Умер Владимир Буковский. Это огромная потеря для дела свободы и прав человека не только в России, но и во всем мире.

Таких людей, как Буковский, нет сегодня, в наше измельчавшее время. Восстанавливаются и торжествуют диктатуры типа путинщины, мутный вал мракобесия, ханжества и обскурантизма катится по миру - но нет никого, кто противостоял бы этим силам Зла так мужественно и бескомпромиссно, кто отдал бы свою жизнь целиком борьбе за свободу, права и человеческое достоинство, как Буковский. Не скоро утихнет боль от этой утраты, и брешь в наших рядах от его ухода не закроется, может быть, никогда...

Биография Буковского хорошо известна, нет надобности приводить ее целиком. С юных лет он понял всю лживость, бесчеловечность и жестокость советской системы, ныне вновь восхваляемой агитпропом, и естественно, без пафоса и громких фраз, вошел в жесткое противостояние с ней. Прошел тюрьмы и психушки, лагерь уголовный и лагерь политический. Двенадцать лет жизни Буковского были отняты Системой - но увиденное в застенках, в обычных и психиатрических тюрьмах СССР лишь помогало его дальнейшей правозащитной работе. Борьба с карательной психиатрией, этим "абсолютным оружием" советского тоталитаризма, разоблачение в глазах мира ложных психиатрических "диагнозов" советским диссидентам в начале 70-х годов и через полвека остаются немеркнущей заслугой Буковского. Заслугой, которую трудно переоценить. Он получил за это свой последний, самый большой срок - 7 лет тюрем и лагерей. Но именно благодаря разоблачениям тех лет и исключению СССР из Всемирной психиатрической ассоциации в 1973 году за злоупотребления психиатрией в политических целях чекистский режим Путина, двадцать лет правящий Россией, все-таки не смеет и сегодня использовать психиатрические репрессии против инакомыслящих настолько массово, как это делал СССР.

Буковский прошел все тюрьмы и лагеря и остался несломленным. Он символ несгибаемости. Символ мужества. Пример всем нам - тем немногим, кто противостоит чекистскому режиму Путина сегодня. И в наше время, увы, актуальна формула Буковского, выведенная им из опыта общения с советскими кагебешниками: для них ты либо их враг, либо их агент - и ничего третьего не дано. Вот он, концентрированный опыт предшественников, бесценное достояние потомков, идущих тем же путем.

Я пишу эти строки как непримиримый враг ФСБ РФ и всех отстаиваемых ею целей и идеалов - и хочу, чтобы ФСБ РФ об этом знала и в этом не сомневалась! "Нет больше в этой войне запрещенных приемов", - сформулировал для себя Буковский еще в 1965 году. Кто из нынешней беззубой, жалкой "оппозиции" в России готов следовать этому принципу?

Заслуги Буковского перед свободой - это не только советское диссидентство, одним из создателей которого он был. Это и борьба на Западе, где он жил с 1976 года. Это он первым определил левый по идеологии и бюрократический по структуре Европейский союз как EUSSR или СССР-light. Это Буковскому принадлежит убийственно точная формулировка: "В России победили большевики, а в Европе - меньшевики". Именно Буковский в самом начале XXI века в большом интервью Вадиму Штепе точно предсказал: если нам (гражданам Великобритании) дадут провести референдум, мы тотчас выйдем из ЕС. Он был непримиримым противником этой левой бюрократической структуры, созданной, как он писал, лишь затем, чтобы сдать Европу Москве и присоединить ее к СССР даже и формально, - и торжество сторонников Brexit`а на референдуме 2016 года подтвердило правоту Буковского в этом вопросе.

Под конец жизни московская гэбня при поддержке европейских леваков и ханжей-пуритан пыталась скомпрометировать Буковского историей с хранением "детской порнографии". Скомпрометировать не удалось. Авторитет Буковского не пострадал. Скорее пуритане и ханжи, включая, увы, и английских законодателей, оказались скомпрометированы своим отвратительным ханжеством. И наглядно проявился позор левых и либеральных ханжей всего мира, в том числе и из российской так называемой "оппозиции": никто из них, ни в Европе, ни в России, и рта раскрыть не посмел, чтобы сказать совершенно очевидную вещь. А именно - что ЛЮБЫЕ изображения должны быть легальны; что государство не имеет никакого права никому ничего запрещать, в том числе и любые картинки; что подобные фундаменталистские законы не имеют права на существование ни в Англии, ни в ЕС, ни в России, вообще нигде…

Борьба против советского тоталитаризма и карательной психиатрии. Определение главных заслуг Ельцина (наряду со всеми ошибками): ликвидация КПСС и СССР. Попытки организовать бойкот Олимпиад 1980 года в Москве и 2008-го в Пекине - двух главных мировых центрах диктатуры и попрания прав человека. Борьба против EUSSR и идиотской, зашкаливающей "политкорректности" в нем (когда из-за "религиозных чуйств" мусульман никто не может вывешивать изображение свиньи, даже игрушечной). Идеально точная и прямая политическая линия. Фактический памятник еще при жизни. Кто еще в мире отстаивал свободу так последовательно?

"Горе народу, в котором иссякло чувство достоинства. Дети его родятся уродами", - исчерпывающе сказал он об этой стране и ее населении в последнем издании своих мемуаров, в 2007 году, уже при махровом Путине. Ни убавить, ни прибавить…

Я многим обязан Владимиру Константиновичу Буковскому. Он защищал меня во время обоих моих сроков. Еще в 2007 году, приехав в Москву участвовать в кампании предстоявших тогда "президентских выборов" 2008 года, он упомянул мое имя в своем предвыборном манифесте и в нескольких интервью. Большего на тот момент и представить нельзя: предвыборный манифест - основной документ кандидата в президенты. В 2013-м, когда я сидел уже второй раз, он без колебаний вошел в состав Международного комитета, созданного в мою защиту. Я глубоко благодарен Владимиру Константиновичу за поддержку и скорблю, что так и не смог, не успел поблагодарить его лично…

Спите спокойно, дорогой Владимир Константинович.

Вечная Вам память.

