Вотум "Недоверия" на российских экранах
Взрывы в Москве и Волгодонске, прогремевшие в 1999 году, в один миг изменили жизни миллионов людей. Одни оплакивали своих родственников, другие впервые в жизни ощутили реальную опасность для себя и своих близких. Слово "терроризм" из книг и учебников истории перекочевало на экраны телевизоров и страницы газет. Почти сразу эти взрывы породили массу противоречивых версий и вопросов, большинство из которых остаются открытыми и по сей день. Режиссер фильма "Недоверие" Андрей Некрасов не гонится за масштабностью полотна и за истиной в последней инстанции.
В течение почти двух часов перед зрителем разворачивается история жизни одной семьи. Две сестры - Таня и Алена Морозовы - разделены океаном. Одна удачно вышла замуж в Америке, родила сына и работает школьным учителем в Милуоки. Другая живет вместе с матерью в Москве на втором этаже злополучной пятиэтажки. Обе пока еще не знают, что за одну ночь они потеряют мать и вместе с ней веру в справедливость. Узнав о происшедшем, Татьяна не верит в официальную версию о "чеченском следе" и приезжает в Москву, чтобы начать собственное расследование.
Вместе с режиссером, по всем законам детективного жанра, через завалы сомнительных фактов она продирается к сути событий. В фильме использованы документальные съемки в Чечне, комментарии официальных лиц и журналистов и даже интервью с чеченским эмиссаром Ахмедом Закаевым. Кто же все-таки взорвал московские девятиэтажки? Чеченские террористы, как гласит официальная версия или российские спецслужбы организовали это преступление, чтобы свалить вину на чеченцев и оправдать вторжение в мятежную республику? Был ли здесь заговор или нет?
Но все же фильм не только и не столько о политике, сколько о человеческой трагедии. Герои Некрасова продолжают жить и после того, как кончится пленка и в зале зажжется свет. В реальной жизни их судьба продолжает развиваться. Адвоката Михаила Трепашкина, помогавшего Татьяне проводить расследование, арестовали. Как он сам считает, именно за его попытки узнать правду о взрывах. А главный подозреваемый ФСБ по этому делу - Тимур Дахкильгов, - который провел три месяца за решеткой, и по сей день боится за своих жену и детей. Судьба героев больше всего интересовала публику на Западе. "После предварительного показа зрители целый час не отпускали нас, спрашивали, какова же дальнейшая судьба героев, и как помочь арестованному адвокату", - рассказывает продюсер фильма Ольга Конская.
Фильм имел ошеломляющий успех на американском фестивале "Сандэнс". Неудивительно. Картина во многом рассчитана на западного зрителя. Половина фильма идет на английском языке. Главная героиня живет в Америке и зрителю интересно смотреть на события в России глазами своего соотечественника. Но все же это российское кино, снятое российским режиссером. Роберт Рэдфорд задавался вопросом, как Некрасов надеется ухитриться показать картину в России. И вот рецепт от самого Некрасова: фильм нужно сначала снять для Запада, чтобы потом его смотрели здесь. Потому что все мы до сих пор заложники этой трагедии. Фильм - не истина в последней инстанции и не панацея от всех бед. Ответ на вопрос, кто это сделал, может быть совсем даже рядом, но мы должны быть готовы к нему. И лучше всего об этом говорят сами жертвы трагедии.
Светлана Рожкова, подруга и бывшая соседка по дому Татьяны Морозовой, сказала корреспонденту Граней.Ру: "Кто взорвал эти дома в Москве, чеченцы или правительство? Я не хочу этого знать, потому что тогда придется ненавидеть либо тех, либо других?" В фильме Светлана произносит и другие слова: "А может, я боюсь добиваться правды, потому что правда может оказаться даже страшнее того, что случилось". Вполне возможно, что организаторы - кем бы они ни были - и не стремились вселить в сердца переживших ненависть. Страха оказалось достаточно. "Если докопаешься до правды, легче не станет", - говорит Светлана. А, значит, цель достигнута: как признает Алена, "не так уж много людей пытаются добиться правды".
Ближайшие показы фильма состоятся во вторник, 2 марта, в 13.00 и 15.00 в кинотеатре "Под куполом". Вход свободный.
"Недоверие" (официальный сайт фильма)
Дословно
Toronto Star
Фильм "Недоверие" примечателен тем, что в нем используется прием журналистского расследования в американском стиле – редкость для страны, где демократия и свобода слова остаются предметом ежедневной борьбы.
Андрей Некрасов
В "Недоверии" тема Чечни проходит косвенно, потому что взрывы домов в 1999 году так или иначе (это зависит от интерпретации) повлекли за собой вторую чеченскую кампанию. В фильме речь идет о жертвах взрыва дома на улице Гурьянова - сестрах Татьяне и Алене Морозовых, у которых во время теракта погибла мать. Они не доверяют властям, их версии произошедшего и пытаются самостоятельно найти истину.
Как режиссер я всегда ищу сильные эмоции в сильных историях. В "Недоверии" очень много слез и личных переживаний. Фильм во многом документальный, но снят практически как игровой. Там нет неизбежного элемента документалистики - голоса за кадром, который помогает объединить все части фильма и часто указывает нам, как некоторые факты следует воспринимать и интерпретировать. Я стремился уйти от этого. Камера присутствует и наблюдает за реальными людьми - не артистами, но они не смотрят в эту камеру, не дают интервью.
