Раньше эта проблема решалась иначе, хотя ситуация была схожая, то есть безвыходная. К микрофону выходил главный наш либерал и, сообщив о том, что в Чечне возрождается российская армия, решал сразу две задачи. Во-первых, пригвождал к позорному столбу давнего своего, заклятого союзника, которого называл национал-предателем или как-то в этом роде. Во-вторых и в-главных, присягал на верность новому государю; говоря попроще, по-немецки, принимал "причастие буйвола".

И тут можно было долго и безутешно спорить о том, что, помимо очевидных политических расчетов, заставляло Анатолия Чубайса поддерживать Путина и его армию в Чечне. Насколько он был искренен в своих речах, где лукавил и лицемерил. Начиналась новая эпоха, и самые информированные из демократов первой волны решали для себя непростую задачу: вписываться в новые времена или уходить в глухую несознанку.

Каждый, по слову поэта, выбирал для себя: дьяволу служить или, допустим, пророку. И если предпочитал первое, то без труда находил стандартные аргументы в защиту своего выбора. Дескать, лучше я буду делать партийно-государственную карьеру, нежели всякое жлобье и душители свободы. Бывшие члены КПСС находили эти аргументы убедительными еще и потому, что именно они, оказавшись во власти, проводили демократические реформы. Предполагалось, что стратегия жизненного пути, избранная в застойные времена, сгодится и в новом тысячелетии.

Однако пока не сгодилась. Так что сегодня с тяжелым чувством перечитываешь прогремевшее некогда открытое письмо Чубайса, обращенное к Гонтмахеру и счастливым потомкам. Письмо, в котором Анатолий Борисович наяву грезил о том, как "мы в Роснано" создадим "наноиндустрию, в которой будет занято около 150 тысяч человек, из которых 100 тысяч - специалисты высокого класса с магистерским образованием". И как эти магистры построят же когда-нибудь в России капитализм с человеческим лицом. Потом эти магистры, иначе говоря - столичный средний класс, вышли на московские улицы, требуя перемен и честных выборов, получили по зубам и ныне скорее грезят о Кремниевой долине, если еще не уехали, нежели о русском капитализме с человеческим лицом. Лицо у этого капитализма вышло другое.

Сегодня о возрождении российской армии в Донбассе говорить не приходится, поскольку это военная тайна. Поэтому Алексей Кудрин, один из немногих единомышленников Чубайса в российских элитах, в своем открытом письме, загримированном под статью, высказывается в более современном духе. Бывший вице-премьер озадачивает читателей новым, увлекательнейшим вопросом: как нам реорганизовать Путина, то есть организовать перестройку и гласность в условиях холодной войны? При том, что "жить в условиях экономических санкций придется долго", а "рубль не станет резервной валютой, даже региональной, как минимум в ближайшие 20 лет".

Подобно Чубайсу в былые годы, безвозвратно ушедшие, Алексей Леонидович воспринимает нынешнюю власть как некую окаменелость, которую с места не сдвинешь. Все падает, начиная с рубля и нефтяных цен, только не Путин. Но это, понимаете ли, "не трагедия. Это новый вызов и шанс, который можно использовать для развития". Иными словами, россиянам на свой лад повезло, что все падает, и следует, не теряя времени, немедленно проводить реформы. Когда ж их и проводить, если не теперь, когда Владимир Владимирович взял курс на самоизоляцию?.. Такая удача!

Понятное дело, что лукавит и Алексей Леонидович. На самом деле северокорейский мейнстрим во внешней политике РФ - это идеальный шанс и соблазн для Путина, чтобы окончательно закрутить гайки внутри страны. В рамках новейшего тренда объявить "экстремистами" всех несогласных, а «инакомыслящими», которых власть великодушно не будет трогать, назначить думскую оппозицию, типа Жириновского с Зюгановым. Добить средний бизнес законом о деофшоризации. Уничтожить налогами малый бизнес. Кудрин предостерегает Путина от этих шагов и как бы готовит ему тезисы к декабрьскому посланию, призывая воздержаться от окончательного превращения государства в олигархический тандем президента с его друзьями-олигархами. Пока не поздно.

На днях Алексей Леонидович развил эти мысли, созвав Общероссийский гражданский форум. Он был предельно осторожен. Говоря о войне, политкорректно не упоминал Украину, хотя про Афганистан неожиданно вспомнил. Призывал к мобилизации, но только в экономической сфере и в том смысле, чтобы "мобилизовать все лучшее, сделанное в мире". Утверждал, что судьба России "будет решаться не в окопах", что в целом не противоречило высказываниям президента на заданную тему. Противоречило делам. Как и все они, представители подпутинских элит, он старательно играл по правилам, демонстрировал лояльность и конструктивность. Стремясь достучаться до гаранта, буквально на пальцах объяснял ему, как работает современная экономика и по каким причинам она обрушивается на головы соотечественников.

Как и Чубайс, он отдавал "войну" на откуп Владимиру Владимировичу. Ведь если санкции "надолго", это значит, что из Донбасса Путин уходить не будет, и тут у них с Кудриным как бы консенсус. Дозволенная пока оппозиция в лице экс-вице-премьера предлагает размен: ты не трогаешь бизнес и общество, а мы не вмешиваемся в твои внешнеполитические дела. Разве что дальнейшую оккупацию Украины не поддержим... Алексей Леонидович предполагает, что такой размен устроит гаранта. Так некогда Анатолий Борисович предполагал, что сумеет обменять личную преданность на поддержку либеральных идей.

Что ж, во вчерашнем интервью Путина можно при желании услышать и примирительные ноты. Когда он говорит о том, что Россия не пойдет по пути "железного занавеса", осознавая пагубность такой политики. Или вдруг заявляет, что "мы не вмешиваемся в редакционную политику даже государственных каналов". Понятно, что он врет, открещиваясь от киселевского пропагандистского ада; однако ответ на вопрос "почему врет?" пока неясен.

Может, в Брисбене, где от него шарахались, как от зачумленного, Путин ощутил некоторый дискомфорт и призадумался о своей горемычной судьбе. Может, продолжая не вмешиваться, он даст указание Эрнсту и прочим слегка придержать на цепи своих полоумных барбосов. Как придержал внезапно Лесина, который нашел-таки компромисс в конфликте "акционеров" с вольнодумной радиостанцией. Возможно, президент собрался было дальше завоевывать Украину, в связи с чем ликвидация "Эха" стала неизбежной, но по итогам "двадцатки", откуда пришлось спешно эвакуироваться, засомневался и смягчился сердцем. Трудно сказать.

Однако в целом задача, которую пытается решить Кудрин, кажется непосильной. Странно даже думать о том, что Путин, который все годы своего президентства последовательно замораживал страну, вдруг одумается и ни с того ни с сего начнет учреждать в России гражданское общество и изнурять себя заботами о малом бизнесе. В 62 года люди редко меняются, а если человеку 15 лет подряд поддакивают, восхищаясь, то уже и не найти слов, способных его переубедить. Вероятно, раньше надо было перевоспитывать. Или, по крайней мере, не обольщать малого сего разговорами о том, что в Чечне возрождается его армия. Впрочем, тогда получается, что во всем виноват Чубайс, а эту мысль неспособно вместить сердце истинного российского либерала.