Выступления Владимира Путина у человека вроде автора этих и некоторых других строк всегда вызывают двойственное чувство. С одной стороны, страна под крылом данного президента просто уже доходит до ручки. Война как способ существования власти, террор в Москве, ликвидация свободы слова на телевидении, крышевание бизнеса в Кремле, деморализация общества до состояния тоскливой безнадеги. А с другой стороны, президент РФ деловит, внятен, у него грамотная русская речь и убедительные интонации в голосе.

Разглядывая страну через пять лет после фактического прихода Путина к власти, хватаешься за голову. Слушая президента, той же самой головой невольно киваешь: ну да, незрелость гражданского общества... сбалансированная система власти... решение всех этих задач... демократия – власть народа. Он дружелюбен, терпелив, он умеет, не повышая голоса и заглядывая в душу, делиться своими мыслями о текущих федеральных делах и о будущем государства.

Вот и вчера, явившись на телеэкраны НТВ, Первого и "России", Путин был как всегда доходчив, улыбчив, на свой лад обаятелен. Грамотно, солидно, напористо он рассказывал о том, как и для чего ликвидирует демократические институты в России, попирая ее Конституцию. Причем в его изложении это выглядело совсем не так страшно, как живописуют ситуацию разные озабоченные наблюдатели и эксперты, не получающие денег из кормушки в Кремле.

В изложении Путина если кто и пострадает от его законотворческих инициатив, так это он сам. Ему ведь так "комфортно" было жить и править, не назначая губернаторов, но чего не сделаешь для блага страны. Так что приходится, ради счастья и безопасности граждан, загребать себе еще один кусок власти, лишая население по всей территории России права голосовать за своих губернаторов. Приходится скрепя сердце выстраивать тех же самых им назначенных губернаторов в Совете Федерации. Приходится, для укрепления демократии, отменять выборы по одномандатным округам, чтобы какой-нибудь беспартийный, хотя и "симпатичный", по терминологии Путина, депутат сам не пролез в нижнюю палату. И не страдал там от своего одиночества.

Безусловно, эта доверительность в беседе со страной производит самое приятное впечатление. Однако рождается оно не на пустом месте: тут стиль и метод. На специфическом языке андроповской эпохи, когда рос и мужал инициативник Володя, это еще называлось профилактикой. Так именовались беседы с взятыми в разработку, но еще не дозревшими до ареста гражданами, заподозренными в оппозиционных настроениях.

Примеров тому немало в диссидентской мемуаристике: вызов (по повестке или без), строгое многочасовое напутствие, мягкая вербовка, угрозы, подписка о неразглашении – а дальше как знаешь, советуем подумать, позвони если что... Но самым главным в тех беседах было другое: отеческая забота о заблудшем гражданине и терпеливое разъяснение, что все делается для его же блага. И для блага его друзей, которые, допустим, читают неправильные книжки и наивно верят в счастливую жизнь по канонам западной демократии. Кстати, какие книжки и где лежат?

Новаторство Путина, его вклад в чекистскую науку, заключается в том, что он с высоких трибун занимается профилактикой с большими группами граждан. Скажем, на съезде РСПП "профилактирует" предпринимателей и промышленников; успехи налицо. Общаясь с западными журналистами, стремится уловить их циничные души. А разговаривая с украинским электоратом или, как вчера, с российским народом, пытается вербануть целую страну. Судя по рейтингам, работа с массами по крайней мере в России Путину удается очень хорошо. Прямо рекорд для закрытых помещений, в каковое превращается под его руководством большая наша страна.

Впрочем, когда проходит морок, диву даешься, что за аргументацию использует российский гарант. С какой легкостью, рассчитанной на загипнотизированных кроликов, жонглирует он конституционными статьями. Взять хоть 77-ю, упоминаемую президентом, где русским языком сказано, что субъекты федерации самостоятельно устанавливают свою систему власти. Или, еще лучше, статья 83, о которой он умалчивает. Там прямо перечислены все президентские кадровые полномочия, от назначения премьера до представления на должность главы Центробанка, – и ни слова о прерогативах в отношении глав регионов. Президент просто не имеет права ни назначать их, ни рекомендовать, ни уж тем более распускать законодательные собрания, если те отвергнут его кандидатуру. И это не "дух" Конституции, о чем сегодня много спорят, это буква.

...В конце беседы все понимающий, но малоразговорчивый в последние годы Сванидзе не выдержал: не придется ли, мол, менять Основной Закон, г-н президент? В подтексте звучало: не проще ли... Ответ Путина был образцовым в том жанре чекистского сюра, в котором проходит ныне вся наша политическая жизнь. Он высказался резко против и призвал дорожить конституционными принципами, всячески холить их и лелеять. Я аплодировал в этом месте, не скрывая слез. Я знал, что президент желает мне счастья. Я любил своего малорослого Большого Брата.