Сорок лет назад в Советском Союзе произошел первый в истории страны бескровный переворот. Пленум ЦК КПСС освободил от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров Никиту Сергеевича Хрущева и отправил его на заслуженный отдых по состоянию здоровья. Во главе партии его сменил Леонид Ильич Брежнев, во главе правительства – Алексей Николаевич Косыгин.

История антихрущевского заговора слишком хорошо известна, чтобы излагать ее еще раз. Интереснее другое. Брежнев занял место Хрущева во главе правящей партии потому, что сам Никита Сергеевич ранее назначил его на пост второго секретаря ЦК - в некотором роде престолонаследника. Поэтому заговорщики, не мудрствуя лукаво, выдвинули на первое место второго по значению человека в партийной иерархии. Тем более что Леонид Ильич казался простоватым, недалеким парнем, не поднаторевшим в интригах и не рвущимся к власти. Поэтому коллеги-заговорщики - Шелепин, Семичастный, Подгорный и прочие - рассчитывали, что Брежнев будет фигурой временной, пока они не завершат раздел власти (Косыгин, как технический премьер, занимавшийся только вопросами экономики, вообще в расчет не брался). А потом его можно тихо убрать на какой-нибудь почетный, но малозначительный пост.

Но все вышло, как известно, иначе. Всех тех, кто считал себя умнее его, Леонид Ильич постепенно отправил в политическое небытие. А сам обрел единоличную и практически неограниченную власть. И его уже никто не мог насильно сместить с поста.

Не напоминает ли все это события гораздо более близкого к нам времени? Борис Ельцин в 1999 году объявил своим преемником Владимира Путина, и тот поначалу воспринимался обществом как фигура временная и несамостоятельная. Насчет самостоятельности некоторые сомнения остаются и сегодня. А вот в том, что Путин пришел всерьез и надолго и вполне может продавить себе третий срок президентства, сегодня уже мало кто сомневается.

Ельцин, с его бесшабашностью и непредсказуемыми выходками вроде дирижирования берлинским оркестром, очень напоминает Хрущева. С обоими в нашей истории ассоциируется "оттепель". Только при Хрущеве она ограничилась разоблачением "культа", "Новым миром" Твардовского и попыткой некоторой децентрализации управления экономикой (совнархозы), а при Ельцине – почти полноценной свободой слова и более или менее демократическими (хоть и не без административного ресурса) выборами.

Путина же роднит с Брежневым как политическая бесцветность, так и стойкая ассоциация с их именами понятия "застой". При Брежневе была прекращена даже та робкая и непоследовательная критика Сталина, которая была разрешена при Хрущеве, а секретари обкомов стали практически несменяемыми начальниками подвластных им территорий. При Путине свобода слова вернулась если не к брежневскому, то уже почти что к хрущевскому уровню (а по отсутствию прямых эфиров и острых программ на телевидении – пожалуй что и к брежневскому).

Конечно, Путин и Брежнев – отнюдь не близнецы-братья. Но и задача перед Владимиром Владимировичем стояла гораздо более сложная – покончить не с ублюдочной "оттепелью" Никиты Сергеевича, а с гораздо более глубокими политическими реформами Горбачева и Ельцина. И он с этой задачей успешно справился, уже сегодня завершая переход от "управляемой демократии" к прикрытой псевдодемократическим фасадом диктатуре. После горбачевской гласности и ельцинской свободы слова это колоссальный регресс. Система секретарей обкомов и фактической однопартийности уже у ворот.

Может быть, Владимиром Владимировичем кто-то скрыто руководит или по крайней мере дает ему стратегию. А возможно, все судьбоносные решения принимает сам Путин. Принципиальной разницы тут нет. В условиях информационной монополии власти может быть избран самый политически ничтожный президент, неизбираемый в демократическом обществе. А если этот президент не ничтожество, а властолюбив, честолюбив и может навязывать свою волю окружению, то перед нами потенциальный диктатор – до превращения в диктатора реального осталось совсем немного.

Но то, что никаких стратегических идей, кроме формально-бюрократического лозунга "удвоения ВВП" и народного "мочить в сортире", у нашего ВВП нет, давно уже ясно всем непредвзятым наблюдателям. И в этом отношении Путин, несомненно, будет вторым изданием Брежнева, хотя, в отличие от Леонида Ильича, ему не пришлось насильственным образом свергать своего предшественника. И простым дворцовым переворотом, как когда-то Хрущева, Владимира Владимировича не сместишь. Потому что Путин, как до него Брежнев, опирается на бюрократию, а армия и спецслужбы, как и в советское время, являются частью бюрократии и на самостоятельное выступление неспособны, хотя могут урывать что-то от государственного пирога в подковерной борьбе.

Сломить такой строй, как это ни печально, может только революция. Если ее не случится, Путин имеет все шансы повторить судьбу Брежнева и умереть главой государства, оставив после себя страну, еще больше отставшую в своем развитии от "золотого миллиарда".