троцкистско-зиновьевскую банду поджигателей и убийц. Музыка ФСБ, слова народные. Лимонову еще повезло, что суд оказался несоветским и судья проявил редкостную смелость, не только вычеркнув из обвинения самые "ежовские" статьи, но и отдельно указав Патрушеву и Устинову на непозволительные методы следствия. Однако приговор был все же карательным, так что речевка "Сталин-Берия-ГУЛАГ" оказалась, увы, пророческой. Эмигрант вернулся в свой лагерь, любимый до слез.

Нечто подобное, но на свой постмодернистский лад приключилось и с Сорокиным. Талантливейший пародист мертвого стиля соцреализма, он словно оживил монстров, заигравшись в слова. И они набросились на него, логично сочетая советскую стилистику с элементами нацистской. Унитаз на Театральной площади, скопище веселящихся духов вокруг и треск разрываемых книжек, румяный комсомольский вождь, раздающий интервью и строчащий донос прокурорам, - все это было так по-нашему, так по-сорокински, что тревога за писателя вытеснялась завистью к нему: пророк!.. И вся эта метафизика, завершившаяся только что, оставила в душе не только ощущение полной клиники, но и чувство гордости за нашу литературу. Веру в ее бессмертное будущее.

Впрочем, помимо метафизики, имелась у завершившегося процесса и свой тайная политическая подоплека. Ибо в связи с этим делом впервые, еще летом прошлого года, схлестнулись две силы, ранее лишь заподозренные в противостоянии и совсем по иным поводам. За Сорокина вступился лично замруководителя правительственного аппарата г-н Волин, ранее не замеченный в правозащитных наклонностях. Он счел нужным громко назвать "Идущих вместе" вандалами. Это означало, что "технический" премьер слегка устал от творческого идиотизма отдельных кремлевских деятелей и раздражения уже не скрывает. Особенно в отношении заместителя главы путинской администрации г-на Суркова, чьей креатурой и был пресловутый Якеменко, тоже бывший труженик той же администрации. Именно тогда в отношениях между Белым домом и Кремлем впервые возникла некая напряженность. Так что сегодня, после завершения следствия, можно констатировать не только поражение "Идущих вместе", но и мелкий подковерный проигрыш Кремля. Однако это уже сюжет иной, другая проза. Не такая талантливая. Проза-однодневка.