Спецслужбы прозвали организатора московских терактов "Черной Фатимой"
Зарема Мужихоева, арестованная по подозрению в подготовке теракта в ресторане "Имбирь" на 1-й Тверской-Ямской улице в Москве, призналась на первом допросе, что заказчицей теракта была женщина. Об этом в понедельник сообщает "Коммерсант".
На допросе в Моспрокуратуре Зарема Мужихоева рассказала, что прилетела в Москву 3 июля из Назрани. По ее словам, в аэропорту ее встретила чеченка, которая назвалась Любой. По описанию арестованной, это была женщина лет 40, ростом около 170 см, волосы светлые, крашеные, корни волос черные, нос с горбинкой. Именно такое описание пособницы смертниц дали свидетели теракта в Тушине. Оперативники составили фоторобот заказчицы и дали ей прозвище "Черная Фатима".
"Черная Фатима", она же Люба, отвезла Мужихоеву в старый частный дом в Подмосковье, где девушка в течение недели находилась одна. Люба навещала ее, привозила продукты, а за день до теракта, 8 июля, повезла ее в Москву. Из рассказа девушки следует, что Люба приехала за ней на "Волге". Они поехали по какому-то шоссе и минут через 20 въехали в Москву, потом еще около часа добирались через пробки на Тверскую.
Объекты для теракта Люба выбрала на Пушкинской площади - рестораны "Елки-палки" и McDonald's. Когда они побывали в обоих заведениях, Люба сказала, что взрыв должен произойти в том ресторане, где будет больше людей.
Как рассказывает Мужихоева, всю неделю Люба поила ее апельсиновым соком, от которого у нее кружилась и болела голова. Оперативники предполагают, что напиток содержал какой-то опиат, подавляющий волю.
В назначенный для теракта день Люба заехала за Мужихоевой около двух часов дня. Она дала ей свой сок, после чего вручила рюкзак с бомбой и объяснила, как привести ее в действие.
В четыре часа дня наставница высадила Мужихоеву возле Кремля, у храма Василия Блаженного. Приказала поймать такси и ехать к McDonald's на Пушкинской. За 100 рублей террористку согласился подвести какой-то частник. Но смертница плохо знала город и вместо Пушкинской площади остановила машину в начале Тверской, напротив Центрального телеграфа.
Она поняла, что ошиблась, но спросить дорогу у прохожих не решилась и наугад пошла по Тверской. Так, не торопясь, она через полчаса дошла до ресторана "Елки-палки" на Пушкинской площади. Однако в ресторан войти не решилась.
В десять вечера она вошла в небольшое зыведение Mon Cafe, там села за столик и раз 20 нажала на кнопку, но бомба не сработала. Когда к ней подошла официантка и предложила сделать заказ, террористка сорвалась и на смеси русского и чеченского стала кричать, что сейчас всех взорвет. Ее понял только сидевший через столик от нее чеченец Зураб Дадаев, который, сказав, что она позорит свой народ, буквально выставил шахидку на улицу. Задержали Мужихоеву через полчаса, когда она добралась до другого ресторана – "Имбирь".
Комментарий
Если принять на веру эту утечку информации из прокуратуры Москвы, то надо признать, что террористы ведут свои дела крайне непрофессионально. Помимо из рук вон плохо подготовленного боезаряда, здесь еще и налицо абсолютно убогая организация самой акции. Все как бы отдано на волю случая - "живую бомбу" почему-то высаживают у Василия Блаженного, за километр от выбранных целей - ресторанов "Елки-Палки" и "Макдоналдс". Москвы она не знает и бредет по Тверской наугад, рискуя быть задержанной первым попавшимся милиционером. Ну ладно, супербдительные лужковские милиционеры на этот раз не обратили внимания на одиноко бредущую с рюкзачком за плечами странноватую женщину. Дальше - больше: шахидка идет почему-то мимо целей, хотя случайно и добирается до них. Она по своему усмотрению выбирает малолюдное кафе. И там "раз 20" жмет на кнопку адской машинки. После чего срывается в истерику. То есть вместо расчетливой фанатички, натренированной в лагере Басаева иностранными инструкторами, мы видим какую-то психопатку, к тому же опившуюся наркотой с апельсиновым соком. И за всей этой самодеятельностью стоит зловещий образ "Черной Фатимы", которую почему-то предлагается считать заказчицей. Хотя она больше смахивает на некую "мамку", приставленную доглядывать за исполнительницами.
В жизни, конечно, всякое возможно. Настораживает та резвость, с какой правоохранительные органы торопятся известить общественность о каждом эпизоде следствия. Наверное, для пользы дела не стоило кричать о том, что показывает задержанная, а тем более - на кого она указывает. Ну, из оперативно-розыскных соображений. Если же руководствоваться только политическими соображениями - побыстрее предъявить миру чеченский след - тогда, конечно, можно и "кулем валить". Народ у нас доверчивый, и не в такое верил.
Статьи по теме
Версии рассеялись вместе с дымом
Дело о взрыве на Пушкинской, утверждает мой собеседник, было намеренно развалено и заволокичено. Хотя, по его твердому убеждению, уже к лету 2001 года следователи знали имена заказчиков и организаторов теракта.
Тайны московского синдрома
Депутат Госдумы Сергей Ковалев обжаловал в суде действия генпрокурора России Владимира Устинова, отказавшего парламентарию в предоставлении информации, непосредственно связаннной с расследованием загадочных терактов в городах России осенью 1999 года. Cудебное разбирательство по этому иску имеет историческое значение.
Президент на доверии
В Москве траур. Накануне Путин заявил, что нельзя идти на переговоры с чеченскими террористами. И президент абсолютно прав. Нельзя вести переговоры с теми, кто убивает мирных обывателей и старается втянуть их в войну. Однако проблема в том, что нет серьезных доказательств причастности к этим терактам чеченских сепаратистов. Путин, как и его министры, совершает традиционную для российского чиновника ошибку: он называет людей преступниками до окончания расследования. А все дело в доверчивости.