Текст видеообращения, записанного во время свидания в ИК-10 Пермского края 18 июля

Вот перевели меня наконец, с пятой попытки, на режим "крытой тюрьмы". Сейчас дождусь апелляции. Где-то к концу году, к зиме, наверное, меня вывезут отсюда - сначала на СИЗО, в Пермь, а потом уже на саму "крытку". Событие очень мрачное - не то чтобы я сильно дорожил своей жизнью, но все-таки хотелось бы род смерти выбрать по собственному усмотрению. Я не уверен, что я выживу там, не уверен, что меня не замордуют.

Все "крытки" - это пыточные тюрьмы, как известно, где людей бьют, пытают и мучают. Тем более с такой статьей, как у меня, я подведомственен ФСБ. Именно ФСБ здесь, в пермском лагере номер 10, настаивала на том, чтобы меня прессовать, держать постоянно в закрытой камере, в полной изоляции, в жестких условиях. И, как я понял, именно ФСБ настаивала на переводе меня в крытую тюрьму - со своей территории, из Пермского края, меня убрать куда-нибудь в другое место, потому что пятая попытка все-таки о чем-то говорит. Один раз не удалось, другой раз не удалось, но они добились с пятого раза.

Это примечательное событие для нашего времени, потому что, я не хочу хвастаться, но как-никак я первый политзаключенный с времен очень отдаленных, с конца восьмидесятых, когда Горбачев выпустил политзеков советских времен, - вот именно с того времени никого из политзаключенных еще на крытую тюрьму не сажали. То есть мне предстоит пройти героическим путем, которым уже прошли до меня такие выдающиеся люди, как Сергей Иванович Григорьянц, как Кирилл Подрабинек, как Владимир Буковский, как Анатолий Марченко, который погиб, держа голодовку в чистопольской тюрьме в 86-м году. Это, может, и почетно - как на кресте, что называется, висеть. Но я, конечно, предпочел бы все равно без этого обойтись. Мне бы очень не хотелось туда попасть, но, видимо, придется...

Я думаю, что это событие не только для одного меня - это событие и для всего так называемого гражданского общества в России. Если предположить, конечно, что оно у нас есть, я в этом очень сильно сомневаюсь. Я думаю, что мой пример - это другим наука, что называется. Остальные пойдут за мной следом. Потому что, никого не хочу обвинять, но получается так, что защитой Стомахина так называемая правозащитная тусовка пренебрегла в значительной степени. Не такая уж и активная защита была. Александр Пинхосович Подрабинек еще в 2012 году писал, что "Стомахина защищали вяло, что объясняется характером его публицистики" (это еще о сроке с 2006 по 2011 годы). Я не знаю, понимают ли люди, которые не хотят защищать тех, чья публицистика им не нравится, понимают ли они, что после этого придут и за ними, обкатают на Стомахине, а потом возьмутся и за остальных... Я думаю, что это неизбежно. И, я думаю, что защищать Стомахина сейчас - в интересах всех, даже тех, кто далеко не разделяет мои взгляды и придерживается этих самых фундаментальных принципов ненасилия, "соблюдайте собственную Конституцию" и прочее, и прочее. Хотя больше всего к этому можно отнести известную фразу Крылова "а Васька слушает да ест".

Буду я жив, не буду - не знаю. Мне, в общем-то, нечего терять, я свое пожил. Но придут и за остальными. Я думаю, что нужна была бы какая-то огласка, какое-то внимание. Я прекрасно вижу, как, например, "Новая газета", которую я здесь читаю, она защищает всех кого угодно, она не то чтобы именно защищает, но пишет даже о Тесаке, о Горячеве, который был организатором убийства Маркелова и Бабуровой. Она активно освещает дело убийц Немцова. Она пишет обо всех. Огласка, как ни крути, это тоже защита, это тоже форма привлечения общественного внимания. Я не знаю, неужели этим господам, так называемым левым либералам из "Новой газеты" Тесак или Горячев ближе, чем я. Думаю, что я все-таки им больше единомышленник, чем Тесак. Тем не менее о нем они пишут, а обо мне они слова не промолвили. Единственное только, они не посмели вычеркнуть из интервью Горбаневской, когда она еще была жива, она меня упомянула один раз мимоходом - вот это они не вымарали. Слава богу, на это совести хватило - оставили мою фамилию. Большего я от них не видел, да и ни от кого...

"Мемориал" отказался вносить меня в список политзаключенных. Издал два персональных заявления, но в список так и не внес (Давидис обосновал это тем, что больше сочувствия к Стомахину это вызовет, но меньше к политзекам в целом). По-моему, это позорная и просто иезуитскаяя формула, и такой человек не может называться правозащитником - кто защищает только тех, кто ему нравится и кого не опасно и допустимо защищать.

Я думаю, что это событие для всех. И я прошу общественной поддержки и защиты. Иначе плохо будет всем, а не только мне. Придут и за вами, господа!

Политзаключенный, повторно осужденный на 6,5 лет строгого режима за свои статьи, прислал новое письмо Вере Лаврешиной из пермской колонии. Стомахина на четыре месяца перевели во "внутреннюю тюрьму".

Здравствуйте, Вера!

Так и не получил я от Вас тут никаких писем - ни посланных почтой, ни привезенных сюда, а потому пишу Вам сам. Пишу, потому что, если честно, с последнего свидания, бывшего уже почти месяц назад, скучаю по Вам, по Вашей удивительной душевности и человеческому теплу, по Вашему юмору, по Вашему боевому задору, с которым Вы рассказывали мне о былых боевых подвигах, по стойкости и несокрушимости Вашего духа.

Много еще можно перечислить...Таких людей, как Вы, посылает в трудную минуту судьба, и это - большое счастье. Да, счастье - иметь такую сестру, и может быть, стоило ради этого получить 6, 5 лет...

