Вот почему так? Только-только осмыслишь какую-нибудь новость, обживешь ее непостижимый смысл слабеющими от табака извилинами, как следом за ней другая новость. Враз перечеркивающая первую. И мир опять лежит перед тобой во всей своей грозной неразрешимости.

Позавчера все было ясно. Некие "иностранные партнеры", чуть ли не американцы, известили Патрушева о грядущих терактах на российском траспорте. Патрушев поделился этой новостью с нами. Мы, привычно кряхтя и вздыхая, встали на уши. Вместе с органами правопорядка.

Натурально во всех без исключения регионах взяли под козырек и под контроль. Милиция приняла повышенные меры безопасности. Школьников, совершающих групповые поездки в метро, пересадили в спецавтобусы. Труженики РАО ЕЭС усилили охрану энергообъектов. В московской подземке отключили мобильную связь. На станции "Войковская" бдительные граждане обнаружили пластиковую папку с надписью "зараза". Папку вскрыли.

Ага, сказали на это мы с Петром Иванычем. Причем нас было много и в своих мнениях мы плюралистически разошлись, сообразуясь с личными представлениями о жизни. Задачку решали по-разному, и ответы не сходились, но оттого выглядели не менее убедительными для каждого. Патриотически настроенные граждане тяжело и долго думали о чеченцах. Циники размышляли о новых цифрах в бюджете, которые нарисуют себе и будут теперь осваивать в том самом НАК (Национальный антитеррористический комитет), федеральный штаб которого возглавляет тот самый Патрушев. Клеветники вспомнили о рязанских учениях под руководством указанного Патрушева и, взглянув на календарь, удостоверились, что на дворе выборный 2007 год. Простые обыватели, видавшие внутреннюю политику в гробу в обнимку с внешней, матюгнулись и отправились с утра на службу. Некоторые на такси.

Так было позавчера. И даже еще вчера, до шести часов вечера, когда НАК уполномочил себя официально заявить, что угроза терактов не подтвердилась. И тут распалась связь времен. Мир, который до шести вечера был у каждого свой, но простой и познаваемый, вдруг обрушился на глазах. Являя собой сплошные "непонятки", как выражался покойный Шамиль Б.

Постичь этот мир невозможно. В потемках блуждаем все. Убежденным патриотам не на ком тренировать свою ксенофобию, поскольку объект ненависти, подержав у них перед носом, вдруг убрали без объяснения причин. Клеветникам не на чем строить свои зловредные схемы: Патрушев есть, но нет ни Рязани, ни гексогена, ни домов, ни даже учений. Циники тоже в загоне. С такими контртеррористическими играми, которые кончаются на другой день, пресловутый НАК много очков не наберет и бюджет не освоит. Скорее вся история вызовет в обществе чувство недоумения, соединенного со злостью. Ибо непонятно, откуда исходила угроза и кто это в ФСБ такой умный, что сутки спустя сказал как отрезал: не подтвердилась.

Мировой опыт тоже плохой помощник в этих гаданиях. Да, у них на Западе вроде так и бывает: публику извещают о возможном теракте, и публика бдит. Однако так да не так. У них там террористическая опасность расписана всеми цветами радуги: оранжевая, ультрафилетовая, серо-буро-малиновая. Это длится неделями, если не месяцами. У нас же получается какой-то издевательский терроризм для торопливых дальтоников: позавчера - прямо хоть дома сиди, прижав к груди пустую авоську, а со вчерашнего вечера опять человек проходит как хозяин эфэсбешной Родины своей. Сквозь турникет.

Тягостно это - жить в неразъясненном мире.

Причем самое поганое в данной неразъясненности заключается в том, что ответов слишком много. Как тогда, после безумных учений в Рязани. Можно тупо верить на слово главе ФСБ: мол, действительно, проводилась проверка на бдительность, то есть считать уважаемого Николая Платоновича абсолютным идиотом. Можно не верить, распуская клеветнические слухи про запугивание населения как метод построения чекизма в одной отдельно взятой стране. Можно увлечься экзотикой, придерживаясь версии, что спецслужбы, осознав свое бессилие, устроили весь этот цирк, дабы в случае, не дай Бог, реального теракта сказать руководству и народу: а мы предупреждали, а мы старались, а мы как умеем все-таки ловим мышей.

Невозможно лишь одно: понять происходящее в России. Умом, слабеющим в табачном дыму. Впрочем, поэт предостерегал от этих бесплодных занятий.