Итак, как меня задерживали у Гостиного двора, видели все, а вот всё, что происходило дальше, - только несколько человек. Так что попробую рассказать, хотя это будет весьма длинное повествование, полное ненужных деталей.

Я сел в путинваген, через какое-то время к нам затащили медведя. Медведем оказался нацбол Сергей Гребнев, который тут же отчитался, что акция вполне удалась, то есть разложить макет исторического центра Петербурга и попрыгать по нему с Газпром-фаллосом - получилось. Это вызвало большое облегчение у тех, кто уже отдыхал тут, ибо Чип (Сергей Чепига) с женой много часов клеили этот макет... Следом за медведем в автобус ввели дядьку, который возмущался и шумел, что его случайно схватили и он тут вообще ни при чем. У него тут встреча, он из Олимпийского комитета...
Ну и вот нас привезли в 43-й отдел полиции, где посадили в какой-то "красный уголок" - там стояли флаги, висел портрет Дзержинского. Нас поприветствовал кто-то из старших офицеров с лицом, которое вроде как и хочет казаться официальным, но все время сползает в какую-то хитрованскую ухмылку. Этот зачем-то начал с нами препираться и орал на кого-то без регистрации, что тот здесь находиться права не имеет. После чего сообщил, что чем быстрее мы сейчас все тут зарегистрируемся, тем быстрее нас покормят.

Этим заявлением он меня шокировал, ибо раньше задержанных никогда не кормили. А я как раз хотел отказываться от передачек и требовать меня кормить. В общем, через какое-то время нас всех переписали и даже покормили. Суп был ничего, густой и вполне вкусный. Поскольку я в принципе терпеть не могу пшенную кашу, то мне трудно судить о ее качестве, но из принципа поел и ее.

Потом нам оформляли протоколы по ст. 20.2 и 19.3. У всех они были одинаковые - там был такой шаблон, в который вписывали только фамилию, место события, скандируемые лозунги (у всех - "Долой Путина"), слово "митинг" в качестве квалификации события. Поэтому медведь, который топтал исторический Петербург и орал "Хайль Путин", когда его грузили в путинваген, тоже, как выяснилось, кричал "Долой Путина". И я тоже кричал. Все мы кричали "Долой Путина!". В общем, туговато с фантазией у полицаев, но направление мысли верное.

Потом нас помещали в камеры. Занимался этим парень, рядовой. Он был очень ответственным и все делал по правилам. Поэтому мне не удалось взять с собой куртку - там был шнурок в капюшоне. Все ценные вещи были тщательно переписаны и упакованы в отдельный пакетик, к которому была приделана бирка с фамилией и подписью задержанного. Туда же, разумеется, были отправлены и мобильные телефоны. Телефонов с собой в камеру брать нельзя. А то вдруг мы подмогу вызовем!

- Сегодня у нас приличные какие-то несогласные. Вот в прошлый раз кошмар какой-то был, - прокомментировал он происходящее.
- А что?
- Там была эта ваша... Скор, Скур....
- Курносова?
- Во, точно, Курносова. И лысый такой, вообще безумные все. Им севен-апа бутылку принесли, а мы-то всё никак понять не могли, как они к утру в говно пьяные оказались.

Я мысленно послал луч ненависти неизвестному лысому (Громов? Воронцов? тот дядька, который всегда приходит в футболке с Ходорковским?) и прочим товарищам, своей неумеренностью спалившим местным ментам тему с севен-апом. С другой стороны, невелика тайна - на наших военных сборах десять лет назад это называлось "Росинка-2".

В камере сидели вчетвером - я, Чип, этот дядька, который пиар-менеджер Специального Олимпийского комитета и Евгений Казаков. Чип с Казаковым спали, а дядька пытался как-то преобразовать картину мира и окружающей реальности, делая это вслух. Я в меру сил помогал в этом процессе, объясняя, что происходит, что будет завтра и чем все это кончится. Потом и мы легли спать. На дощатом полу в принципе спать можно, тем паче я был в теплом свитере.

Часов в пять утра стало весело, настоящий спектакль. Потому что привели какого-то нетрезвого и очень недовольного человека, который говорил по-русски с некоторым азиатским акцентом. Вернее, он в основном орал. У них там такой оригинальный способ для особо одаренных задержанных - его пристегнули наручниками к пожарному ящику с песком. Этот аццкий сотона пытался освободиться от наручников и постоянно орал с требованием его выпустить и прочими матюгами. Фразу "Командир, жмет!" он орал минут десять не переставая, заодно колотя ногами в нашу дверь. Особенно его волновало то, что сегодня линейка, а у него дочь в первый класс идет. Он все купил (видимо, и отметил заранее), а теперь его не пускают быть с ребенком в такой день. К утру он потихоньку трезвел и как-то уговорил все-таки, чтобы его отпустили.

