А народ-то одетый!
Хрюн и Степан. Коллаж Граней.Ру
Желающие могут сравнить. Вот текст Эдуарда Лимонова в "Русском журнале". И вот появившийся в тот же день доклад, кажется, (или же статья, неважно) Льва Гудкова на Полит.Ру. Разные авторы, разные дискурсы, да и вообще нельзя сравнивать литератора и ученого. И темы тоже не сказать чтоб тождественные. А пишут об одном и том же – о крайней относительности (смягчим формулировки) всенародной, а точнее, всеобщественной поддержки Путина. О грядущем кризисе легитимности (это больше Гудков) как результате дела "ЮКОСа". Ибо дело это убеждает в том, что личные интересы Путина и его (предположительно существующего) клана не вполне совпадают с государственными.
Можно вспомнить и другое – демонстрацию студентов на открытии памятника Андропову в Петрозаводске, например. Или же один из недавних выпусков "Красной стрелы", в котором Хрюн и Степан здорово оттянулись по поводу уже знаменитого пассажа из последнего послания президента. Того самого, по поводу мерзких правозащитников.
Вот как раз о послании и хотелось бы сказать. Сначала оно поразило резким падением своего уровня – и содержательно, и стилистически. Зацепило и вполне первобытными суждениями о правозащитниках, причем именно тем зацепило, что стало ясно: это единственное место в документе, где человек, его озвучивавший, говорил то, что на самом деле думает, то есть демонстрировал свое понимание того, как устроено общество. А вот сейчас становится ясно: это был этапный документ. Он и в самом деле открыл многим глаза, как некогда это сделал ХХ съезд. И для многих снял табу с критики Путина.
Параллель, конечно, условная, но дело вот в чем. До сих пор критика по адресу Путина была локализована. Послание же обозначило ее переход в мейнстрим: согласитесь, что Хрюн со Степаном – это вполне массовая культура. Причем, если разобраться, правозащитники – это лишь одна, хотя и наиболее показательная деталь. О том же – о специфических представлениях президента о собственной стране – свидетельствовала реплика, сказанная "без бумажки". О том, зачем нам, мол, столько образованных. Это уж точно было сокровенное. И особенно странно это прозвучало после рассуждений о росте и конкурентоспособности. То есть товарищ не понимает, что именно нужно для роста и для конкурентоспособности.
Глаза и в самом деле начали открываться даже у тех, кто неплохо устроился за последние годы. Они, конечно, и раньше не обманывали себя, особенно те, кто стоял у истоков "Проекта "Путин". Однако теперь ясно, что проблемы могут быть не только у Ходорковского. Уж слишком рьяно приближенные к трону стали меряться разными частями тела, стремясь построить то культурные центры при посольствах, то банки. Исходя из буквы и духа последнего президентского послания, наворотить они могут такого, что все останутся в проигрыше.
Вот в этом и есть главная причина того, что недовольство Путиным может стать частью общественного мейнстрима. Ведь все в проигрыше кроме... Да, собственно, кроме кого? Где очевидно выигравшие за последние пять лет? Даже те, кто что-то урвал, размерами добычи недовольны.
Если же попытаться как-то обобщить происходящее, то, пожалуй, можно предложить такую вербально-ментальную (а других и не бывает) схему. В девяностые годы стала складываться какая-никакая, но все-таки социальность. Очень слабая, очень невыраженная, не сумевшая преодолеть тоталитарную стайность власти. Ту самую стайность, которая была столь характерна для криминальных общностей и для корпораций спецслужб. И вот сейчас власть отказывается от членораздельной речи, посылая населению, по ее собственному определению, сигналы. Как это делают в стаях обезьян. Одного этого достаточно, чтобы заронить тревогу даже в души тех, кто считал себя вполне приспособившимся к новым обстоятельствам.
Все дело в том, что адаптационные законы стаи умом не постигаемы. Их не знают даже вожаки. И потому смутная тревожность, предшествующая осознанному недовольству, будет и дальше распространяться в обществе. Социальность начнет защищаться от стайности.
Обсудить
Справка
Фрагмент интервью Людмилы Алексеевой ''Новой газете''
— Судя по всему, угроза уже появилась — целый пассаж в президентском послании посвящен правозащитникам. Почему правозащитники, несмотря на явную критику со стороны президента, стараются не реагировать и даже не комментировать эту часть послания в том смысле, что конкретные организации Путин не назвал? Так стали ли правозащитники новой мишенью?
