Написать про проект "Дети-404" хотелось давно. Пронзительный, неожиданный, анонимный, он дал возможность ЛГБТ-подросткам говорить о том, о чем и раньше-то поговорить было не с кем, а теперь и вовсе противозаконно.



На волне радости от амнистии четверых болотников, Маши Алехиной и Нади Толокно, помилования Михаила Ходорковского трудно переключиться на что-то другое. Но в ленте Фейсбука я вижу попытки: не забывайте о Таисии Осиповой, которая сидит уже три года, не забывайте о Мише Косенко, которого отправили на принудительное лечение, не забывайте о других болотниках, которых ждет суд и очень возможное заключение, не забывайте о детях-сиротах, которых не "амнистировали" и не отпустили к новым родителям в Америку, а теперь и в другие страны не отпустят.

Вот и я хочу напомнить о подростках, которых, по мнению Мизулиной, видимо, быть не должно. Как неправильная страница в интернете с ошибкой-404, они должны стать невидимыми из-за того, что любят не так, как считает правильным лишенная разума и сердца женщина.

Письма, которые публикуются в рамках открытой части проекта, - от одиноких детей, которые не могут быть собой и не могут стать другими. Это истории о насилии, преодолении, страхе, вранье, отчаянии и предательстве. В закрытых группах проекта подростки могут проконсультироваться и получить помощь.



«Отец узнал о моей ориентации от моей сводной сестры. Прозвучали самые страшные для меня слова «тебя в психушку, ее в тюрьму». Конечно, я сказала, что неудачно пошутила, что у меня ДАЖЕ ПАРЕНЬ ЕСТЬ! Это его успокоило, но новость облетела всех родственников. Тетя, как я только приехала, устроила мне допрос с пристрастием, я отнекивалась. На это мне она ответила, что если я такая, то могу больше не приезжать».

М.

«...Девочкам в нашей семье (у меня три сестры) запрещено было краситься, носить короткие юбки и распускать волосы. В будущем нам предписывалось выйти замуж и рожать детей. Про образование мы не должны и заикаться. Во всем слушаться мужа – наша святая обязанность. За малейшее неповиновение следовало наказание, чаще всего нас просто избивали.

...Моя первая попытка суицида. Мне помешала мама. Я попыталась тогда открыться ей, ведь я искренне полагала, что не грешила. Разве любовь 13-летней девочки считается мерзким грехом?

Мама была в ужасе, она сразу же потащила меня в церковь, где со мной провели беседу, пытаясь втолкнуть в мою голову одну простую мысль: я отвратительное ничтожество и должна сгореть в аду. Но можно исправиться, если я буду то же самое испытывать по отношению к мужчине...

...На мое 14-летие меня изнасиловал мой дядя, брат матери. Он говорил, что я просто маюсь дурью, но это можно излечить при помощи «хорошего члена». Так что мой первый опыт был не с «противной богу» лесбиянкой, а с 40-летним вонючим, пьяным, жирным, но православным, добропорядочным натуралом. Мама не поверила, когда я ей рассказала, она просто схватила меня за волосы и принялась бить головой о шкаф».

Софья, 19 лет.

В начале декабря на адрес проекта написала мама подростка:

«Здравствуйте! Чуть больше года назад я узнала, что мой младший сын, которому 16 лет, – гей. Узнала благодаря соцсети. Не скажу, что для меня это стало шокирующей новостью, порой я замечала в его поведении то, что наталкивало на мысль о гомосексуальности, и меня это не пугало. Я не гомофоб и люблю его любым... Главное, чтобы ему было хорошо. Хотя в этой стране будет тяжеловато...

Почитав истории в группе "Дети-404. ЛГБТ-подростки. МЫ ЕСТЬ!", я стала переживать о том, что он, наверное, мучается, как сообщить мне о своей ориентации. Понимаю, что как-то надо сказать ему, что я все знаю. И уже сейчас, все осмыслив, я даже рада, что он гей.

P.S. Спасибо большое за создание такой группы! Может, он увидит мое письмо, и тогда все упростится».

Елена

Это было первое письмо от родителя. Авторы проекта дали мне координаты мамы, и мы созвонились. Она рассказала, что осторожно присматривала за кругом общения сына, в том числе и в Сети, беспокоясь, как бы он не попал в дурную компанию. Однажды заметила, что он присоединился к группе проекта «Дети-404» в социальной сети «ВКонтакте».

«Я стала читать истории этих ребят, и меня так зацепили их переживания о том, что они не могут признаться родным. Я подумала, а вдруг мой ребенок так же переживает? А я уже давно все знаю и принимаю, и для меня это нормально. Тогда я решила написать координатору группы.

Отзывы ребят в группе на мое письмо были очень теплые. Я не ожидала, потому что я же ничего особенного не сделала. Я просто люблю своего сына. И не понимаю, как можно не принять своего ребенка. Как можно отторгать своих детей, которые и так страдают от того, что они иные, а еще должны от близких скрываться? Что здесь такого страшного? Внуков не будет? Нашли о чем переживать, да еще и в нашей стране».

Несколько недель она готовится к разговору с сыном. Но пока не сложилось.

А в адрес проекта тем временем пришло еще одно неожиданное письмо – от мамы не-ЛГБТ-девочки:

«Привет всем. Знаете, меня всегда бесили нотации на тему «Вот когда у тебя будет свой ребенок...» Это злило, я не понимала, как роды могут кардинально изменить моральные принципы. Прошли годы, и вот я взрослая, я мать, и я до сих пор не понимаю. Я правда не понимаю, как можно ТАК обращаться с собственными детьми. Как можно причинять боль тому, кто нуждается в защите? Кто дал право ломать и мучить того, кого сами родили и воспитали?

Моей дочери 14 лет, и я горжусь ею не потому, что ей нравятся мальчики. Я горжусь, потому что она победила в олимпиаде. Потому что приготовила обед, чтобы помочь мне. Потому что она моя дочь. И она знает, что если бы ей нравились девочки, ничего бы не изменилось и это не болезнь. Это всего лишь вариант нормы».

Елена

Проект «Дети-404» существует с марта. За это время координаторы получили более 800 писем от подростков, каждое из которых дает ощутить весь мрак, в котором существуют «невидимые дети». И это только часть тех последствий, которые принесли поправки в Административный кодекс. Заметно выше стал градус ненависти в обществе и ко взрослым ЛГБТ – о нападениях и убийствах становится известно постоянно.

Позавчера депутат от «Единой России» Мария Максакова выступила с предложением убрать слово «нетрадиционный» из Административного кодекса и сказала, что готова заняться продвижением этой идеи в Госдуме. Предложение было в целом поддержано ее коллегами по Либеральной платформе «ЕдРа».

Понятно, что это не исправит всего, что произошло за это время, и не сильно улучшит ситуацию с гомофобией в обществе. Но надо же с чего-то начинать разгребать то, что бездумно и безумно вывалили на нас за последний год.