Экстремизм как деструктивное общественное явление в тех или иных проявлениях существует более или менее повсюду. И каждое государство, каждое общество стремится ему противодействовать. Это, что называется, присказка.

Сказка же заключается в двух трудноразрешимых, а потому и обычно игнорируемых вопросах. Первый такой. Что именно следует считать экстремизмом и какое именно социальное поведение следует считать экстремистским? А второй касается форм, приемов, методов этого самого противодействия.

Наши законодатели, исполнители и их усердные пропагандисты, чьи умственные процессы и логические построения пребывают в устойчиво шизофреническом состоянии, с маниакальной монотонностью утверждают, что "заграница нам не указ", что у нас особый путь, собственная гордость и хотя никак не сформулированные, но зато ужасно прочные и вековые духовные и нравственные традиции. Но в то же самое время, принимая различные карательно-запретительные законы и применяя их на практике, они же при каждом удобном случае ссылаются на международный опыт. "А вы вот попробуйте в вашей любимой Америке..." - запальчиво говорят они. "А в Германии тоже есть такой закон! И ничего тут такого..." - кричат они в ответ на бестактные вопросы репортера. "А во Франции за такие слова..." Ну, и так далее.

Дело тут даже не в том, в какой мере их фантастические представления искренни, а в какой они сознательно симулируют клинический идиотизм и невинно-пейзанские представления о реалиях и принципах городского мира. Дело в том, что они подсознательно понимают: их движения, жесты и поступки недостаточно легитимны без отсылок к взрослому миру. "Ну и что, что я написал в ванну! Папа тоже так делает, я видел. Нет, не вру! Видел!"

Да, наше государство тоже борется с экстремизмом. Как и взрослые. Но у них там, у взрослых, это все как-то не так, а у нас так, как надо. И нечего тут!

События самого последнего времени служат свежей, а потому и особенно яркой иллюстрацией ко всему сказанному.

В первых числах нового года во Франции случилась ужасная трагедия. Вооруженные террористы ворвались в помещение редакции юмористического журнала и убили нескольких человек – журналистов и полицейских.

Терроризм в наши дни – явление, к сожалению, не редкое. Террористы убивают людей и взрывают бомбы в домах, в самолетах, поездах и автобусах, мотивируя это самыми разными причинами, посредством террора пытаясь привлечь внимание общества ко всему тому, что они трактуют как "несправедливость". Людей, публично оправдывающих подобные способы достижения справедливости, я лично не знаю. Но уверен, что такие люди есть и их немало. В противном случае был бы невозможен и сам терроризм, как невозможен театр без публики.

Это был какой-то особенный теракт. Особенный для современного мира, выстрадавшего и завоевавшего свое священное право на свободу. И прежде всего на свободу высказывания. Любого – умного или глупого, благородного или подлого, деликатного или бестактного. Есть право на высказывание. И есть право высказываться по поводу этого высказывания. Это и есть свобода.

Этот теракт был прямым покушением на свободу. И общество, ощутившее угрозу основе своего человеческого, а не животного или растительного существования, приняло вызов. Таких масштабных манифестаций, такого массового проявления солидарности, сопереживания, гнева и скорби не было давно.

Общество, которое давно и упорно упрекают в блуде бездумного потребительства, в атрофии инстинкта самосохранения, в изнеженности и готовности сдать свои позиции мировому варварству, в эти несколько дней наглядно продемонстрировало свою жизнеспособность. Многим человек может и даже должен жертвовать, отчетливо заявило общество. Но не свободой.

Так случилось, что и само общество, и государственная власть, и полиция были в те дни солидарны в своей решимости противостоять экстремизму.

В нашей стране, чья пресловутая самобытность выражается обычно в том, что здесь все так же, как у всех, но только наоборот, в стране, где главной и всепроникающей "скрепой" служит бессмертная приблатненная формула "стоять, бояться!", тоже идет борьба с экстремизмом - а вы как думали?

В последние дни, например, смертельно опасным для общественного здоровья экстремистом оказался немолодой и совершенно законопослушный человек, державший в руках плакат с надписью Je suis Charlie. И какое кому дело до того, что несколько дней тому назад под ровно тем же плакатом рядом с главами европейских государств скромно, но с достоинством вышагивал министр иностранных дел нашей страны. Так то там, а то тут! Сравнили тоже. Там-то что. А тут могут не на шутку оскорбиться какие-нибудь нежные чувства какого-нибудь коллективного Кадырова, и тут уже не до шуток - они там шуток не любят. Да и вообще - Россия не Европа, вы что, еще не запомнили? Вам что, еще этого не говорили?

Под экстремизмом здесь понимается именно стремление к свободе и к гражданскому достоинству, и это уже почти не скрывается. Не потому ли ради противодействия экстремизму против нескольких сотен абсолютно мирных граждан, вышедших погулять на одну из площадей родного города, выступает целая армия бронированных амбалов?

И не ради ли противодействия экстремизму сгоняются толпы откровенной шпаны, готовой под прикрытием "представителей власти" порвать и растоптать любого, на кого укажут. Экстремисты, конечно же, не те, кто врывается в кафе и клубы и устраивает там форменный погром. Нет, конечно. Экстремисты - это те, кто в этих кафе сидит за столиками и спокойно разговаривает на интересующие их темы.

И не противодействием ли экстремизму следует считать торопливое создание какого-то невнятного по целям и задачам, а потому-то и особенно опасного для общественного спокойствия "Антимайдана".

В Киеве тоже был Антимайдан. Но в соответствии с классической, а не суверенной логикой он возник все же после того, как возник сам Майдан. Здесь у нас, где "Майдан" не виден даже на горизонте, превентивно возникает "антитело". А оно не может существовать просто так.

Он для чего, этот "Антимайдан"? Видимо, все же для того, чтобы противостоять "Майдану"? Ладно, допустим. А где, извините, "Майдан"?

Где, где... Найдем, где.

Вон идут по улице двое пацанов. Что-то лица у них какие-то... Точно "Майдан"! Вон там музыкант этот на сцене чего-то такое играет. Я такого раньше не слышал. "Майдан", наверное. Пойдем-ка разберемся. А чего это на мужике желтые штаны и синий свитер, а? Укропский флаг, что ли? "Майдан", ага. Пойдем поговорим... Майдан, короче, не пройдет.

А если "Майдан" здесь все же и "пройдет", если он и случится, то лишь благодаря существованию "Антимайдана". Именно его, а не мифических заокеанских "печенек". Свободные люди, даже если их мало (а их, в общем-то, не так мало, как кажется), иногда вдруг обнаруживают неожиданную для самих себя способность к самоорганизации, к деятельному сопротивлению агрессивному хамству и тупому беззаконию.

Если кому-нибудь почему-то вдруг покажется, что я тут кого-то к чему-то призываю, то это зря. Да и кто я такой, чтобы кого-то к чему-то призывать. Не вижу ни таких в себе возможностей, ни такого за собой права. Просто если человек утверждает, что любое действие всегда рождает противодействие, то это свидетельствует всего ли о том, что он хотя бы поверхностно знаком с самыми элементарными законами природы. А также о его уверенности в том, что дорожное движение не может регулироваться с помощью одного красного цвета светофора и развешанных повсюду "кирпичей". А также о том, что он, как сознательный и ответственный гражданин своей страны, в меру своих скромных сил пытается противодействовать экстремизму.