Безоговорочная победа президента Александра Григорьевича Лукашенко над белорусским народом была столь же предсказуема, сколь и хорошо обставлена: области соревновались в том, кто больше всех голосов отдаст за "батьку", а неизвестные в штатском демонстрировали белорусскую народную забаву "избиение Шеремета". И, как сказала председатель Центральной избирательной комиссии, "Могилевская область может спать спокойно". А почему только Могилевская область? Вся Белоруссия еще по меньшей мере лет пять может спать спокойно. А потом проведем новый референдум, подкорректируем Конституцию – и будем и дальше спать спокойно!

При этом сравнения страны в центре Европы со странами в центре Азии как-то некорректны. Потому что там президентов просто избирали референдумами. А здесь не жалеют средств на демократию: Александр Григорьевич, если захочет – а он захочет, обязательно захочет, – то выдвинется, а белорусы, если захотят – а они захотят, обязательно захотят, – его изберут на альтернативной основе. Ура! А ведь можно было сэкономить народные средства и просто продлить срок президентских полномочий на референдуме лет на десять. Но нет. Настоящие демократы так не поступают.

Среди стран, которые с радостью отметят легитимность белорусского референдума и отсутствие на нем всяческих нарушений, окажется и Россия. Ее наблюдатели уже довольны и счастливы. Глава наблюдателей из СНГ – не кто-нибудь, а сам Владимир Рушайло – назвал происшедшее голосование "свободным, честным, легитимным и транспарентным". Ну хорошо, хорошо, транспарентным – не транспарантным. Только непонятно, с чего бы такая радость.

Нетрудно заметить, чем нынешняя победа Лукашенко отличается от всех предыдущих: ранее все его кампании проводились при бессовестной эксплуатации лозунгов грядущего объединения с Россией, а эта ознаменована столь же явной эксплуатацией лозунгов разъединения (такое новшество было отмечено даже Российским телевидением). Лукашенко не постеснялся объявить о референдуме в день выражения солидарности с Бесланом: его обращение транслировалось на больших экранах на центральной площади Минска, и президент не скрывал: он предлагает провести референдум именно сейчас, чтобы белорусы не забывали о сохраненной стабильности. Уже позже, встречаясь с привезенными в Минск российскими региональными журналистами, Лукашенко заявил о ненужности единой валюты и обвинил российское руководство в нежелании обустраивать союзное государство. Никаких заявлений, никаких комментариев из Москвы в ответ на эти заявления не прозвучало. Но почему?

Поддержка пророссийского – хотя бы на словах – авторитарного правителя хотя бы объяснима логически. Прежде в Москве не раз давали понять, что Лукашенко – "сукин сын, но наш сукин сын". И объясняли поддержку Александра Григорьевича тем, что ему на смену может прийти кто-то гораздо менее отзывчивый. Но ведь уже пришел – это и есть сам Александр Лукашенко. Он не помирился с Западом только потому, что Запад им брезгует, но и в российские объятия более не спешит. Не нужны они ему. Белорусы теперь будут ценить отсутствие войны и террора, обеспеченное почти пожизненным президентом, а Россия все равно не осмелится отказать Минску в дешевых энергоресурсах. А осмелится – так Белоруссия пуганая. Поживет и в бедности, зато без Басаевых, вот как!

Так на границах России вместо карманной Белоруссии появилось государство, управляемое "не нашим сукиным сыном". Можно, конечно, утешать себя тем, что в этом государстве Россию любят, а Запад не любят. Но Александр Григорьевич своей предвыборной кампанией доказал, что и это не навсегда.