Дела мои, если Вы о них слышали, довольно мрачны. 1 ноября меня после третьей отсидки в ШИЗО (10 суток) перевели-таки в СУС (ОСУОН, отдельный запираемый барак, очень внутри неудобный, да еще и, как выяснилось, жутко холодный, и врач туда приходит сам, и баланду приносят, и зэков выпускают разве что на час гулять во двор - я, впрочем, не ходил, я не люблю эти прогулки, а вместе с уголовниками - тем паче). Продлением срока наказания, правда, СУС не грозит, но хорошего там тоже ничего нет. Из особых фирменных прелестей - шмоны могут быть там хоть каждый день (в остальном лагере - обычно раз в неделю, в четверг). Вот со шмонов-то все и началось.

Холод в этом СУСе был такой, что как-то согреться я мог только в своей спортивной куртке, что вы с матерью привезли мне в сентябре. И в ней же 2 дня подряд я выходил на шмоны, когда они были в бараке, 5 и 6 октября. Не казался мне шмон настолько уж важным мероприятием, чтобы поверх куртки робу надевать, да и лежала роба в бауле, а баул был заперт в каптерке на 2-м этаже (а мы днем сидим на 1-м), его не так-то просто еще и достать оттуда. И 5-го числа те, кто меня шмонал, слова не сказали мне про это. А вот 6-го пришел со шмон-бригадой некто Черников, начальник местной оперчасти, вот он тут же, как увидел, прицепился: мол, где роба? Я ответил, где. На обратном же пути (на шмон тоже загоняют наверх), он мне опять сказал: мол, Стомахин, наденьте куртку х/б, а то я рапорт уже на вас написал. Я ответил: давайте, давайте, мне за это еще 15 суток дадут, повод как раз подходящий. Он говорит: нет, мол, на 15 суток не тянет. Ну, думаю, десять-то суток точно получу, как в тот раз...

На следующий день с группой зэков из этого СУСа вызывают меня на "крестины", как неофициально называют здесь зэки "дисциплинарную комиссию" с участием всего начальства, и дают за эту самую куртку х/б... четыре месяца ПКТ (помещения камерного типа)!..

И вот сижу я в той же камере, что сидел и со статусом ШИЗО, - крохотная одиночка, 6 шагов в длину, 3 в ширину. Точно так же в 5 утра, по подъему, забирают матрас и нары, пристегивают к стене. 16 часов нельзя лечь, можно только ходить туда-сюда и сидеть на табуретке. Есть, правда, в статусе ПКТ и отличия от статуса ШИЗО в лучшую сторону: проще попасть к врачу (есть запись с утра на текущий день), ходит библиотека по воскресеньям и носит книги - аж четыре штуки я сейчас взял, можно держать при себе бумагу, ручки, конверты, получать и отправлять письма, вообще побольше вещей тут можно иметь, чем в ШИЗО, в том числе свою посуду. В камере тепло, слава богу, топят хорошо. В общем, можно вроде бы жить. Моральных сложностей, вроде нехватки общения с уголовниками-сокамерниками, или что "стены давят" (на психику), как многие из них говорят, у меня нет абсолютно. Скучно тоже мне не бывает. Есть книги, есть еще учебник немецкого языка, купленный и присланный мне еще в "Медведково" Г., - передайте ему за это еще раз мою благодарность. Словом, заняться есть чем, ура!!! В ШИЗО было тяжелее. Так что красота, а не жизнь!..:)) Тот срок, если вы читали мой тогдашний дневник, был мне тяжел в основном морально, этот - я уже понял - будет тяжел чисто физически.

Хоть и есть тут врач - что толку от него? Все болезни обостряются в этой камерной системе, это давно известно. Позвоночник у меня каждый день к вечеру болит ужасно, это прямое следствие того, что нельзя весь день прилечь. С левой стороны, под ребрами, пониже сердца, тоже какие-то боли начались, довольно сильные, еще с сентября; иногда и в спину отдается эта боль. Обращался к местным эскулапам - кто говорит, что это "кишечные колики"(так в карту и записал, хотя это чушь, конечно), другой - что поджелудочная железа (вот это скорее), но для точного диагноза нужно УЗИ как минимум, тут его нет, надо ехать на краевую лагерную больницу в ИК-9, ехать этапом, на столыпине, с вещами, это для меня целое путешествие, этапы вообще вещь тяжелая, самая тяжелая из всей зэковской "жизни". И я не смогу пока (да еще зимой) решиться на такую тяжкую поездку. А еще ведь надо, чтобы ОНИ согласились этапировать, одного моего желания мало...

Так вот и маюсь, сидя на табуретке. Другая проблема, тоже чисто физическая, материальная, - сидеть тут, в ШИЗO/ПКТ, на одной баланде, а она очень скудная. Иногда картошку, макароны или суп даже вроде бы и неплохо приготовят, есть можно. Но... на картошке, макаронах, перловке/овсянке фактически тут только и сидишь, да и их очень мало для взрослого человека. На 7-м бараке когда жил, ходил в общую столовую, там в меню так и писали: каша С КУРОЙ:)) Но реально - не с "курой", а со шкурой от этой самой "куры", да плюс с костями. А мяса-то практически нет... Унизительно это - ходить все время голодным, уже через 2 часа после обеда, через час после ужина, я Вам скажу...

Ларек (магазин) тут есть, но в ПКТ превращается в чистую фикцию. Можно то ли 1000 рублей в месяц тратить, то ли даже больше, никак не могу узнать. Но: розеток в камере нет, кипяток надо только у охраны просить, чтобы порошковую картошку или лапшу б/п, например, приготовить (тут это основа рациона, кроме баланды). Консервы купишь - а чем их открывать, зубами? Открывалку, что мать прислала бандеролью, мне тут вообще не пропустили: она, мол, из нержавеющей стали! НУ И ЧТО??!! Да даже колбасу купишь - чем резать ее (и хлеб для бутербродов тоже)? Нож же тоже здесь "не положен"! В общем, бред собачий... А уж кофе и чай, говорят, здесь вообще официально запрещены, их в ларьке ПКТшник и купить не может...

Вот этим - голодом и болезнями - они, получается, сейчас хотят меня взять. В том-то и особенность этой системы: она, если б и хотела, хуже бы придумать не смогла. Настолько высок здесь градус безразличия, наплевательства и абсолютно бездушного изуверства по отношению к людям, что и захочешь - хуже уже не выдумаешь...