В "Недоверии" эпизод за эпизодом я рассказываю о путешествии сестер Морозовых из США, где они теперь живут, в Россию. Формальный предлог их путешествия - суд над двумя подозреваемыми во взрывах. Татьяна хочет познакомиться с материалами дела, Алена входит в комиссию по расследованию взрывов домов в Москве. Но технически фильм похож на reality-show. Камера везде следует за ними, сестры долго привыкали к оператору. Моей главной задачей было приучить их к камере, чтобы они не замечали ее и жили своей жизнью. В своем фильме я говорю о простых, маленьких людях. Так как у меня нет возможности объективно разобраться в ситуации, я ставлю вопрос шире: сколько вообще в России стоит человеческая жизнь.
"Московские новости", 16.01.2004
Елена Морозова
Я решила принять участие в этом фильме для того, чтобы российские граждане в первую очередь увидели, через что я прошла, и поделиться своими впечатлениями. Я была потрясена тем, что я сегодня увидела (на премьере фильма "Недоверие" на фестивале "Сандэнс". - Ред.), и была удивлена, что не только люди, которые заинтересованы в российских проблемах, слушали и плакали. Может быть, люди задумаются и посмотрят на жизнь другими глазами.
"Эхо Москвы", 16.01.2004
Дэвид Саттер
(Об "учениях" в Рязани в сентябре 1999 года)
Скорее всего это была настоящая бомба. И единственный способ отмести эту версию - чтобы эта бомба, которая до сих пор находится в ФСБ, стала доступна обществу, корреспондентам и экспертам. И люди, которые тогда были арестованы, – чтобы с ними тоже кто-то говорил – корреспонденты, независимые люди. Но если это невозможно и это все сейчас засекречено - что, между прочим, не разрешают ни закон, ни Конституция, - в таких условиях, естественно, трудно предполагать, что это была не настоящая попытка взрыва здания...
...На самом деле мы можем нравственно предполагать, что государство тоже имеет презумпцию невиновности, но это не может быть предлогом для избежания расследования серьезных обвинений в адрес государства, которое не сотрудничает с расследованием. Потому что если мы имеем ситуацию, где государство контролирует судебный процесс, контролирует доступ к свидетельствам, фактически может скрыть улики, вещественные доказательства, и кроме всего этого, если мы еще имеем и презумпцию невиновности государства - тогда мы создаем ситуацию, при которой государство может делать все что угодно, и это будет тотальная бесконтрольность.
...Надо иметь в виду, что накануне этих взрывов (жилых домов в 1999 году. - Ред.) антураж Ельцина, который был создан реформами 90-х годов, был в глубоком кризисе. Ждали новые выборы. Опросы общественного мнения показывали, что только 2% населения поддерживают Ельцина и готовы голосовать за его преемника Путина. На самом деле люди не знали Путина, он раньше не был политической фигурой. И надо иметь в виду, что уже ниже 2% опросов быть не может, социологи говорят, что, как правило, 6% тех, кто отвечает, вопроса не понимают. Поэтому 2% - это было самое дно. И в этой ситуации началась целая цепь странных событий. Это неодобрительное мнение общественности для Ельцина и Путина, который, видимо, был его преемником, было обусловлено тем, что люди стали беднее, страна была разворована, общественная жизнь стала жестче и беззакония стало больше. Из-за этого было массовое недовольство, и все думали, что будущее этих олигархов, системы, которая была создана Ельциным, и сама "семья" Ельцина была под угрозой.
Так это тогда выглядело, в 1999 году. Хотя были опасения, что эти люди, загнанные в угол, будут предпринимать какие-то террористические действия, чтобы спасти себя. Были такие сообщения, были слухи по этому поводу. Но потом был очень странное вторжение в Дагестан Басаева. Русские войска вообще не сопротивлялись, отбила их местная милиция. И после этого целая серия взрывов, о которых мы хорошо знаем. Но эти взрывы совершенно меняли политическую ситуацию в стране – гнев населения, который был направлен раньше против тех, кто создал эту коррумпированную систему, был перенаправлен на чеченцев. И Путин, о котором никто не знал, фактически стал общепризнанным лидером, потому что с помощью взрывов объявил войну, которая была поддержана населением. И эту войну он вел относительно успешно сначала, и как военный лидер стал популярен.
"Эхо Москвы", 28.02.2004
Статьи по теме
Вотум "Недоверия" на российских экранах
Четыре с половиной года назад слово "терроризм" из книг и учебников истории перекочевало на экраны телевизоров и страницы газет. В пятницу до Москвы доехал еще один фильм о событиях сентября 99-го - "Недоверие" режиссера Андрея Некрасова. Показать такой фильм в России, по словам самого режиссера, "просто": его нужно снять для западного зрителя.
Тьма, которая пришла слишком рано
Дэвид Саттер, проработавший несколько лет в Москве корреспондентом Wall Street Journal и New York Times, издал книгу о сегодняшней России под названием "Тьма на рассвете". По мнению американского наблюдателя, нынешнее печальное состояние российского общества отнюдь не является результатом поражения экономических реформ начала 90-х - напротив, это следствие их успеха. Немало места уделяет автор и обстоятельствам прихода к власти президента Путина, в частности, возможной причастности ФСБ ко взрывам жилых домов осенью 1999 года.
Все началось с большого взрыва
Четыре года назад, 9 сентября 1999 года, в Москве произошел чудовищный теракт: при взрыве жилого дома на улице Гурьянова погибли 94 человека, 164 были ранены. Через несколько дней последовали взрывы домов на столичном Каширском шоссе и в городе Волгодонске. "Кровавый сентябрь" 1999-го наложил отпечаток на общественное сознание и на историю страны: с ним связаны и начало второй чеченской войны, и приход к власти Владимира Путина. Однако всей правды о тогдашних событиях мы еще не знаем.