Главным результатом президентских "выборов" 14 марта стало создание политической пустыни вокруг В.В. Путина – развалились оппозиционные партии, дискредитированы ведущие политические фигуры, рагромлены центры финансовой поддержки оппозиции, "опущены" СМИ. Среди участников общественной жизни – журналистов, политологов, функционеров политических структур - царит разочарование, цинизм и страх. Механизм репрезентативной демократии перестал функционировать. Большинство сходится на том, что через четыре года следующий президент будет попросту назначен нынешним.

А между тем общество не прекратило своей жизнедеятельности. В его недрах продолжаются социальные, экономические и политические процессы. В России по-прежнему живут миллионы людей, не согласных с властью по идейным мотивам (как справа, так и слева), и десятки миллионов тех, кто имеет к ней конкретные претензии – от дедовщины в армии до беспредела милиции, от перебоев в энергоснабжении до унижения нерусских меньшинств. В отсутствие нормального политического и информационного выхода эти претензии загнаны под спуд и проявляются в разнообразных иных формах: это и неявка на выборы, и эмиграция, и анекдоты, и забастовки, и гражданское неповиновение, и даже такое страшное явление, как теракты.

Рано или поздно эта рассеянная энергия, которая ищет выхода, сфокусируется, приобретет политическую направленность и встанет в полный рост перед беспомощной властью, как это было во время революций конца 80-х в Восточной Европе и недавно в Грузии. Kонсолидация недовольства может занять несколько лет, а может произойти за несколько недель. Когда конституция не работает, недовольство властью приводит к неконституционному противостоянию, которое в зависимости от исхода называется либо бунтом, либо революцией. Никакая вертикаль власти не в состоянии остановить подобного развития событий - разве что посредством массового террора, но и он не всегда приводит к успеху.

Создав вертикаль власти, Путин всего лишь поставил под контроль управленческую структуру, но не получил контроля над обществом. Уничтожив оппозицию, он получил свободу действий в пределах Садового кольца, но поломал клапан выхода интеллектуального и социального давления из котла российской жизни. Растоптав СМИ, он прогнал с глаз долой гонцов неприятных вестей. Он получил комфорт мнимой безопасности, но создал предпосылки для нестабильности в момент кризиса.

В отсутствие обратной связи между властью и обществом кризис возникает внезапно, как гром среди ясного неба. Взрыв накопившегося недовольства может быть спровоцирован терактом, техногенной катастрофой, коррупционным скандалом, действиями властей при подавлении какого-нибудь мелкого инцидента, очередным громким политическим убийством. Наиболее вероятный сценарий прихода России к кризису – несколько месяцев напряженности в бюджетной сфере в результате падения цен на нефть.

От того, кто возглавит толпу на площади, в значительной степени зависит, в какую сторону повернет страна. И в этом самый интересный вопрос нынешней ситуации: откуда возьмутся лидеры будущей революции, если доверие масс к обанкротившейся политической элите подорвано, а у руля "управляемой демократии стоит человек, помешанный на тотальном контроле? К примеру, если революция состоится в ближайшие четыре года, откуда появится анти-Путин. Журнал Time как-то раз сравнил Путина с Борисом Годуновым, имея в виду историю его прихода к власти – мол, не снятся ли ему "мальчики кровавые" из взорванных домов на улице Гурьянова и Каширском шоссе. Продолжив аналогию, вспомним, что сказал Годунову князь Шуйский, предупреждая его о неустойчивости царской власти перед лицом неведомо откуда взявшегося самозванца:

Конечно, царь: сильна твоя держава,
Ты милостью, раденьем и щедротой
Усыновил сердца своих рабов.
Но знаешь сам: бессмысленная чернь
Изменчива, мятежна, суеверна,
Легко пустой надежде предана,
Мгновенному внушению послушна,
Для истины глуха и равнодушна,
А баснями питается она.
Ей нравится бесстыдная отвага.
Так если сей неведомый бродяга
Литовскую границу перейдет,
К нему толпу безумцев привлечет
Димитрия воскреснувшее имя.

В этом ответ. Преемник Путина у кормила российской власти возникнет не в думских коридорах и не на олигархических дачах. Он появится неожиданно в стихии протеста в тот момент, когда неутоленная потребность низов быть услышанными прорвется социальным взрывом. Его "раскрутят" не московские акулы политического пиара, а мифотворчество народной молвы. Его лицензией на власть будет "бесстыдная отвага" в противостоянии с истеблишментом.

Здесь перед глазами всплывают картинки революционных лидеров прежних лет: Ленин на броневике, Ельцин на танке, Лех Валенса, вскарабкавшийся на ворота гданьской судоверфи, Саакашвили перед тбилисским парламентом. Всех их объединяет одно общее: будучи до этого политиками далеко не высшей лиги, они оказались в нужный момент в нужном месте, правильно оценили момент и вошли в историю. Появление такого человека - ночной кошмар вновь избранного президента России.

Этот человек где-то рядом, и он готовится: не к выборам 2008 года, а к своему звездному часу, который наступит гораздо раньше, чем это кажется сегодня.