Не возьмут они меня этим, ни болезнями, ни голодом не возьмут, это я твердо обещаю Вам и всем моим друзьям, кто меня помнит и следит за моей судьбой!! Стою твердо на прежних позициях - и буду стоять! Сломать, согнуть, подчинить меня своей воле они не смогут, пока я жив, и вот это-то последнее слово и есть цена вопроса. "Не одолеть им дух мой - только тело", - как сказано у меня в одном стихотворении.:) Выживу - значит, победа за мной, за всеми нами, врагами этой Системы, хоть победа и не окончательная, увы. Нет - значит, такая судьба, что ж поделать...

Прочел тут одно интервью Шехтмана по поводу происшедшего с ним (Павел Шехтман - гражданский активист и публицист, фигурант уголовного дела по 282-й статье. - Ред.), в том числе там был приведен и его пост в ФБ, ставший первопричиной этих проблем. Молодец Шехтман, полностью этот его пост поддерживаю, целиком; присоединяюсь и жму руку. Вообще хочу выразить солидарность с его настроем, его позицией по актуальным вопросам, видимой и из поста, и из всего интервью (там он меня упоминает - потому оно ко мне и попало), пожелать стойкости и мужества в нашей общей борьбе. Если выпустили под подписку, если только 282 ч.1, - может и обойтись без срока, штрафом каким-нибудь, как у Вас или в 2009 г. у Крюкова (Сергей Крюков - ульяновский публицист, фигурант пяти уголовных дел; преследуется за статью о Стомахине и репосты в соцсетях. - Ред.). Да, немного о письмах. 17 октября, идя как раз с Вами и матерью на свидание, я получил письмо от Петра Т. и уже 18-го отправил ему ответ.

Наконец, от Игоря Ш. я после присланной летом еще книжки никаких писем не получал, но фрагменты его письма на "Гранях", которые он Вас просил передать мне, я прочел в распечатках. Я сейчас напишу ему письмо, как только закончу вот это, к Вам, так что нет гарантии, что его отправят, но все же сообщите ему это, пусть ждет.

Смотрел тут в СУСе новости. Донецк и Луганск так и не взяты... Полный позор!:(( Что "Правый сектор" и "Свобода" так и не прошли в Раду - позор не меньший...То, что пишет И.Ш. - что при вероятном завтрашнем нападении Путина на Германию там начнется повальное бегство, паника и измена вместо отпора, - это совершенно чудовищно!.. Что же делать, чтобы эта чума не подмяла под себя и впрямь всю Европу?!...

Вот почти что и все, что хотелось сказать. Да, тут, в ПКТ этом, уже близка грань выживания, когда может из-за болей и голода уже не хватить сил таскать ноги. Жизнь бренна и коротка, может быть, здесь придется и окончить ее.

Что же, надеюсь, Вы и другие близкие и друзья будете меня помнить хотя бы какое-то время после смерти. А большего - увы, я за свою жизнь не смог добиться.

Да, еще хотел спросить, почему у Вас такой ник - vaverka_148? Вавёрка - это белка по-белорусски, даже строчка в одной песне есть: "Упалюй ты мне злату вавёрку". Может быть, корнями Вы из тех краев? Sorry, если вопрос дурацкий, просто интересно стало...

Вот, наверное, и все на сегодня, дорогая Вера. Спасибо Вам огромное за все, за Вашу помощь, за то, что Вы не забываете меня ( и мать тоже), ездите, пишете обо мне, выходите регулярно на площадь... Огромное спасибо, и впрямь, иметь таких людей рядом - это высшее счастье и утешение, посылаемое судьбой в страдании...

Боюсь, что раньше апреля теперь не свидимся, а писем Ваших - очень жду!!! Лучше шлите заказными, чтобы знать, получила их зона или нет; ну а чтобы я получил - и не ответил - такого просто не может быть. Если долго молчу - значит, не пропустили Ваше письмо ко мне или мое - к Вам.

Dum spiro spero, вспомнилось вдруг тут. Пока дышу - надеюсь...

Может быть, я доживу до конца этого срока, кто знает...

Всего самого наилучшего, Вера! Пишите!!!

ПБК!

Слава Украине!

Ваш Борис Стомахин, политзаключенный.

09.11.14, ИК-10, Пермский край.

Политзаключенный Борис Стомахин, этапированный месяц назад из московского СИЗО, написал гражданской активистке Вере Лаврешиной из пермской колонии. По последним данным, сразу после карантина Стомахина поместили в ШИЗО. 12 сентября к его матери Регине Леонидовне приходил оперативник ФСБ и больше часа задавал вопросы о Борисе и его друзьях. За свои статьи публицист повторно осужден на 6,5 лет строгого режима.

Здравствуйте, дорогая Вера!

Наконец-то собрался написать Вам письмецо, причем очень надеюсь, что застанет оно Вас дома, а не на Симферопольском (в изоляторе для отбывающих административный арест. - Ред.). Прошу также прощения за то, что не смог ответить на последнее Ваше письмо, электронное, полученное еще в Москве 5 августа, за несколько буквально часов до того, как меня увезли... Надо было тогда срочно собираться, да и мысли разбегались в разные стороны, очень я нервничал в связи с предстоящим этапом. Так что тогда я ответил кратенько только Л. М., попросил ее извиниться перед всеми, кому ответить я уже не успеваю.

И вот, Вы уже знаете, привезли меня в Пермь. Этап описывать не буду, он был очень долгий и тяжелый, сперва три дня в Кирове, потом 9 - в Перми, в транзите на 29-й зоне, сейчас вот две недели карантина (из которых одна только прошла). Самая большая потеря - на 29-й забрали все мои лекарства, до последней таблеточки - мол, раз нет на них справки от врача, то не положено, а справки эти они, по идее, здесь же, на 29-й, сами и выписывают, но мне, тем не менее, выписать что-либо отказались наотрез. Так что валялся я там с температурой, бронхитом, тахикардией, головными болями сильнейшими - и уж с тем, что есть в местной санчасти. А нету там почти ничего. И здесь уже, на 10-й, та же история: башка болит каждый день, кашляю почти две недели - и ни одной таблетки. Не для для зэков существует эта санчасть, а для нужд администрации.

