Владельцы фешенебельных отелей в австрийских Альпах решили ввести ограничительную квоту для российских туристов, объясняя это экономическими причинами. Действительно ли дело только в экономике или тут не обошлось без политики? Читайте комментарии Максима Шевченко, Ольги Крыштановской, Станислава Белковского, Бориса Макаренко, Романа Насырова и Игоря Чубайса.

Максим Шевченко, руководитель Центра стратегических исследований религии и политики современного мира:

Европа – это территория с давними фашистскими традициями. Фашизм может быть как в образе тоталитарного режима, так и в образе так называемых демократических ценностей. В данном случае мы видим откровенную сегрегацию по национальному или государственному признаку. Что значит русские не могут покупать? А итальянцы могут? А немцы? А поляки? Стало быть, речь идет о совершенно откровенной национальной сегрегации. ООН выступает против всех форм сегрегации: национальной, расовой или какой бы то ни было еще.

Это показывает, что все эти разговоры о свободной экономике и свободном рынке – все это для дурачков и лохов. Мы видим, что это никакая не свободная экономика, никакое не свободное общество, никакая не демократия, по крайней мере в том виде, как это преподносится всему остальному миру.

В этом так называемом свободном обществе можно совершенно спокойно ввести запреты, которые, например, в России или в других странах просто вызвали бы шок. Представляете себе, чтобы в Америке запретили какой-либо национальности резервировать номера в отелях? Наверное, только какой-нибудь куклуксклановец это понял бы и сказал: "Да, черные здесь не селятся", - но вменяемый американец такого никогда не сделает. А для Европы это совершенно нормальная ситуация.

То же самое во Франции. Франция – страна с давними фашистскими традициями, фашизм во Франции не был побежден после Второй мировой войны. На самом высоком уровне во Франции идут рассуждения о том, какие люди, с каким цветом кожи и какой национальности могут или не могут жить во Франции. Все это в духе всех этих европейских традиций.

Пусть они подавятся своими альпийскими курортами, мы будем развивать Теберду и Домбай.

Ольга Крыштановская, руководитель Центра по изучению элиты Института социологии РАН, доктор социологических наук:

Что в этом может быть политического? Просто люди ведут себя по-хамски: шумят, напиваются и привозят с собой проституток. Какая в этом политика? Просто другие клиенты не хотят жить рядом с такими людьми.

Причины этого решения в том, что российские туристы непристойно себя вели и в том, что из-за них резко повысились цены.

Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии:

Ничего политического в этом нет, поскольку те русские, о которых идет речь, рассматриваются не в качестве агентов российского влияния, хотя, может, им бы этого очень хотелось, а просто в качестве людей, ведущих себя определенным некорректным образом. Эти люди никогда не думали о том, что они представители России, пока их не начали призывать к порядку на различных курортах Европы. Михаил Прохоров вовсе не был национально ориентированным бизнесменом и символом России - он почувствовал себя таковым, когда его взяла за филейную часть французская полиция.

Россия как государство, как некоторая геополитическая сущность, конечно не должна отвечать за все поступки и выходки некоторых своих граждан, они должны отвечать за это только сами. Я считаю, что не они являются для Запада символом России, а выдающиеся достижения российской культуры и истории.

Здесь нет никакой политической подоплеки, просто каждый человек должен понимать, как он себя ведет, какие последствия он на себя навлекает, и не должен переводить все это в политическую плоскость.

Борис Макаренко, заместитель генерального директора Центра политических технологий:

Это проблема не чисто экономическая, она экономическая и экологическая, если под экологией понимать не только защиту природы, но и культуры определенного социума. Дело в том, что россияне полюбили эти курорты за тот микрокосм, который там создается. Но когда россиян становится много, этот микрокосм разрушается.

Конечно, это "куршевельский синдром". Ясно, что неслучайно это совпало со скандалом, который произошел в Куршевеле. Это реакция местной туриндустрии и местных сообществ на угрозу разрушения микрокосма. В этой урозе есть культурный аспект – они не хотят превращаться во что-то другое, более дорогое, более "распальцовочное", более шумное. Вероятно, есть и экономическая сторона, потому что таким образом они могут стать менее привлекательны для туристов из других стран.

Если местная сфера услуг – магазины, рестораны, развлечения - приспособится под русских, она станет менее симпатична другим посетителям. Например в Турции, когда в какой-то гостинице становится слишком много русских, уровень сервиса, как правило, падает.

Роман Насыров, менеджер туроператора UTE MEGAPOLUS GROUP:

Мне еще не приходилось сталкиваться с тем, чтобы мне отказывали в бронировании из-за того, что отель не хочет видеть у себя российских туристов. Владельцы отелей, конечно, вправе решать, кого они хотят у себя видеть, а кого нет. Наверное, есть отели, которые не хотят видеть туристов из каких-то определенных стран - не только именно наших, но и других тоже.

В последнее время в Австрии, наоборот, все больше хотят видеть наших туристов. Я думаю, что это соглашение не особенно скажется на том, сколько туристов поедет кататься на лыжах в австрийские Альпы.

Если владельцы гостиниц будут придерживаться такой политики, то впоследствии они сами увидят, что они несут убытки из-за того, что у них не заполняются отели.

Игорь Чубайс, директор Центра по изучению России, доцент Университета дружбы народов:

Я думаю, что есть несколько причин. Одна из них безусловно политическая. Отравление Литвиненко произвело сильное впечатление на Западную Европу, да и не только на нее. За это теперь расплачиваются не только те, кто организовал это отравление, но и другие россияне.

Я никогда не был на зимних курортах ни во Франции, ни в Австрии. То, что там происходит, можно описать известной русской поговоркой "из грязи да в князи". Многие люди, которые непонятно как и за счет чего разбогатели, ведут себя неадекватно и дискредитируют страну, которую представляют, дискредитируют россиян.

Здесь есть и политика, и отношение к такому поведению, которое у нас, увы, в значительной степени культивируется. У нас в стране нет позитивных героев, нет положительного образа. Мы постоянно видим то несравненную Ксению Собчак, то Петросяна – ничего другого мы не видим, нам ничего другого не показывают.

Я думаю, что подлинная Россия другая. В этом контексте я вспоминаю первую русскую эмиграцию после революции, которая была самой интеллектуальной эмиграцией в мире и повлияла на создание американской и европейской науки. К сожалению, сегодня многие из тех, кто выезжает за рубеж, ведут себя совершенно иначе.