Два миллиона по всей Франции. Полтора миллиона в Париже. Около 50 политиков первого ряда, и среди них Олланд, Меркель, Кэмерон, Ренци, Рахой, Туск, Юнкер, Порошенко, Нетаньяху, Махмуд Аббас... Где-то в парижской толпе затерялся и наш Лавров, и его присутствие на Республиканском марше уже вызвало недоуменные вопросы у "Репортеров без границ". Однако эти вопросы едва ли следует сводить только к проблемам цензуры.

Теракт в Париже применительно к России вновь породил горестные мысли о состоянии умов. Имею в виду яркие авторские комментарии Рамзана Кадырова, Эдуарда Лимонова, Павла Астахова, разнообразных "православных активистов", золотых перьев "Комсомольской правды" и прочих ньюсмейкеров, для которых бойня в редакции Charlie Hebdo стала лишним поводом поделиться с согражданами своими представлениями о мире. А представления эти таковы, что присутствие российского министра на Марше и впрямь выглядело не вполне уместным. Ну как если бы среди участников шествия мы наблюдали посланников "Исламского государства", "Аль-Кайды" или Пхеньяна. Очень солидных таких, отчасти скорбящих и озабоченных, при галстуках и с охраной.

Они тоже наверняка комментировали бы происходящее с той же последней прямотой, что и российские их заединщики. Говорили бы про растленный Запад, где каждодневно оскорбляют чувства верующих. Призывали к расправам над журналистами, которые в знак солидарности с погибшими перепечатывали карикатуры из Charlie Hebdo. И над теми, кто выражал солидарность с публикаторами. Поносили бы Америку, а также Израиль, которые довели несчастных террористов до того, что они просто вынуждены заниматься джихадом. В Москве это все теперь, говоря по-русски, мейнстрим, с той лишь разницей, что ненависть к Европе соединяется с исламофобией, порожденной двумя чеченскими войнами, но по сути тут нет противоречия.

Враги у Кремля, Кадырова и государствообразующей прессы одни и те же. Это закономерное следствие внешней и внутренней политики России. Победоносной аннексии Крыма и провоцирования гражданской бойни в Донбассе. Холодной войны с Западом, в ходе которой звучат и угрозы применения ядерного оружия. Политических процессов по разным поводам, в том числе и по обвинению в "оскорблении чувств". Тотального мракобесия, на фоне которого методика функционирования того же "Исламского государства" или той же КНДР с каждым днем становится все более понятной. Разве что у сторонников чучхе ядерного оружия поменьше, а у деятелей всемирного халифата бомбы пока и вовсе нет в наличии, но это детали, хотя и немаловажные. Идеологическая близость налицо. Духовные скрепы одни и те же, не говоря про автоматы Калашникова.

Оттого так странно было читать про "краткую рабочую поездку" Лаврова в этот проклятый Париж. Непонятно было, что он там потерял, на этой антифашистской, антитеррористической, антипутинской демонстрации. Возникала даже тревога: как он себя чувствовал, среди совсем чужих людей? Как избывал одиночество? Не обидел ли кто Сергея Викторовича, разглядев в толпе? "Какой же ты Charlie? - могли бы ему там сказать. - Что ты вообще тут делаешь?"

Но вроде бы обошлось. Вроде бы никто его там даже и не заметил, если не считать "Репортеров без границ" с их бестактным пресс-релизом. Но этим как раз можно пренебречь. На это можно ответить, как принято на Смоленской площади, в том смысле, что нас на понт не возьмешь и мы таких бакланов бушлатом по зоне гоняли. Или не отвечать, что, пожалуй, еще солидней с точки зрения внешнеполитической. Ибо дипломату, как известно, язык дан для того, чтобы скрывать свои мысли, а если сказать нечего, то лучше отмолчаться. В отличие от Кадырова, Лимонова, Астахова, Пушкова, Энтео, Стешина и других, имя же им легион.

Чем пренебречь труднее, так это зрелищем вчерашней демонстрации в Париже. Полтора миллиона в столице Франции, два миллиона по всей стране, и среди них президенты, премьер-министры, дипломаты всех цивилизованных, а также не слишком цивилизованных стран. Это была демонстрация единства людей перед лицом террора и варварства, и примкнуть к ней сочли необходимым даже там, где мракобесие является нормой. Марин Ле Пен вот не позвали, и она оскорблена, а в Москву отправили приглашение, и Лавров приехал. Получается, связи с человечеством еще окончательно не обрублены, и это не то чтобы внушает надежду, но смягчает чувство безнадежности.

Значит, все-таки Россия не вполне "Исламское государство", не совсем "Аль-Кайда" и, при подробном изучении, не Пхеньян. Хотя если читать государствообразующую прессу, русского европейца Лимонова и самого эффективного из тех менеджеров, что борются у нас с исламистским террором, а также судить по делам, то ситуация представляется очень скверной. Гораздо хуже, чем во Франции. Причем настолько хуже, что парижская трагедия, локальный взрыв ненависти к свободному слову, меркнет рядом с тотальной российской ненавистью. И тут все-таки трудно не согласиться с "Репортерами без границ", которые предположили, что Лавров и некоторые его подельники из других стран не украсили своим присутствием парижский Марш. Правда же, без них можно было бы и обойтись, уточняя список званых и избранных.