Sorry, что гружу Вас всеми этими неаппетитными подробностями, но - в прошлых письмах, если помните, говоря о гипотетическом конце срока и планах на будущее, всегда я добавлял:"если", в смысле "если до конца срока доживу". Вот и подтверждение тому, что эту оговорку делаю я не зря...

В Перми на пересылку эту приходили ко мне еще всякие опера' ФСИНовские, МВДшный один (все пермские), один молоденький ФСБшник. Этот все меня фотографировал, - мол, ему надо дело на меня завести. :) Пугали, что сидеть буду под контролем, под присмотром, не просто так; заодно пытались "познакомиться", влезть в душу, выведать, что я думаю об их государстве, об их политике вообще и т.д., очень интересовались, думаю ли я на зоне соблюдать режим. :)) В общем, пытались запугать, надавить психологически, но как-то это у них получалось мелко, скучно и неинтересно..:)

Вот, значит, такие дела. Сижу я сейчас в карантине на этой пермской 10-ке; она находится в непосредственной близости от старых советских политлагерей: 35-го (где сидел Буковский), 36-го (сейчас там музей, а в свое время там сидел Сергей Ковалев, именно там умер Стус и, по-моему, Галансков тоже) и 37-го. Так что традиции, как видим, продолжаются - загоняют ПЗК опять в ту же Пермь, даже в то же самое место... Особых поводов для радости это, конечно, не дает, но хоть не в Сибирь увезли, как я ждал; все же из Москвы эта станция Всесвятская относительно достижима.

Сижу я здесь совсем без информации, только на 29-й в Перми приезжий МВДшный опер сказал мне, что, мол, в последние дни (на тот момент) Лена Маглеванная какую-то особо громкую кампанию в поддержку меня развернула в сети. :) Получилось, как будто привет мне от нее передал, совершенно неожиданно, и очень это было приятно :)) Хотя подробностей, что же именно она там обо мне пишет, не привел. Что там получилось 24-го в Москве и других местах (в день рождения Бориса Стомахина на Лубянке прошла антиимперская акция. - Ред.), тоже я не знаю и очень хотел бы знать, напишите, пожалуйста, поподробнее или попросите, пусть Корб мне все напишет.

Не знаю, что будет дальше, не знаю, сколько пробуду здесь (обещали ведь для "экстремистов" и "террористов" сделать крытую тюрьму в г.Енисейск Красноярского края). Ситуация мрачная, конечно, - и в личном плане, и вообще. Спасибо за Ваши теплые слова о моем мужестве и стойкости в Вашем последнем письме, за пожелания держаться - вот, до зоны вроде доехал живой, еще есть какие-то перспективы на будущее (здешнее, лагерное).

А вот в более широком смысле - увы , перспектив нет никаких, и Вы целиком правы, что пяти человекам так уж прямо безвозвратно жертвовать собой нет смысла, это ничего не изменит. Вообще в принципе я всегда считал, что даже в самые темные и беспросветные времена надо стараться все же по возможности свечку держать повыше, не давать ее совсем погасить, чтобы в этом мраке был для немногих нормальных людей хоть какой-то ориентир, какая-то светлая точка, к которой можно стремиться. Это мое общее убеждение, но я не знаю точно, как это должно выглядеть сейчас, при нынешних законах.

Все равно круг тех, кому здесь это в принципе интересно, очень мал, а точнее говоря, ничтожен. Часть людей давно уже за границей, и не так уж мало, и надо, видимо, их тоже просить о помощи. Я отправлял из Москвы письмо Игорю Шесткову в Берлин, благодарил за полученную его книжку... Какая-либо стратегия, мне кажется, у нас может быть только в тесной связке с ними и вообще - на внешних направлениях , с задействованием всех доступных международных институтов, т.к. внутри страны любые стратегии и любые попытки что-то изменить уже доказали свою полную бессмысленность. Вы напишите мне в этой связи, нравится ли Вам в качестве лозунга известная фраза из анекдота: "Доктор сказал: "В морг!" - значит, в морг!" до такой степени, как она нравится мне :)) По-моему, это единственное, что сейчас годится, ибо грань, отделяющая добро от зла, тут перейдена уже очень давно...

Так или иначе, Ваше ответное письмо, когда я его дождусь, станет для меня настоящим праздником!! Так же, как от Л.М. или от Г., если они тоже захотят мне написать. Передайте им огромнейший горячий привет от меня, скажите, что я не сдался, держусь из последних сил и все время их вспоминаю! И вообще всем друзьям в рассылке, на "Гранях" и в других местах пламенный привет от меня! Дайте им адрес - и я жду от них писем!!!

Вот, наверное, и все на сегодня, дорогая Вера. Желаю Вам всего самого наилучшего! Жду письма с нетерпением!

ПБК!
Слава Украiнi!
Ваш Борис Стомахин, политзаключенный

28.08.2014 г. Пермский край, ИК-10

Мы публикуем письмо политзаключенного Бориса Стомахина гражданской активистке Вере Лаврешиной. Из-за того, что цензор был в отпуске, письмо дошло с почти двухмесячным опозданием. Сейчас Стомахина, повторно осужденного за публицистические статьи на 6,5 лет строгого режима, отправляют по этапу из СИЗО "Медведь". Против него расследуется третье дело. Не разделяя взглядов Стомахина на допустимые методы борьбы с режимом, мы убеждены в том, что он заслужил право донести до читателей свою точку зрения.

Здравствуйте, дорогая Вера!

Какая это для меня радость, какая отдушина во всем этом окружающем кошмаре - Ваши письма и вообще наша с Вами переписка! Как я рад, что Вы есть, что мы познакомились с Вами, хотя и при довольно мрачных обстоятельствах, что я могу Вам откровенно написать все, что я думаю и что у меня на душе...