Часа в два дня, что ли, нас повезли в суд. Это было самое такое веселое времечко. Вокруг сновали уже освобождённые со штрафом или переносом по месту жительства соратники, в соседней газели виднелась борода ветерана из "Солидарности" Игоря Степановича. Так прошло часа полтора, мы оставались последними. В суде я отказался заявить ходатайство по месту жительства, сообщив, что мне крайне интересно на личном опыте ознакомиться с плодами юридического мастерства судьи, ибо говорят, что судья Кузнецов совершает очень много ошибок. Мне еще пару раз предложили все-таки его написать, ибо иначе меня отправят обратно в камеру, так как я заявил ходатайства о вызове свидетелей и привлечении к делу защитника. Про защитника было сказано, что с ним не получится, ибо нужна нотариальная доверенность, одного ходатайства мало. Я сказал, что коли так, то отклоните это ходатайство.

В общем, отправился я обратно в камеру 43-го отдела полиции. Вместе со мной туда же отправился и Чип, которому Кузнецов присудил 4 суток ареста. Но его в ИВС не приняли, потому что этот юморист написал дату вынесения решения - 1 апреля. Приехала жена, привезла спальник и пенку. Приезжал Абрамыч, в присутствии которого дежурный рядовой (уже другой, белобрысое хамло какое-то) сообщил мне, что кормить не будут, ибо не положено задержанных кормить. Я же решил принципиально ничего не есть, дабы соответствующие иски о пытках и т.д. имели под собой какие-то основания. Впрочем, пару бананов я все-таки сжевал, признаю. В остальном 40 часов без еды. Оказалось весьма нетрудно, есть-то даже и не хотелось. На следующий день, как у меня обычно бывает от голода, начала болеть голова, но вполне терпимо.

В соседней камере сидел какой-то очередной абрек. То есть иностранный гражданин, у которого нет права пребывания в России, как я понял. Он попросил у белобрысого рядового еды, ибо давно уже сидит, очень есть хочет. "У тебя есть две пятьсот?" - спросил у него рядовой. Двух пятисот у него, как я понял, не было, так что остался без еды. Этот дежурный рядовой и его товарищ из офицерского состава вообще не отличались особой тщательностью в выполнении правил...

Я лег спать, а наутро, после того как на смену вчерашним дежурным пришли две женщины, был новый спектакль с очередным телом в коридоре на пожарном ящике. Этого почему-то пристегивать не стали и вообще обращались с ним полюбовно. Он был послушный, походил по стеночке шатаясь, после настойчивой просьбы вновь сел на свой ящик. И орал. Матерно и просто смешно. Увидев, что дежурные - тетки, проявил к этому особое внимание, обзывая их тварями и шалавами. У него была доминанта, что его какое-то такси ждет. Я не сразу понял, что его там ждет, ибо речь пьяного была не сильно разборчива. Особо запомнилась обращенная к теткам фраза: "Бэби, камон! Меня такси ждет!"

Потом и его куда-то увели. Я читал "Хроники заводной птицы" Мураками. Так и знал, что, попросив Маринку принести мне интересную книжку, я именно это и получу... Она меня все пытается к Мураками приобщить, а я как-то, хоть и впечатляюсь, но не прусь. Примерно как когда я пытался "Лолиту" Набокова читать. Есть что-то общее, только Мураками добрее.

В общем, осилил за этот день двести страниц. А потом меня снова привезли в суд, где была наша Алла Георгиевна с безумным букетиком. И мой добрый защитник Абрамыч с tv-live, которого я вызвал в качестве свидетеля.

Потом был суд, где двое ментов врали напропалую, что это они меня задерживали, что я ходил и кричал лозунги и яростно агитировал. Один фантазер даже сказал, что он лично ко мне подходил и предупреждал, и требовал прекратить, после чего я не прекратил и они вдвоем меня задержали. Третий, который постарше, врать особо не стал, сообщил, что был в автобусе и принимал меня там, момента правонарушения не видел. С большим интересом и некоторой растерянностью изучал собственный рапорт, который ему показал Кузнецов. Впрочем, все равно сообщил, что я сопротивлялся своему помещению в автобус, упирался ногами, как и все. Этого момента на видео уже нет, но вообще-то меня там поставили наконец на землю, и я спокойно сам сел в путинваген.

В общем, мы там нудили долго, отложили дело на 20-е для просмотра видеозаписи и прочих свидетелей. На выходе из суда:

Приходите 20-го. Там в суд не войти, но можно вокруг постоять для моральной поддержки.