Все-таки удивительно, с какой самоуверенностью и при полном незнании фактических обстоятельств некоторые люди выносят категорические суждения и создают мифы. Еще недавно Варвара Горностаева, Зоя Светова и Борис Акунин вдохновенно героизировали Олега Радзинского, а сегодня уже Игорь Яковенко рассказывает небылицы о Глебе Павловском. Оказывается, тот не только "гуру либеральной тусовки" и "властитель умов для либеральной интеллигенции", но и в биографии у него нет ни единого пятнышка. У Павловского? Пятнышка? Да там огромное мутное пятно с грязными прожилками!

Не буду ничего писать заново и самым нескромным образом процитирую собственную статью, опубликованную 25 лет назад в еженедельнике "Экспресс-Хроника".

"Летом 1974 года у некоего доцента Одесского университета КГБ забирает "Архипелаг ГУЛАГ". Перепуганный доцент указывает на Павловского, а тот в свою очередь, недолго думая, показывает на Вячеслава Игрунова. Игрунова тащат на допрос, он отрицает показания Павловского, требует очной ставки. Войдя во вкус, Павловский указывает и на других людей. По его показаниям вызывают в КГБ А. Катчук, В. Судакова, С. Макарова, Ю. Шуревича, С. Арцимович. Павловскому делают в КГБ "предупреждение", где написано, что он "в течение многих лет получал и распространял литературу идейно вредного и антисоветского характера". Протокол Павловский, конечно, подписал. Он пишет также "собственноручное заявление в органы", дает следствию показания на Игрунова. На этих показаниях, в частности, строится обвинение Игрунова в клевете на советский строй. Игрунова приговаривают к принудительному лечению в психиатрической больнице. Впрочем, и тут Павловский чекистов обманул. На суде он отказывается от своих показаний, лукаво заявляя: "Я коммунист по убеждениям и считаю, что такой суд невозможен в социалистическом обществе". ("Хроника текущих событий", № 40, 1976 г.)

В конце 70-х годов Павловский включился в работу по изданию неподцензурного журнала "Поиски". Публиковался под псевдонимом П. Прыжов. После того как один из редакторов "Поисков" Виктор Сокирко покаялся на суде и попросил снисхождения, Глеб Павловский забеспокоился. Он пишет открытое письмо "Нужно ли уметь капитулировать?". Вскоре, на собственном суде, он однозначно и положительно отвечает на этот вопрос. Еще 7 февраля 1980 года в своем заявлении Павловский писал: "Я намерен последовательно воздерживаться от участия - как личного, так и литературного - во всякой политической деятельности (независимо от моего морального отношения к ней). Сюда входят отказ принадлежать к любым организациям, имеющим политические цели; отказ от любых политических заявлений, интервью, равно от поддержки таких заявлений личным участием в них" ("Приговоры по политическим делам в СССР", серия V, 1992 г.). Суд вошел в положение просителя и дал Павловскому ссылку. Благодарный Павловский вошел в положение чекистов и дал показания на Алексея Смирнова, обвинявшегося в "антисоветской агитации и пропаганде" и осужденного затем на 6 лет лагерей и 4 года ссылки. Не то чтоб откровенно уличающие Смирнова показания, но, как выразился сам Смирнов, это были "уловки и увертки", позиция "лавирования".

Сколько раз Глеб Павловский обманывал чекистов, а сколько раз - своих товарищей, установить будет, наверное, нелегко. Да и надо ли?" (Александр Подрабинек. "Великая сила дезинформации". "Экспресс-Хроника", 01.04.1994)

Известный советский диссидент Владимир Гершуни, хорошо знавший Павловского, писал о нем так: "Павловский, человек волевой и верткий, наделен недюжинными способностями, которые сам давно оценил и за которые с тех пор требует у общества повышенной платы и повышенных льгот, в том числе и моральных. В открытом самиздатском письме С. В. Калистратовой (1980 год) Павловский отстаивал право на эти льготы для тех "лучших из лучших", кто являет собой не просто соль земли, а "соль соли"! Из контекста прозрачно просматривалось, что Глеб имел в виду прежде всего себя. Он отстаивал право пересоленных талантов отбросить брезгливость, когда надо уберечь от опасности и неудобств свою драгоценную персону. Например, за счет полюбовных сделок с КГБ. За каким чертом, дескать, им делить нары и хлебать баланду вместе с иными-прочими?" (Владимир Гершуни. "Слуги оставляют отпечатки пальцев своих господ". "Экспресс-Хроника", 01.04.1994)

К характеристике Павловского, данной Владимиром Гершуни, трудно что-либо добавить. В те времена все это было хорошо известно. Потом забыто за ненадобностью. А теперь либеральный публицист Игорь Яковенко зачем-то лакирует эту сомнительную фигуру. Я полагаю, что для красного словца и не по злому умыслу, но все же с историческими фактами надо обращаться бережно. Легкомысленное отношение к ним я бы не приветствовал.