Хотел начать с благодарности за вашу с Леной и другими акцию на Лубянке 30-го, с которой даже видел одну фотку (30 мая активисты устроили шествие с баннером "Стомахину свободу, империи смерть". - Ред.). Огромное вам спасибо за поддержку! Жаль, конечно, что Вы не рассказали поподробнее, как там было и что - где именно вы сидели на Лубянке, сколько времени продержались, и в какую именно ГБшную приемную вас возили - на Малой Лубянке или где? И почему ОВД "Китай-город", к которому Лубянка относится, куда и меня с нее забирали и в 2001-м, и в 2004-м, вас не принял, тоже интересно. Но в любом случае Вам огромное спасибо, для меня как бальзам на рану Ваше письмо и Ваш рассказ об этом мероприятии.

Ну, а мои последние новости Вы, конечно, уже знаете. Ваше письмо как раз и принесли 10-го, когда был вечером, около пяти, шмон тут у меня, забрали тетради со стихами и блокнот со всеми адресами, телефонами, хронологией, заметками о "суде" и много чем еще, - год и три месяца я его вел, я как без рук без этого блокнота, а на следующий день я узнал, что тем же днем, в двенадцать, и к матери приходили ФСБшники, устроили шмон, забрали очень важные для меня бумаги, плюс нетбук, который не нашел предыдущий шмон в 12-м году (да плюс это еще подарок был). Вот такие дела. (Регина Стомахина рассказала "Граням" об обыске по третьему делу сына. - Ред.)

Узнав про обыск дома, я как-то перестал горевать о своем блокноте - то, что забрали дома, было для меня неизмеримо важнее. Вы, думаю, понимаете, что для творческого человека нет ничего горше, чем потеря плодов его творчества, итогов всей работы за долгие годы, работы далеко не законченной, но после такого едва ли есть смысл ее продолжать... не говоря уж о том, что такое их усердие - обыск на квартире, где я не живу уже больше полутора лет, - говорит о том, что они четко и ясно намерены намотать мне еще срок, что тоже крайне неприятно, да еще и режим могут дать особый, так как строгий у меня уже есть.

На особом режиме, может быть, будет чуть попроще с уголовниками (хотя не факт), но совсем трудно с питанием, теплыми вещами и прочим бытом, ибо свиданок и передач там совсем мало - дважды в год, кажется. Если б не это, не переживал бы я особо, зная, что есть Вы, Лена, Гена С. и другие мужественные люди, которые меня не забывают и признают мою правоту по поводу того, что мирным, ненасильственным путем тут изменить ничего нельзя. Я очень рад, если мне удалось, как Вы пишете, излечить Вас от излишнего прекраснодушия и пацифизма. Вы, значит, и есть то разумное, способное воспринимать логические аргументы меньшинство, для которого я все это писал больше десяти лет.

Да, ненасилие советских диссидентов давно и полностью исчерпало себя, - собственно, эта концепция, придуманная Есениным-Вольпиным в начале шестидесятых, рухнула еще в 2002-м, в день принятия "закона о противодействии экстремизму". Как только законы начали становиться откровенно репрессивными, законничество и основанное на нем ненасилие потеряло смысл. Я понимал бессмысленность ненасильственных методов всегда, и 10 лет назад, и 15... но теперь процесс зашел настолько далеко, что ни о каком ненасилии и законничестве, конечно же, не может быть и речи.

Нужны методы даже не Майдана - это ведь тоже поначалу была уличная акция с требованиями к властям, - а методы RAF или Б.О. П.С.Р. Но, увы, гораздо позже понял я, и это стало для меня крайне неприятным открытием, что здесь на это нечего рассчитывать, страна абсолютно мертвая. Точнее - из "пассионарных" элементов здесь есть некоторое число скинхедов, предпочитающих убивать не ментов, а таджиков, да всякая "патриотическая" шваль, которая едет сейчас воевать против украинцев в Славянск, и до этого ехала в Приднестровье, Югославию и т.д., тоже воевать за православие, имперство, "русский мир" и т.п. фашизм. Либеральную армию, готовую воевать с ментами/чекистами/прокурорами за СВОБОДУ, у нас категорически не из кого сделать, только против свободы, и то не так много. Потому-то и нет перспективы, и неизвестно, что вообще делать - что делать горсточке приличных, преданных СВОБОДЕ людей, рассеянных среди миллионов подонков, быдла, человекообразной слизи.

Эта слизь, эта рабская биомасса показала свое личико во всей красе еще раз, вот только что - в связи с украинской Революцией. Почему так боятся все диктаторы революций даже не у себя, а в соседней стране, почему всегда, веками, организуют против нее всякие "священные союзы", шлют танки Варшавского договора и т.п.? Потому что революция имеет свойство пробуждать, заражать своей энергией, революционизировать соседние народы, и это таит смертельную угрозу для диктатур и империй. И вот - украинский народ показал всему миру потрясающей силы пример, как надо ставить на колени власть, ментов, чиновников, не позволять им устанавливать диктатуру, глумиться над народом, продавать свою страну опять в колониальное рабство. Народ вышел, боролся на баррикадах, брал в руки оружие, стрелял в своих врагов - и победил, диктатура пала! И что же? Что же москали в соседней фашистско-чекистской империи? Воспряли ли они духом, революционизировались ли, усвоили ли себе урок соседей о том, как можно - и нужно - свергать наглую диктаторскую власть, отбирающую у людей все права? О нет, ничего подобного!!

Как я слышал даже в тюрьме, в России поднялась целая громадная волна оголтелого реваншизма и великодержавного шовинизма, ненависти к украинской Революции и украинской Свободе и к самой Украине, что она посмела эту свободу предпочесть возвращению в привычное имперское стойло под вывеской какого-нибудь "ЕврАзЭС" или "Таежного союза" :)) Это население повело себя не как нормальный (не говорю уж - европейский) народ, а как рабское быдло, в точности как их описывал Нестеренко в "Исходе", - ненавидят чужую свободу, потому что еще больше ненавидят свою, и готовы страдать, только бы украинцы страдали под этим путинским сапогом еще дольше, не смели бы думать даже о свободе... Вот в таком окружении мы с Вами, дорогая Вера, живем, и вот потому-то безнадежна Россия, и вот потому-то кончена и бессмысленна, и абсолютно никчемна вся моя жизнь... Все бессмысленно, и никакими листовками народу ничего не объяснить, да и читать их никто не станет.

