Выдворение и вытеснение

Москва явно хочет ограничить контакты польских ученых, занимающихся "горячими" темами истории XX века, с российскими коллегами и архивами. Но историкам нужна не война, а диалог, причем прежде всего в треугольнике Россия - Польша - Украина. Чтобы остудить страсти и предотвратить политические спекуляции, необходимо попытаться выработать общий взгляд на трагические события.

Гены места

На Руси в холерные бунты первым долгом шли убивать чужеземных лекарей. Страшилка про биоматериал сродни россказням про похищение коварными иностранцами органов для пересадки: приехал человек за границу отдыхать, пришел на пляж, лег на песочек, уснул, просыпается - у него шов на животе и почки не хватает. А теперь вот генное оружие.

Истмат и биомат

Есть точка зрения, что ничего хорошего не сулит, поскольку у человека, владеющего чемоданчиком с ядерной кнопкой и обреченного на победу в будущем году, в голове понамешаны биологические субстанции. Зато он как никто умеет нас отвлекать и взбадривать, и это склоняет к мыслям скорее оптимистичным.

Он защищает Родину

Если со стороны посмотреть на многолетнюю битву Мединского за свои ученые цацки, то данная история предстанет хроникой какого-то бесконечного позора. Но это взгляд поверхностный. Он дерется как лев, изнемогая в сражении, но не отступая даже в тех ситуациях, которые кажутся совершенно безнадежными.

Язык и враг

Казалось бы, что плохого в том, что американцы изучают русский язык (увы, отнюдь не так активно, как прежде: из-за секвестра Конгресс резко уменьшил финансирование таких программ)? Но "из Назарета может ли быть что доброе?" Америка специально создана на погибель России. Уж если она учит русский, то нам назло и во вред.

Крыса прыгнула

Флаг Украины как средство борьбы с крысами. Моментальная вербовка как средство закошмаривания. Какой-то припадок борзости у силовиков... Аспиранта, говорю, еще можно понять. Понять граждан начальников, ни с того ни с сего устраивающих локальный пыточный гулаг отдельно взятому аспиранту, невозможно.

Защита дурака

К счастью, ничего этого не случилось, и Мединский остается с нами - в должности министра культуры, увенчанный лаврами доктора исторических наук. Ни черта у врагов не вышло, при том что Владимир Ростиславович не раз заявлял, что готов к поединку, и даже, бесстрашный человек, собирался высмеять своих злокозненных оппонентов. Но вот не довелось высмеять.

А все-таки он вертится

Отвечая злопыхателям, министр культуры сравнивает их с цензорами советских времен. Изображает из себя жертву гонений. Вроде академика Вавилова, поэта Пастернака, а то и прозаика Солженицына. Мединский косит под вольнодумца и диссидента, и эти его слова вызывают, конечно, сильные чувства. Разыгрывается фантазия, и воочию видишь тот костер, на который вступает наш Джордано Бруно.

Лицо святейшей богомолки

Когда-то она считалась "прогрессивной" и даже проявляла симпатии к католичеству. Но один ее знакомый лет десять назад охарактеризовал мне Васильеву так: "Она в общем-то хороший человек... Однако в какой-то момент надо было делать выбор. И она предпочла дружить не со Святым Престолом, а с Патриархией".

Космический комикс

Будь у меня хоть половина таланта Войновича, из поездки второго Гениалиссимуса на космодром Восточный я бы сделал главу из романа. Я бы описал, как Гениалиссимус в нетерпении вглядывается в небо и приплясывает, стучит ножкой - а потом, когда ничего не происходит, гневно замирает и буравит взглядом посеревшего, съежившегося Диму Рогозина.