Всем привет! Расскажу о вчерашних-сегодняшних событиях, т.к., видимо, это многих сейчас интересует.

Меня задержали за участие в несогласованной акции на Триумфальной, лозунгов я не кричала, плакатов не доставала. Тем не менее, меня затащили в автозак, как и многих других участников акции протеста. При задержании милиционеры вели себя привычно по-хамски: закидывали в автозак, отвешивая пинки и толкая людей так, что они падали. Одному человеку в нашем автозаке порвали штанину брюк надвое, другому сломали очки, третьего милиционеры использовали в качестве подстилки – прошлись по нему в своих фирменных берцах.

Такое поведение милиции, конечно, всех злило, потому мы вполне консолидированно предприняли попытку автозак покинуть. Надо отметить, что попытка эта была без малого успешной, мы почти полностью выдавили милицию из автозака, а мне даже удалось из него выбраться - я вылезла через верхнюю часть открытой двери:

Тем не менее, далеко уйти от автозака мне не удалось, т.к. всюду была милиция. В это время я порезала руку, порез я обнаружила только в автозаке, но, судя по всему, порезалась я из-за создаваемой милицией давки о стекло разбитого рекламного щита, который стоял совсем рядом с автозаком. В итоге у меня были порезаны пальцы: один немного, второй весьма сильно, так что началось кровотечение, тут же один из задержанных самоотверженно оторвал кусок своей рубашки мне для перевязки, нашли еще салфетки, так что кровь удалось остановить.

В ОВД «Мещанское», куда нас доставили, одному из задержанных стало плохо, так что ему и мне вызвали скорую. Звонил Борис Немцов, интересовался, как мы, обещал рассказать про ситуацию в нашем ОВД в эфире по "Эху Москвы".

Оформляли нас всех по статье 20.2 - участие в несогласованной акции. Мне вменяли, что я выкрикивала лозунги и не подчинялась требованиям сотрудников милиции.

У Мещанского ОВД есть славная традиция непременно проводить досмотр, его я благополучно прошла, вынув все вещи из рюкзака и карманов и предъявив их женщине-милиционеру и двум понятым. Зачем нужно было вынимать все эти вещи, если проводящая досмотр женщина даже почти не смотрела в их сторону, - загадка, в итоге ничего у меня изъято не было.

После досмотра меня повели заполнять протокол, во время опроса я достала нитку с иголкой и стала зашивать порванный при задержании милиционерами рюкзак. Увидев в моих руках иглу, опрашивающий меня милиционер перепугался и иголку у меня отобрал. Я потребовала вернуть мою вещь либо составить протокол об изъятии, на что сотрудник мне пояснил, что раз иглу он никуда не убирает, а просто откладывает на край стола, то и протокол не нужен. Логично, в общем-то, предположить, что раз так, то я имею право вещь свою забрать обратно, она же не изъята, однако милиционер с этим не согласился, пригрозил КАЗом (камера для административных задержанных) за попытку забрать у него иглу и аккуратно воткнул ее в свою милицейскую шапочку, чтоб не потерять.

Надо полагать, что и конституционные свободы милиционеры трактуют в том же духе: вот есть право на митинги, оно прописано в Конституции, значит, оно есть, но стоит тебе только попробовать им воспользоваться – жди последствий, но право-то у тебя все равно есть.

Тогда я сказала, что протокол заполнять не буду, пока не решат по закону вопрос с иглой. К нам подошел начальник ОВД, услышавший наш разговор, сказал мне сеть, на что я ответила, что «спасибо, постою». Он, видимо, привыкший к тому, что все его требования выполняются как команды, сказал, чтоб меня вели в КАЗ, что тут же и выполнил верный его сотрудник.

По дороге сотрудник стал извиняться, говоря, что к игле он прицепился, т.к. рядом было начальство и он боялся, что если они увидят у меня иглу, ему потом будет выговор. И это нормальная ментовская, именно ментовская психология. Во всем виноват начальник, за все в ответе он. Переубеждать сотрудников на этот счет почти бесполезно: они, может быть, врут, может быть, дураки, но скорее просто сами себя убедили в том, что так оно и есть - они винтики, они только исполняют чужие приказы.

В КАЗе иголку мне вернули, и я благополучно зашила рюкзак.

Вскоре товарищи мне передали продукты и еду, я познакомилась с киргизом из соседней камеры – его задержали за распитие пива.