— Конечно, я восприняла все это с тревогой — как возможное начало наступления на правозащитные организации. Но действительно, президент был очень осторожен — ни одну конкретную организацию не назвал. Потому что за такие вещи отвечать надо. И если бы он сказал, что, допустим, МХГ "не хочет кусать руку, которая…", я бы подала в суд на предмет защиты чести и достоинства.
Но пока эта фраза не дает серьезных оснований для далеко идущих выводов. Не надо кричать "пожар", пока пожара нет. Вот начнется — я первая заору. Потому что понимаю, что я гораздо менее уязвима, чем большинство правозащитников.
После выступления президента прошло уже достаточно времени, но никакого наступления на правозащитников нет. Нас как приглашали в администрацию президента, к министрам, так и приглашают. Абсолютно ничего не происходит, как будто президент этого не говорил…
— Но ведь эта президентская критика вписывается в общую тенденцию: принимаются законы о митингах, референдуме, появилось желание фактически лишить адвокатов независимости, возникла идея Нарусовой о контроле интернет-пространства…
— Общая тенденция проявилась не сейчас, а еще с расстрелом парламента и с роспуском Верховного Совета. Но при Ельцине это шло не так систематизированно, потому что при Ельцине ничего систематизированно не делалось. При Путине систематизировано все — идет именно в сторону урезания наших гражданских прав и свобод. Когда есть такая тенденция, то немало находится бюрократов, желающих выслужиться.
Но, понимаете, не пройдет то, на что у общества хватит сил возмутиться. Надеюсь, из этой попытки с интернетом ничего не выйдет.
— Путин в том же послании обвинил правозащитников в обслуживании "сомнительных групповых и коммерческих интересов"…
— Я думаю, это намек на "дело Ходорковского".
— А насколько правозащитники — например, те, которые собираются осуществлять гражданский контроль, — зависимы от "ЮКОСа"?
— Честно говоря, я не знаю. "Открытая Россия" — приличный, респектабельный фонд, и в нем могли получать деньги очень многие. МХГ там не получала деньги. На "дело Ходорковского" мы ни одной копейки ниоткуда не имеем. Ни от "Открытой России", ни из западных фондов. Это абсолютно бесплатная работа.
— Президент в своем послании преподносит финансирование правозащитных организаций из Запада как безусловное зло…
— Я считаю, что это безусловное добро. Конечно, МХГ получает зарубежные гранты. Это неслучайно, что у меня от "Открытой России" не было денег, несмотря на мое положительное отношение к Ходорковскому. Моя принципиальная позиция — пока у отечественного бизнеса деньги не брать, потому что отечественный бизнес весь целиком зависит от государства. И если мы считаем, что должны защищать наших сограждан от государства и его чиновников, то как же мы можем у государства брать деньги? Мы берем деньги из частных фондов и даже из государственных фондов других стран, потому что там абсолютно прозрачная процедура. Мы берем деньги на выполнение совершенно определенной работы, о которой сами заявляем, и отчитываемся за нее. В чем зависимость?
Иногда меня спрашивают: "А почему они платят?". А я говорю: "Понимаете, они долго жили в страхе рядом с Советским Союзом, увешанным атомными бомбами. Они устали от этого и хотят, чтобы мы были нормальной, демократической, процветающей страной. Тогда только мы будем хорошим соседом".
— В России гражданский контроль — это действенный механизм или все-таки его результаты прежде всего нацелены на западную аудиторию?
— На Россию. Гражданский механизм у нас очень недейственный, но лиха беда начало. У них тоже 200 лет назад он был недейственным.
Новая газета, 10.06.2004
Дословно
Владимир Путин
(О правозащитниках)
Когда речь идет об основополагающих правах человека, ущемлении реальных прав людей, их (правозащитников. - Ред.) голоса подчас не слышно. Они не могут укусить руку, с которой кормятся.
Кремль.Ру, 24.05.2004
Статьи по теме
А народ-то одетый!
Сопоставление весьма разных публикаций прошедшей недели – и левых писателей-радикалов, и социологов-либералов – а также текстов с телеэкрана показывает, что критическое отношение к Путину становится частью общественного мейнстрима. И переломным следует признать президентское послание, изумившее самых разных людей.
Ночной кошмар Путина
Президентские "выборы" позади, вертикаль власти отстроена, СМИ зачищены. Но вряд ли Путин может спать спокойно. Контроля над обществом он не получил. Кризис может возникнуть внезапно. И от того, кто возглавит толпу на площади, зависит дальнейшая судьба страны. Неизвестный пока Антипутин появится откуда не ждали на волне народного протеста. Звездный час самозванца обернется кошмаром для нынешнего президента.
Новости по теме
