В Екатеринбурге 7 июля 2011 года я проводил пикет на площади 1905 года вместе с бывшим заместителем начальника службы тыла ГУВД Игорем Коныгиным, которого местные СМИ называют екатеринбургским майором Дымовским за его открытые выступления против воровства и коррупции в системе ГУВД Свердловской области. На санкционированном пикете с целью привлечь общественное внимание к проблемам коррупции в прокуратуре использовался большой плакат с фотографией областного прокурора Юрия Пономарева и надписью «Осторожно, коррупция! Лживый прокурор Пономарев покрывает воришек ГУВД по Свердловской области».

Прохожим раздавалась листовка с изложением этой точки зрения:

"Мы обращаемся ко всем неравнодушным жителям Екатеринбурга. Мы требуем навести порядок и законность в ГУВД и прокуратуре Свердловской области.

Мы выступаем в защиту Игоря Коныгина, еще в 2003 году открыто выступившего против воровства и коррупции со стороны руководства ГУВД Свердловской области, а также В.А. Воротникова и С.Л. Гроссмана. За огласку неприглядных дел в ГУВД в отношении Коныгина было сфабриковано уголовное дело. Его обвинили в хищении бюджетных средств и приговорили к 4 годам 10 месяцам колонии общего режима.

Хотя на сегодняшний день установлено, что хищений по вмененным Коныгину эпизодам не было, что дело было сфабриковано, прокурор Пономарев занимается укрывательством преступлений, отказываясь принимать законное решение.

Требуем, чтобы прокурор исполнял закон, а не действовал "по понятиям". Требуем, чтобы в незаконном уголовном деле в отношении Коныгина наконец было принято законное решение".

Хотя общественный порядок на акции не нарушался, за 15 минут до окончания пикета ко мне и к Коныгину подошли полицейские. Они сообщили, что в Верх-Исетское отделение полиции поступило заявление Пономарева на нас. Нас фактически задержали и доставили в Верх-Исетское отделение полиции, где сняли отпечатки пальцев и сфотографировали. Никаких претензий и обвинений в дежурке не предъявлялось, протокол задержания составлен не был.

Через две недели после этого пикета мне стало известно, что в следственный отдел по Екатеринбургу из Верх-Исетского отделения полиции поступило сообщение №286пр-11 о преступлении по заявлению областного прокурора Пономарева. Руководитель следственного отдела подполковник юстиции Алексей Колбасин возбудил протии меня и Игоря Коныгина уголовное дело №110037108 по ч.3 ст.129 УК – «клевета, соединенная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления», а 19 июля было вынесено постановление о назначении судебно-лингвистической экспертизы крамольного плаката.

Коныгин и я силами сотрудников регионального центра «Э» были вызваны в качестве подозреваемых на допрос к заместителю Колбасина майору юстиции Александру Логунову. Начались допросы других пикетчиков. 10 августа Логунов допросил также вызванных с помощью оперуполномоченного центра «Э» Валерия Катаева моих родителей. Я расцениваю это как психологическое давление на меня, поскольку нет абсолютно никаких оснований для их вызова в качестве свидетелей.

25 июля я направил председателю главе СК РФ Александру Бастрыкину заявление с требованием привлечь к уголовной ответственности за заведомо ложный донос (статья 306 УК) прокурора Свердловской области Юрия Пономарева.

Кроме того, 9 августа я подал жалобу в Кировский районный суд с просьбой отменить постановление о возбуждении уголовного дела, поскольку я «принимая участие в публичном массовом мероприятии, выражал свое личное мнение по конкретным фактам коррупции в правоохранительных органах Свердловской области, в том числе в прокуратуре, возглавляемой Пономаревым» и «если лицо уверено в том, что сведения, которые оно распространяет, содержит правдивую информацию, оно не может быть привлечено к уголовной ответственности по статье 129 УК в связи с отсутствием в его действиях состава преступления».

В этом деле есть один любопытный момент. Каким образом в течение 45 минут, пока шла акция, областной прокурор, которого на пикете не было, узнал о «клевете» и каким образом он успел подать заявление в Верх-Исетское отделение полиции? Подобная рекордная скорость «прокурорского реагирования» свидетельствует о том, что прокурор воспользовался «телефонным правом»: по его звонку нас с Игорем Коныгиным вначале незаконно задержали, а затем незаконно возбудили уголовное дело.

Все это я расцениваю как попытку оказать давление на меня, организатора Стратегии-31 в Екатеринбурге и учредителя ментовской антипремии «Золотой Евсюк». Таким образом, прокуратура, центр «Э» и Следственный комитет, действуя в одной упряжке, пытаются запугать гражданских активистов. Нет сомнений, что я не совершал уголовного преступления и дело должно быть закрыто. Я все еще надеюсь, что в России есть право. Я прошу всех, кто прочтет эту заметку, разместить ссылку на нее у себя в блоге или в социальной сети, чтобы о праве не забыли сотрудники подлоохранительной системы.