В то время ко мне еще подошли люди из Общественной палаты при ГУВД. Не обманывайтесь этим названием - это омерзительные типы. Окружив меня впятером и наставив на меня камеру, они поинтересовались, правда ли, что я пыталась убежать из автозака, на что что я назвала им ФИО моего правозащитника и сказала, что все «интервью» только с ее согласия. Типы расстроились и ушли.

Часов в 10 мой протокол был оформлен и со мной уже распрощались, как вдруг милиционеры сообщили, что меня не отпускают (хотя уже выдали на руки все копии протоколов), что за мной приедут из Тверского ОВД. Зачем - не сказали. Позже выяснилось, что меня обвиняют в покушении на палец милиционера.

Приехали сотрудники Тверского ОВД, один из них показал мне и прибывшим к тому времени в ОВД правозащитнице Ане Каретниковой и ее коллеге какое-то пятно у себя на пальце: болячка, родинка или шрам, сказал что я его укусила. На что я ему продемонстрировала свою забинтованную руку и сказала, что он меня тоже покусал.

Шутки шутками, но меня повезли в Тверское ОВД, товарищи из «Солидарности» мне довольно быстро нашли адвоката, т.к. дело шло к 318-й статье УК - нападение на милиционера. Кроме того, товарищи поехали в Тверское ОВД следом за мной, а когда милиционеры стали возить меня и «пострадавшего» омоновца в травмпункт и меня на «продувание» (тест на алкоголь), за нами также следом ехала машина с оппозиционерами.

До часа ночи продолжались эти обследования, к тому моменту я успела познакомиться с омоновцем, на чей палец я напала. По приезде в травмпункт сказала, что ему будет стыдно, когда он со своей болячкой увидит мой порез, на что он ответил, что стыдно не будет. Меня вывели в отдельную комнату, откуда ему прекрасно был слышен наш диалог с врачом примерно такого содержания:
- Только можно поаккуратнее, а то очень больно...
- Ну это уж как получится.
- Смотрите, чтоб кровь не пошла...
- Она уже пошла...
- Я сейчас тут все кровью залью.
- Держите бинт скорее.
Омоновец таки засмущался и вышел в дальнюю комнату.

Потом к врачу пошел он. Показал свой палец, секунд через 20 вышел с бумажкой, что ему там написали - говорить не стал. Что написано в моей справке, также мне неизвестно, т.к. мне ее не показали.

По дороге на продувание я рассказала омоновцу про идеи Straight Edge (не пить, не курить, не употреблять наркотики), D.I.Y. (Do it yourself) и книгу «Философия панка: больше чем шум», из которой я все это почерпнула. Уже на продувании мне сказали, что я могу отказаться от процедуры, что я и сделала - наверно, зря, т.к. свидетельства, что я не пьяна, были бы в мою пользу, но сработал привычка отказываться от любых предложений милиции. Когда я позже подошла к врачу и сказала, что передумала и готова тест пройти, он сказал, что уже поздно. Впрочем, вряд ли это так уж важно.

Поехали обратно в ОВД, где уже ждал адвокат. По дороге милиционеры пожаловались, что им приходится охранять воров в законе, речь шла о «Деде Хасане». Я спросила, почему они его охраняли, на что те ответили, что «власть такая у нас потому что - воровская». Странно слышать такое от ОМОНа. Я спросила, что ж они тогда нас разгоняют, ведь мы-то как раз против этой власти, но что они опять врубили эту свою песню, что они только исполнители и есть приказ.

В ОВД, где меня уже ждал адвокат из правозащитной организации АГОРА, я просидела еще около двух часов, после чего меня допросили. Я по совету адвоката отказались от показаний, воспользовавшись 51-й статьей Конституции. В четвертом часу ночи меня выпустили из ОВД, взяв с меня и адвоката расписку об обязательстве явиться к прокурору по первому требованию.

Золотой палец многострадального омоновца по статье 318 УК оценивается сроком до 5 лет лишения свободы. Надеюсь, что все обойдется и уголовное дело возбуждать не станут. В конце концов, обвинение абсурдно, доказательств нет.

Вот тут еще небольшая качественная статья со слов адвоката:
http://www.hro.org/node/10166.

Спасибо всем за поддержку, в условиях нынешней России только на нее и приходится рассчитывать. Как говорил Стас Маркелов: «Ни бог, ни царь, ни закон - уже никто, только мы сами».