Да, я думаю, что радикальным диссидентам, полностью отрицающим эту реальность - от власти КГБ-шника в принципе и до аннексии Крыма, - стоило бы как-то обособиться от лжеоппозиции и структурироваться, м.б., им стоило бы, используя единомышленников за границей, создать и попытаться раскрутить большой, масштаба "Граней", сайт, который бы дал им трибуну и освещал бы происходящее в России именно с этих позиций (закопать смердящий и разлагающийся труп поскорее, а не пытаться его гальванизировать). Но - увы, я уверен, что ничего этого в обозримом будущем не произойдет, - приличных людей не слишком много, свободой своей из них готовы рисковать далеко не все...

Я готов был бы во всем этом участвовать и организовывать сам, если бы был на воле, я даже из тюрьмы готов помогать всем, чем могу, и под любыми документами, под которыми собираются подписи, прошу мою ставить обязательно. Но все же - боюсь, что ничего так и не будет, а если будет - то опять все будет так же отвратительно, как было в "болотную" эпопею, когда вождями массовых протестов стали не люди, прошедшие лагеря (будь то не то что я, а, допустим, братья Подрабинеки, старшему из которых даже выступить там не дали), а ничтожества и коллаборанты типа Немцова, Навального, Рыжкова, Яшина, Пономарева Ильи, обоих Гудковых и пр. и пр., что и предопределило жалкий, фарсовый характер всех этих митингов в оцепленных ментами резервациях, куда вход только через шмон, и позорное схождение этой массовой волны протеста на нет, т.к. народ не может и не будет ходить на митинги, как на работу, по выражению Навального, когда они не дают ни малейших результатов.

Очень хорошо, что Вас печатают на "Гранях" без купюр. Вообще и Ваши тексты, и фотки с Лубянки мне очень интересны - если не можете прислать сами, накидайте ссылок, чтобы мне передали.

Спросите, пожалуйста, Юлию Березовскую (гендиректора "Граней". - Ред.): хотя бы теперь, если я доживу до конца этого срока, она готова меня печатать самого на "Гранях"? Письма мои к Вам печатает, что ж, уже хорошо.

В 2011-12 гг. я пару раз пытался послать им тексты, вполне умеренные и не подставляющие их, - они поместить их и не подумали даже. М.б. хоть теперь отношение ко мне изменится. Надя и Таня (Низовкина и Стецура. - Ред.) говорили мне, что блоги на "Гранях" они не заводили, им завела сама администрация сайта. И - не знаете ли Вы еще каких-нибудь СМИ, где меня хотя бы после освобождения готовы были бы печатать?

Жаль, что так глупо все вышло, что так нелепо сложилась жизнь... В Украине революция - а я в тюрьме, вместо того чтобы поехать в Киев. Пишешь-пишешь, стараешься, вкладываешь силы и душу, а у тебя забирают твою работу. И ей-богу, только за то, что они сделали со мной, вот уже второй раз тем паче, я своими руками, лично перестрелял бы их всех, сколько бы их там ни было, хоть миллионы!!! Ни о какой жалости и пощаде, ни о каком ненасилии речи больше быть не может. "Нет больше в этой войне запрещенных приемов!"

Кстати, читали ли Вы "Цитатник резистанта" на моем сайте "Сопротивление"? Там, в архиве за 2005-06 гг., под заголовком "Герой Ичкерии Шамиль Басаев - самый успешный правозащитник современности" (так как-то он назывался) мы с Михилевичем объявили, что этим документом открываем новую эру правозащиты, а самый эффективный инструмент правозащитника отныне - это шестизарядный гранатомет :) Так оно, на самом деле и есть в смысле эффективности, и позиций этого документа я придерживаюсь целиком и по сей день.

Сдаваться я не собираюсь, в смысле продолжения борьбы даже из лагеря, но тошно смотреть на эту нашу "оппозицию", на этих навальных и пр. шваль, которой приписывают то, что реально думаю я, но от чего очень далеки они, - и все это на фоне украинской Революции. Хорошо, что Вы поняли то, что я хотел донести до людей, но такие люди очень редки.

Надо, наверное, выбрать себе какой-то слоган, символ, по чему сразу бы опознавали нас как абсолютных и непримиримых врагов этого государства. Может быть, в этом качестве подойдет лозунг: "Крим - це Украiна!", как думаете? То есть лозунг возврата Крыма как опознавательный знак для своих. Или, может быть, там, на воле, придумаете что-то получше?

А когда Вы, кстати, наткнулись на эти мои цитаты, от которых все шарахаются, не помните? Сидел я еще или был уже на воле? Не помните, мы с Вами виделись летом 2012 года (уж не 12-го ли июня?) в Сахаровском центре, в выставочном зале, где, по-моему, Браиловский как раз проводил какое-то обсуждение своей идеи об Учредительном собрании? Я там сидел в самом конце зала, видел Вас, помню, в перерыве в зале, но почему-то мы тогда не познакомились и не пообщались, а после перерыва я ушел оттуда.

Да, кстати, Вы правы, насчет тех моих цитат, да и я несколько раз уже писал: пробить оборону, выстроенную этой Системой, могут только смертники. Кавказ демонстрирует нам в этом уже более 10 лет великолепный пример. Да только нам-то где их взять, смертников? М.б., поставить во весь рост этот вопрос перед интеллигенцией и оппозицией? Был бы сейчас на воле - ей-богу, записался бы первым!.. "Ненависть придает сил", - написала мне тут Лена М. после знакомства с моим дневником за тот срок. Так оно и есть, и вот уже второй срок живу я тут только одной ненавистью, больше ничем. Сам понимаете, какое - после позавчерашнего обыска у моей матери - у меня желание по отношению к ним всем, в погонах и без погон, - возникает с новой силой.

Что ж, дорогая Вера, это, наверное, пока все. Пишите, очень жду Ваших писем. Всего Вам самого наилучшего.

Смерть империи!

Слава Украiнi!

Ваш Борис Стомахин, политзаключенный.

12.06.14, СИЗО "Медведково", Москва.

