1 декабря 2013 года на Банковой улице в Киеве активисты Евромайдана впервые проявили агрессию в отношении правоохранительных органов. Выглядело это как ответ "Беркуту" за избиение студентов 30 ноября. На протяжении нескольких часов толпа пыталась прорвать оцепление и взять штурмом администрацию президента с использованием взрывпакетов, металлической цепи и знаменитого грейдера. После чего из-за спин солдат внутренних войск, которые все это время стояли в оцеплении, выбежали беркутовцы и жестко избили не только активных протестующих, но и журналистов и обычных зевак.

Еще в мае управление спецрасследований Генеральной прокуратуры передало в суд дела командиров подразделений, руководивших действиями "Беркута" 1 декабря на Банковой, - Владислава Лукаша и Виктора Шаповала, - а также руководителя Службы безопасности в Киеве и области Александра Щеголева. Им вменяется в вину то, что они допустили превышение полномочий подчиненными. Все три дела рассматриваются по отдельности. Адвокаты Небесной сотни не согласны с такой квалификацией действий силовиков с и тем, что три дела не объединены в одно производство. Кроме того, адвокаты считают, что эпизод 1 декабря нельзя рассматривать отдельно от других событий Майдана.

"Это хорошая для них статья, так как она искажает вынесенный приговор, - считает адвокат Виталий Тытыч. - В дальнейшем это будет работать на искажение реальной картины событий. Эпизод моего потерпевшего не оценен следствием вообще. А эпизод этот состоит в том, что журналист Заклецкий, которого я защищаю, не был на линии огня, не был участником событий, не был нападающим. Он находился во дворике Союза писателей и оттуда с группой коллег снимал происходившее. Перед ними спиной к ним минут тридцать стояли сотрудники "Беркута" или внутренних войск, которые однозначно идентифицировали их как представителей прессы и лиц, которые не несут никакой угрозы. В определенный момент эти силовики, назовем их так, как по команде развернулись, открыли ворота и начали бить журналистов со словами "Мы вам покажем, суки, свободу прессы". В это время еще один журналист из охранной будки снимал на камеру избиение своих коллег. Для чего это было? Эти действия похожи на действия по восстановлению правопорядка? Конечно, нет. Это намеренное избиение прессы - более того, с целью фиксации на камеры. Конечно, в Украине, как и любой другой стране, столкновения демонстрантов с правоохранителями случались и прежде, бывали и пострадавшие. Но никогда не было такого, чтобы "Беркут" давал себя снимать и снимался специально".

Многие очевидцы событий на Банковой считают их хорошо спланированной провокацией.

Но, как ни странно, с этим не согласен еще один участник событий, интересы которого представляет Виталий Тытыч, - один из основателей Автомайдана Сергей Хаджинов. Он проходит потерпевшим по другому эпизоду, который стал следствием событий 1 декабря.

5 декабря Сергей с еще одним активистом Андреем Дзындзей были похищены на одной из автозаправок в Киеве, избиты, в наручниках с мешками на головах доставлены в отдел по борьбе с организованной преступностью, где их допрашивали о событиях 1 декабря. Дзындзе, лицо которого опознали на оперативной съемке с Банковой, было предъявлено подозрение в покушении на жизнь правоохранителей, и его отправили в СИЗО. Сергея с поломанными ребрами и другими телесными повреждениями вернули на заправку.

Спустя три года корреспондент "Граней" встретился с Сергеем Хаджиновым в офисе Автомайдана на Печерске.

- С чего для вас началось 1 декабря 2013 года?

- 1 декабря мы действовали по плану, утвержденному накануне. Собственно, 30 ноября и образовался Автомайдан. До этого мы с другими активистами поддерживали акции протеста "на стеле" (Монумент независимости. - Ред.). Я возил еду, был дежурным начальником охраны. Накануне разгона студентов мы тоже были в охране, видели, как "Беркут" около полуночи спустился пешком по Институтской и выстроился. Нужно понимать, что это был еще абсолютно мирный протест, никаких баррикад и средств защиты, молодые девочки и мальчики поют песни. Мы оцепили периметр, выстроились перед "Беркутом". Через полчаса "Беркут" почему-то ушел, а на Майдан начали подтягиваться журналисты, депутаты, известные личности. Я решил, что опасность миновала, и поехал домой спать. А утром меня ждал шок. Стало ясно, что нужно делать что-то более серьезное, чем до этого.

В тот же день на встрече с Алексеем Гриценко и Василием Гацко из Демальянса было принято решение организовывать более радикальные акции. Алексею Гриценко пришла в голову идея организовать мобильные протесты. Мы написали пост в Фейсбуке о том, что встречаемся на машинах на Набережной, и уже в первый день нам удалось собрать около ста машин. Мы собрались в колонну, договорились о маршруте и начали кататься по Киеву. Заехали на улицу Богомольца и забросали яйцами вход в МВД. Как сейчас помню перепуганных милиционеров, для того времени это был шок.

А потом мы пошли совещаться с некоторыми активистами Майдана и договорились, что 1 декабря во время массовых акций протеста мы будем перекрывать движение транспорта.

- "Некоторые активисты Майдана" - это кто?

- Например, Юрий Луценко, нынешний генеральный прокурор. Еще были люди, даже не вспомню их фамилии. Мы совещались в Доме профсоюзов, который тогда еще не был взят. Там изначально была комната, где мы постоянно совещались. Тогда мы договорились, что Автомайдан будет блокировать центр, чтобы не было транспортного коллапса и на протестующих не нападала милиция. По периметру центральных улиц мы выставили несколько сотен машин. Это была наша функция 1 декабря. Я стоял сначала на углу Крещатика и Институтской. Я видел, как протестующие без особого сопротивления внутренних войск захватили оцепленную стелу. Помните, тогда киевские власти собирались устанавливать новогоднюю елку? Поэтому на Майдане оказалось очень много техники.

