15 апреля в Замоскворецком суде Москвы несколько некоммерческих организаций - "Мемориал", "Голос", "Общественный вердикт" и "Юристы за конституционные права и свободы" - будут оспаривать требование прокуратуры зарегистрироваться в качестве иностранных агентов.

Началом кампании против некоммерческих организаций послужил закон об иностранных агентах. Это первый в истории постсоветской России закон, после принятия которого некоммерческие организации открыто и прямо объявили бойкот, заявив, что не будут его исполнять. Еще ни разу до этого дело не доходило до того, чтобы организации откровенно отказывались исполнять закон, который вступил в силу и таким образом юридически обязателен к исполнению.

В течение нескольких месяцев с ноября 2012 года по март 2013-го этот закон так и не исполнялся. Он лежал мертвым текстом, пока не начались массовые проверки прокуратуры. Это ведомство стало пытаться обязывать организации встать в реестр иностранных агентов.

Затем наступила череда судов, сформировалась правоприменительная практика, главным образом негативная. Под определение «политической деятельности» подпадала в общем любая деятельность, свойственная некоммерческому сектору. В судах многие организации так и не смогли это оспорить. Были лишь редкие исключения, которые в основном касались технических аспектов, а не принципиальной проблемы.

Принципиальная же проблема сохраняется. Это резиновое определение «политической деятельности» в законе об иностранных агентах. Некоммерческие организации в принципе не согласны с тем, чтобы их деятельность называлась политической, а, согласно закону, любая их деятельность может быть признана именно таковой.

Кроме того, в определении «политической деятельности» в этом законе, на наш взгляд, содержится ошибка. «Политический» определяется через «политический акт». То есть первое определяется через второе, а второе через первое. Естественно, это лишь добавляет основания для произвольной интерпретации.

Всех нас разочаровало и вынесенное на днях постановление Конституционного суда. Были надежды на то, что КС пояснит, что же такое политическая деятельность, и признает существующее определение не соответствующим Конституции. Оно, в частности, не позволяет предвидеть правовые последствия деятельности некоммерческих организаций.

Но надежды не оправдались. Вместо этого Конституционный суд, наоборот, расширил определение политической деятельности. Например, он признал проведение публичных массовых мероприятий политической деятельностью, в то время как Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что митинги, демонстрации и шествия – это вовсе не политическая деятельность, а форма проявления гражданской активности, а она, в свою очередь, есть естественная функция любой некоммерческой организации. С одной стороны, теперь, имея такое постановление Конституционного суда, нам будет труднее судиться в российских судах. С другой стороны, ЕСПЧ больше ничто не мешает приступить к рассмотрению нашей желобы.

Еще до применения закона об иностранных агентах четырнадцать некоммерческих организаций подали коллективную жалобу в Европейский суд по правам человека. У меня нет никаких сомнений, что через пару лет мы получим решение ЕСПЧ, в котором закон об иностранных агентах в целом будет признан не соответствующим Европейской конвенции о защите прав человека.

Есть, впрочем, риск того, что Россия выйдет из юрисдикции ЕСПЧ. Но я предпочитаю оставаться оптимистом. Возможный выход из ПАСЕ не означает прекращения членства в Совете Европы. А Совет Европы необходим не только Европе для диалога с Россией, но и России для налаживания диалога с Европой. Я верю, что Россия не выйдет из Совета Европы, а значит, на ее территории будет действовать решение ЕСПЧ, в том числе по иностранным агентам.