Дословно

Я понял, что надо уезжать, когда осознал степень внимания ко мне правоохранительных органов. Скажем, мой телефон загружался автоматически, как только я вставлял батарейку, – такого не должно быть в нормальной ситуации, это значит, что его «перепрошили», чтобы пеленговать мое местоположение. Кроме того, следили за моим компьютером – через мак-код они видели, когда я появляюсь в сети wi-fi. Когда я прятался в одном небольшом домике, помню, вышел на секунду вынести мусор, – смотрю, стоит машина радиоэлектронной разведки, такая небольшая газель с антеннами. Кроме того, они во время митинга 6-го подсадили в автозак своего сотрудника, который вел себя, как отчаянный оппозиционер. А на следующем митинге он стал провоцировать меня на незаконные схемы покупки американской визы, допытывался о моей работе и так далее.

...Нельзя, конечно, сказать, что я 6 мая вообще ни при чем. Там же началась реальная локальная гражданская война, полиция испугалась и начала избивать всех подряд направо и налево, включая женщин. И я их защищал, иногда, скажем так, отталкивал полицейских, помогал людям подняться. У меня с ОМОНом старые счеты, еще с 93-го года.

Slon.Ru, 27.06.2013