"ЮКОС" снова в центре внимания. Компанию обанкротили. У компании обнаруживается загадочный стратегический инвестор, каковым якобы является крупный предприниматель и депутат (что зачастую одно и то же) Сулейман Керимов. Бывший главный стратег "ЮКОСа" Алексей Голубович, то ли находящийся под домашним арестом в Италии, то ли уже не находящийся, дает гигантское интервью Михаилу Леонтьеву, которое продюсируется с самого "верха" и тиражируется в разных СМИ. Главный месседж интервью, если оставить за скобками нюансы: Леонид Невзлин гораздо хуже Михаила Ходорковского. Ощущение странное - кажется, что Голубович выменивает собственную свободу на беседу с Леонтьевым. А вы говорите, что журналисты больше не влияют на ход событий в стране...

Впрочем, все это - разнообразные отзвуки эфира "Эха Москвы" 27 июля, когда с несколькими зажигательными заявлениями выступил Виктор Геращенко, бывший глава российского ЦБ, председатель совета директоров "ЮКОСа", чьей миссией было спасти компанию от банкротства, прикрыть эффективный нефтяной бизнес своими связями и нетривиальной харизмой. Геращенко матерился в эфире и, деликатно выражаясь, обвинил высших государственных чиновников в жульничестве и воровстве ("Сп...ли б...и"). А по поводу первого лица и вовсе процитировал одного своего давнего коллегу: "Кагэбэшнику никогда не надо верить до конца". В целом же ситуацию в российской экономике Виктор Владимирович охарактеризовал следующим образом: "Не думал, что они такие идиоты, б...".

Об ироничности и чувстве юмора Геращенко по прозвищу Геракл ходят легенды. Когда-то в американском аэропорту Виктор Владимирович в ожидании багажа был атакован собкором одного из российских государственных телеканалов, который поинтересовался у банкира, чего он ждет от визита в США и проч. На что Геращенко фирменным голосом дядюшки Скруджа ответил: "Я надеюсь увидеть Монику Левински". Однако в эфире "Эха Москвы" речь все-таки шла о более чем серьезных вещах. И обвинения, которые в не слишком цензурной форме председатель совета директоров "ЮКОСа" бросал фигурам уровня заместителя главы администрации, - нешуточные.

А в ответ - тишина. Ни судебных исков о защите чести и достоинства. Ни реакций.

Почему Геращенко был столь откровенен и резок? Почему ему ничего не ответили?

Начнем с того, что все-таки ответили, хотя и специфическим образом. Главным ответом было решение не медлить с банкротством "ЮКОСа". Игорь Сечин, на фамилии которого в вещании "Эха" произошел сбой, Игорь Шувалов и прочие упомянутые Геращенко лица - все-таки непубличные персонажи, и, с их точки зрения, "не царское это дело" отвечать на обвинения разбушевавшегося Геракла. Хотя, конечно, это свойство российской политической системы - чиновники молчат, набрав в рот воды, в любых ситуациях. Рынки-то на заявления Геращенко реагировали, да еще как!

Еще один ответ - уже в качестве информационного сопровождения - стало интервью Голубовича: "Чем хуже идут дела у Ходорковского, тем ему, Невзлину, проще доказывать, что он жертва". Возможно, последуют еще какие-то шаги и операции информационного подавления вновь возникшего с легкой руки Геращенко интереса к "ЮКОСу". О компании уже стали забывать, фактор "ЮКОСа" почти перестал влиять на инвестиционный климат - и вот на тебе: родная речь в исполнении экс-главы ЦБ все испортила. Это уровень влияния на события, сопоставимый с гринспеновским, хотя легендарный экс-глава Федеральной резервной системы США, пожалуй, никогда не употреблял такой специфической лексики для оценки ситуации на рынках. Словом, Геращенко - наш российский Гринспен!

Почему он сделал то, что сделал, сказал то, что сказал? Виктор Владимирович объяснил это в самом начале своего искрометного выступления: "А я не боюсь". Старому заслуженному человеку, конечно, есть что терять. Но когда ситуация аховая, а миссия, которая ему была поручена, провалилась, причем не по его вине, "тяжеловес" просто назвал вещи своими именами. Во всяком случае так, как это ему виделось с высоты председателя совета директоров компании, которую якобы не собирались банкротить.

Сказал и облегчил душу.

На сей раз это был действительно последний подвиг Геракла. Он сделал все что мог. О чем и сообщил в эфире, который закончился символическими словами Алексея Алексеевича Венедиктова: "...и сейчас - новости экономики".