С 9 по 14 марта на ВВЦ в Москве проходила VIII Национальная выставка-ярмарка "Книги России". Смысл проведения этого ежевесеннего мероприятия вот уже который год остается загадкой для немногочисленных посетителей и тех, кому по долгу службы положено разгадывать подобные шарады.

Пик активности у наших издательств, как известно, приходится на осень, когда после летних каникул они бомбардируют новинками рыщущие все по тому же ВВЦ полчища книгочеев. Затем пару месяцев в издательских организмах по инерции еще теплится жизнь, и запоздавшие к ММКВЯ шедевры становятся бестселлерами ноябрьской "non/fiction". После чего благодарные читатели рассаживаются по вагонам метро с осенними запасами в руках, а утомленные издатели с чувством выполненного долга впадают в зимнюю спячку.

Я уверен, что тот, кто придумал проводить ярмарку "Книги России" именно в марте, был хорошим человеком. Он жил в гармонии с окружающей средой, ежедневно вставал в шесть утра, ел экологически чистые продукты и мог часами смотреть на картину художника Саврасова "Грачи прилетели". Ему просто в голову не приходило, что издательский цикл может не совпадать с природным. Издатели же, как назло, сказок про медведей в детстве не читали, рифму "капель–апрель" со времен букваря успели забыть напрочь, а передвижникам предпочитают каких-нибудь, прости Господи, кубистов, у которых где зима, где лето, все равно не разберешь. Поэтому они никак не могут понять, зачем злые люди изобрели эту мартовскую ярмарку: игнорировать вроде как неприлично, а выползать из берлоги и начинать что-то делать нет ни сил, ни желания.

В результате маются все. Потенциальные покупатели вяло бродят по огромному и слабозаселенному павильону в поисках поживы, а ошалевшие издатели втыкают табличку с гордой надписью "новинка" в вышедшую полгода назад книгу и сидят, как рыбак на бережку, в ожидании, когда кто-нибудь на эту нехитрую приманку клюнет.

Свежатинки на ярмарке было до обидного мало. Минимальные обновления у грандов, дневники Марии Федоровны, матери последнего российского императора, от "Вагриуса", самый полный Кибиров от издательства "Время"... Судя по программе мероприятий, более или менее серьезно к "Книгам России" подошло только "Эксмо", мобилизовавшее на встречи с читателями своих звезд – Евгения Гришковца, Людмилу Улицкую, Алексея Слаповского, Андрея Геласимова и др. Прочие же издательства по преимуществу предпочли заманивать посетителей презентациями книг с названиями вроде "Роль врачей в убийстве царей" или "Закон гармонии на пути правителя". Более или менее спасали положение юбилеи: татары праздновали 1000-летие Казани, казаки – 100-летие Шолохова, столичные интеллектуалы – 250-летие Московского университета.

На этом фоне едва ли не самым заметным событием ярмарки стал приезд норвежца Ларса Кристенсена, чей роман "Полубрат" только что издан "Махаоном". Я книгу еще не прочитал, но более расторопные коллеги в один голос утверждают, что это шедевр. Впрочем, Кристенсен в России пока мало кому известен, а потому публика предпочитала толпиться у стенда издательства "София", где демонстрировался очередной роман Пауло Коэльо. Называется он "Заир", но действие, в некотором противоречии с названием, разворачивается в казахских степях.

Конечно, книжная ярмарка – это не просто большая распродажа старых запасов и презентация новинок. Здесь завязываются бизнес-контакты, курсируют в поисках клиентов полиграфисты, а издатели ищут и находят оптовых реализаторов. По крайней мере, в программе так прямо и написано: "12.00–18.00 – деловые встречи и переговоры", а не верить программе у нас нет никаких оснований. Вот только не очень понятно, как проходили эти самые "встречи и переговоры", если не то что из первых лиц, но и из среднего командного звена издательств на ярмарке практически никого не было, а продавцы на доброй половине стендов не вполне ориентировались в наличном ассортименте и не имели полномочий даже выдавать книжки рецензентам.

В общем, странное это явление, весенняя книжная ярмарка, и предназначение ее темно и непонятно. Для тех, кто еще не вполне убедился в этом, привожу последний и решительный аргумент. Есть безошибочный критерий качества любого подобного мероприятия. "Фуршетов мало", – сформулировал его недовольный коллега, вынужденный потягивать пивко в местной кофейне за свои.