В эти выходные жители Польши выскажутся на тему о том, хотят ли они стать гражданами Европейского союза. В исходе референдума мало кто сомневается – все социологические опросы свидетельствуют, что сторонников интеграции значительно больше, чем противников. Единственная опасность для исхода голосования – это явка, но опыт майского плебисцита в соседней Литве обнадеживает: в конце концов избиратели все-таки осознают свою ответственность и приходят на участки.

Польское "tak" будет означать, что с 1 мая 2004 года в ЕС появится не просто еще один член из числа бывших государств соцлагеря, а крупная (40 миллионов населения) и очень амбициозная страна, которая не будет мириться с ролью действующего лица второго плана.

Европейские гранды уже столкнулись с нелегким нравом Варшавы. Генеральное сражение Еврокомиссии и польского правительства случилось в декабре прошлого года, когда в ходе копенгагенского саммита ЕС, где должны были объявить о грядущем расширении, премьер Лешек Миллер потребовал дополнительных дотаций сельскому хозяйству. Переговоры продолжались двое суток, европейцы пускали вход то угрозы, то посулы, но ничего не помогало. В конце концов Варшава своего добилась – из главного донора Германии выбили лишний миллиард евро.

Неуступчивость польской делегации объяснялась тем, что дома министров ждали крестьяне, донельзя раздраженные предложенным им размером субсидий – 25% от тех, что получают фермеры "старой Европы". И хотя дополнительный миллиард не решает проблему в целом, у правительства появился ответ на упреки евроскептиков: мы сделали, что могли. Действительно, чешским и венгерским крестьянам осталось только облизываться на кусок, который урвали поляки.

У Польши в ЕС грандиозные планы. Варшава активно поддерживает идею проекта "Восточное измерение" – программы взаимодействия Евросоюза с Россией, Украиной, Белоруссией и Молдавией. Более того, Польша готова возглавить весь процесс, став координатором всей восточной политики единой Европы. Помимо престижа это означает возможность распоряжаться фондами, которые выделяются из бюджета Евросоюза на обустройство восточных соседей. В Брюсселе польские идеи пока не вызывают большого энтузиазма – особенности исторических взаимоотношений между Варшавой и Москвой заставляют усомниться в том, что именно Польша станет наилучшим посредником. Однако на саммите в Санкт-Петербурге президент Квасьневский вновь озвучил эту идею, сославшись на то, что его страна имеет большой опыт общения с государствами к востоку от своих границ.

Впрочем, польскому руководству вряд ли стоит рассчитывать на то, что столпы ЕС, Германия и Франция, будут готовы поручить ей какие-нибудь ответственные задания – после иракской коллизии, в которой Варшава не задумываясь поддержала Вашингтон, "старая Европа" новичкам не доверяет. Тем более что уже после войны Польша нанесла ЕС еще один болезненный удар, заключив контракт на закупку 48 военных самолетов для свой армии не с европейскими поставщиками, а с американским "Локхидом". И это в тот момент, когда Европа борется с рецессией и остро нуждается в крупных подрядах для собственной индустрии.

Председатель Еврокомиссии Романо Проди подверг Варшаву резкой критике, а США вручили ей щедрую награду за верность. Польша стала наравне с Америкой и Британией третьей страной, контролирующий сектор в Ираке. Честь неслыханная, учитывая, что военный вклад восточноевропейской страны в иракскую кампанию был весьма скромным. Зато Вашингтон по достоинству оценил политическую поддержку. На этой неделе Совет НАТО в Мадриде благословил военную и финансовую поддержку польских действий в Ираке. Варшава, надо полагать, будет активно пользоваться своими особыми отношениями с США, которые посредством своих восточноевропейских союзников не прочь изнутри контролировать европейскую интеграцию. Европейцам это вряд ли понравится, но считаться с этим придется. Ведь Польша оказывается в положении лидера новых восточноевропейских стран ЕС. Она на порядок больше любого из остальных абитуриентов, и пропорционально населению получает заметное влияние в исполнительных и законодательных органах Евросоюза (например, в Совете министров ЕС у Польши 27 голосов, всего на три меньше, чем у Франции, Германии и Великобритании). Конечно, рычагов влияния на Польшу у Еврокомиссии хватает, вступая в ЕС, страна сознательно отказывается от части суверенитета, и пространство для маневра у нее ограничено. Ясно одно – с Польшей Евросоюзу придется нелегко. А России тоже придется считаться с тем, что полку влияющих на выработку единой европейской политики прибыло.