P.S. А листовок этих, что вы на Лубянке раздавали, у вас не осталось? Может быть, вложите в письмо в следующий раз? И фото мое, которое Вы в "суде" сделали, тоже мне интересно было бы увидеть.

Я скорблю по Валерии Ильиничне Новодворской, безвременно ушедшей от нас 12 июля 2014 года.

За этой чертой, отделяющей жизнь от смерти, разом блекнет, теряет значение, становится неважным многое из того, что мучило и смущало душу еще совсем недавно. За этой гранью не имеют уже ни малейшего значения никакие наши с Лерой былые разногласия, никакие ругательства, которые она писала обо мне в последние 10 лет. Я искренне и от всей души прощаю ее за это.

Значение жизни, прожитой Валерией Новодворской, велико, как велико ее наследие для нас - современного диссидентского движения России. Увы, многие ли помнят сейчас - еще вчера, еще при ее жизни - это наследие?

«Я, юный антисоветчик Советского Союза» - так называлась глава о школьных годах в ее мемуарах. Именно это наиболее ценно в самом духе, стиле, образе юной Новодворской: эта манера бросать свой открытый вызов врагу прямо в лицо, превращать советские образы и символы в антисоветские, эта звонкая гордость юного антисоветчика - на фоне казенной рутины тогдашних юных пионеров...

Блестящий, феерический публицист. Человек с энциклопедическим образованием. «Катакомбный историк», как она сама себя называла, создавший подлинную, честную до боли, безжалостную историю этой страны. Автор не меньше чем пяти книг и кавалер иностранных орденов. Основатель первой в России радикально-антикоммунистической и антисоветской партии - Демократического Союза, партии открытых, бескомпромиссных борцов с властью - в стране, где миллионы мнимых ее «врагов» сгинули ни за что. Этот опыт партстроительства актуален для нас до сих пор и будет актуален еще многие годы - ДС уже давно нет, а необходима такая партия сейчас с каждым днем все больше...

Именно Новодворская в программе ДС России, принятой в декабре 1992 г. на съезде в Твери, первой вслух, открыто - и как о законном, желательном и нормальном, без этого привычного ныне ритуального ужаса в голосе - сказала о том, что очевидно, РФ будет распадаться и дальше. Это как раз то самое наиактуальнейшее, за что мы все должны бороться сегодня, в эпоху аннексии Крыма и 80% за Путина. Именно в этой программе она назвала себя и членов партии ДСР «либеральными революционерами» - как раз этого типа людей нам катастрофически не хватает сегодня. Именно Лера Новодворская в своих мемуарах, вышедших в 1993-м, написала первой эти слова: «Пойдем против народа, мы ему ничем не обязаны. Пойдем против всех, кто пойдет против свободы». Пророческие слова. Лучшие слова всей ее жизни...

«Как бороться, зная, что в перспективе Казань? Как не бороться, зная, что это существует?» - описывает она свои ощущения после года в Казанской СПБ. Этот пронзительный, жгучий, до костей пробирающий вопрос стал еще актуальнее сегодня, в совке 2.0, неизбежно восстановившем политические репрессии. Многие ли из нас выдержат те пытки, что вынесла Новодворская?

Она всегда всю правду говорила врагам прямо в лицо. В этом было ее величие и ее неподражаемость. «Дай бог сгореть советам, провалиться депутатам!» - ее плакат накануне октября 1993 г. в пикете перед Белым домом. Для нас, нынешних, такая отчаянная прямота - прямота острого стального клинка, упертого в грудь врагу, - это, увы, недостижимый образец стиля...

«Боре Стомахину, превзошедшему в радикализме ДС» - подписала она мне в 2000 г. одну из своих книг. Я горжусь - и тем, что смог превзойти Новодворскую в радикализме, и тем, что она сама это признала. Тогда мы еще не ссорились, она была искренней. Я наследую этот ее радикализм, ее нишу главного экстремиста 80-90-х годов, ее место на самом краю либерального политического поля - отчасти унаследовал его уже и тогда, в 2000-м, но окончательно наследую сейчас - в связи с этим скорбным событием. Этот радикализм - нелегкая ноша, многие шарахаются, боятся подать руку, поддержать даже в тюрьме, опасаясь оскверниться, замарать свой безупречный имидж в глазах власти. Я прекрасно помню, сколько раз в 90-е годы ей предоставляли слово на митингах только после предварительного (предусмотрительного) объявления, что митинг окончен...

Был ли я в тюрьме или в лагере, случались ли события трагические, убивали людей калибра Леха Качиньского (тем моим сроком) или Бориса Березовского (сроком нынешним) - сам не испытывая сомнений, я все равно подсознательно стремился узнать на сей счет мнение Новодворской, первой из очень небольшой кучки глубоко уважаемых и ценимых мною людей. Стремился, так сказать, сверить часы. Увы, чутье ни ее, ни меня обычно не подводило - методы ГБ известны слишком хорошо...

Я считал само собой разумеющимся, что она доживет лет до 80 минимум, и, сидя по тюрьмам и лагерям, в глубине души лелеял все же смутную надежду, что нам с Лерой еще доведется когда-нибудь встретиться и поговорить начистоту, откровенно, преодолев старые разногласия, предрассудки и обиды. С высоты своего лагерного опыта я надеялся ее в чем-то переубедить, что-то доказать. Увы, оказалось - не судьба...

Я был многие годы и сейчас остаюсь ее учеником. И не я один: ее мемуары как-то сами собой вызвали в свое время к жизни многое и многих, научили, как надо бороться и жить. Когда я еще ходил в школу, она, оказывается, умирала от голодовок на сутках в поселке Северном, в паре километров от меня... И от имени всех, кто читал эту книгу как захватывающую революционную повесть о юном антисоветчике, барабанщике, Мальчише-Кибальчише тусклых и унылых 70-х, я говорю: все мы осиротели без Новодворской.

Пусть она прошла не один этап в своей жизни, не одну смену вех и не считала себя уже революционеркой последние лет 15, но для нас она все равно останется нашей Бабушкой Русской Революции.

Прощайте, дорогая Валерия Ильинична! Покойтесь с миром!