Сегодня вечером в мировом суде Тверского района Москвы по участку 423 завершилось рассмотрение дела Евгения Фельдмана, фотографа и журналиста "Новой газеты". Дело заводили по статье 19.3 Административного кодекса - невыполнение законных требований сотрудника полиции, - а само нарушение состояло в том, что Евгений 14 августа находился на оцепленной территории у Соловецкого камня и снимал задержания активистов, которые участвовали в акции в поддержку политзаключенной Таисии Осиповой.

Защитник Елизавета Приходина нашла в показаниях сотрудников милиции и их рапортах немало противоречий, да и оформление документов происходило с рядом нарушений, не говоря о том, что само перекрытие сквера у Соловецкого камня в дни акции не было должным образом оформлено, а значит, было незаконным. Как и все сопряженные с оцеплением Камня действия стражей порядка.

Но даже без изучения полицейских документов дело представлялось совершенно прозрачным - Евгений не препятствовал сотрудникам полиции в осуществлении их деятельности и следовал правам и обязанностям журналиста, предусмотренным законом о СМИ. В частности, не участвовал в акции и осуществлял лишь ее фотосъемку, имел при себе необходимые документы, а в дополнение к ним еще и выдаваемую ГУВД Москвы совместно с Союзом журналистов пресс-карту. Но стражи порядка сочли нужным потребовать еще один документ: редакционное задание, которое на практике, как правило, не выдается и уж точно не является обязательным. Судья вспомнил и про то, что журналистам рекомендовано вместе с пресс-картами носить на себе яркие жилетки. Однако журналисты ими почти не пользуются: это попросту неудобно и мешает работе коллег.

Дело Фельдмана было закрыто за отсутствием состава правонарушения. Прецедент неплохой, но наказать сотрудников полиции, осуществивших задержание журналиста, практически невозможно – несмотря на очевидные нарушения закона. Выступавший в качестве свидетеля сотрудник полиции, который задержал Фельдмана, рассказал, что физической силы - "например, расслабляющих ударов" - к журналисту не применялось. Тем не менее Евгению заламывали руки так, что в момент задержания он вынужден был встать на колени, а затем в полусогнутом виде с применением грубой силы вели к автобусу. Об этом свидетельствуют как показания очевидцев, так и представленные в суде фотографии.

Присутствие журналистов на пикетах, шествиях и митингах, которые (вопреки Конституции) подлежат согласованию, а также на других протестных мероприятиях, для которых согласование не предусмотрено, но участники которых также регулярно подвергаются преследованиям полиции, служит практически единственной гарантией того, что сотрудники полиции будут проявлять осмотрительность и хотя бы с виду выполнять требования закона. Тем не менее регулярно повторяющиеся попытки задержаний и задержания корреспондентов стали уже привычными, как это было 31 июля на Триумфальной площади.

Вопреки разговорам о бессилии общественного мнения мы пока еще сохраняем свободу слова, пусть и не на ТВ, но хотя бы на некоторых радиостанциях, в печати и в Интернете. Благодаря этой свободе действия правоохранительных органов на политических акциях находятся под пристальным и вполне осязаемым контролем. Каким бы странным ни казалось наличие на акциях большого числа журналистов и блогеров с фотоаппаратами, которых порой больше, чем самих протестующих, каждый из них выполняет полезную и - в наших условиях - небезопасную работу.

Плоды этой работы устраивают далеко не всех: уже ходят слухи о том, что права журналистов на освещение несогласованных протестных акций будут аннулированы и их приравняют к политическим активистам. В условиях, когда журналисты бесправны, а деятельность госслужащих нельзя снимать на камеру, свобода слова теряет смысл. Допустить это – намного худшее поражение, чем отказ в регистрации партии или неучастие в фиктивных выборах.