- То есть знаменитый грейдер на Банковую приехал именно оттуда?

- Да, это было абсолютно спонтанно. И я могу сказать тем, кто считает, что его прислали какие-то высшие силы, что это не так. И я даже точно знаю, кто остановил грейдер и направил его на Банковую с целью разогнать правоохранителей, защищавших администрацию президента.

- Кто?

- Не скажу. Но точно скажу, что в тот момент не было планов проливать кровь. Был план напугать милицию. Этого, собственно, и достигли.

- Первым подробно описал ход событий на Банковой журналист Юрий Бутусов. Потом его пытались восстановить адвокаты потерпевших. Все они утверждают, что 1 декабря на Банковой работала группа профессиональных провокаторов числом около двадцати.

- Конечно, когда на улицы выходят сотни тысяч, кто-то может быть провокатором. Но лично я их не замечал. И на более или менее организованные действия Автомайдана провокаторы никак не влияли. Дело в том, что у правоохранительных органов было недостаточно профессионализма, чтоб работать с негативно (еще даже не агрессивно) настроенной толпой. Когда "Беркут" побежал в атаку на Банковую, когда бил всех подряд - и обычных прохожих, и журналистов, - это была банальная защитная реакция. Они испугались. И еще больше испугались, когда избитая ими толпа не разбежалась, а сконцентрировалась на Институтской и начала давать отпор. Беркутовцы убежали и снова спрятались за спины "вэвэшников". Эту тактику, кстати, они использовали на протяжении всего Майдана. Молодых срочников, как пушечное мясо, бросали вперед, а сами стреляли из-за их спин по активистам.

- Какая роль, с вашей точки зрения, в событиях 1 декабря принадлежит известному провокатору Дмитрию Корчинскому?

- Я видел на его лице восторг. Ему явно нравилось то, что происходило, ему нравились замыслы толпы, но это было неожиданно для него самого. Я вам точно могу сказать, что это не он остановил грейдер. И он точно ничем на Банковой не руководил и не двигал никакими силами.

- 1 декабря впервые в образе миротворца на Майдане появляется Петр Порошенко.

- Я думаю, что он просто испугался агрессивного настроя толпы и того, что это может плохо кончится. Это способ поведения украинских политиков: на митингах они призывают к революции, а потом бегут договариваться с противником. Так же было 19 января, когда народ пошел на Грушевского, - Яценюк и Кличко тоже останавливали людей. Все они боялись.

- Если представить, что 1 декабря активисты прорвали бы оцепление и взяли штурмом здание администрации президента, чем бы все закончилось?

- Не было бы Небесной сотни. Тактически мы действовали правильно. В тот день власть поняла, что против нее есть дубина. Но в тот момент еще даже не было требования об отставке Януковича. Мы требовали наказать главу МВД Захарченко и командиров "Беркута" за избиение студентов. В тот момент Янукович еще мог отделаться малой кровью.

- Лидеры Автомайдана наряду с известными политиками поднимались на сцену на Майдане Независимости, стояли плечом к плечу с теми, кто сейчас у власти.

- Автомайдан – это настоящий средний класс, который взял инициативу в свои руки и начал делать что-то независимо от политиков. Первое время все пытались выяснить, кто нас собрал, кто нас финансирует, где наши списки. Ничего этого не было. У нас были только соцсети. Мы нащупали болевые точки власти и системно по ним били. Они нас боялись панически. Не только Янукович, который держал у себя в Межигорье полторы тысячи "Беркута" из-за того, что мы через день приезжали к нему десятью машинами. Боялись и Медведчук, Клюев, Пшонка. Мы были ночными глазами Майдана. Наши патрули работали по периметру Киева и в случае движения автобусов с силовиками тут же сообщали Самообороне Парубия. Ошибки наши были в том, что мы не обращали внимания на то, кто с нами рядом. А рядом оказалось очень много проходимцев.

Сергей Хаджинов под Межигорьем 1 декабря 2013 года. После протестов на Банковой часть автомайдановцев поехала пикетировать резиденцию Януковича.

- И все-таки как строятся отношения Автомайдана с новой властью? С теми, с кем вы стояли на одной сцене, совещались за одним столом, кому передавали информацию?

- Я уверен, что они нас хорошо помнят. Но нынешняя власть радикально поменяла отношение к нашим людям. Теперь в Украине есть гражданское общество, в том числе благодаря Автомайдану. Они это знают очень хорошо, и поэтому они очень чувствительны к любому протесту. Их очень пугает тот факт, что даже монстр Янукович, сидевший за неприступным забором, был свергнут. Поэтому сейчас, если мы чего-то хотим получить от власти, то добиваемся этого в 90 процентах случаев даже без акций протеста.

- Например?

- Например, включение представителей Автомайдана в комиссии по аттестации полиции. Конечно, они не хотели видеть нас в этих комиссиях.

- Но ведь аттестация полиции провалена.

- После того как мы увидели, что Аваков (глава МВД. - Ред.) создает свои параллельные комиссии, через которые проходят все те же бывшие сотрудники, мы вместе с другими активистами вышли из процесса переаттестации и заявили, что все это профанация. Это, кстати, тоже помогло. Доноры прекратили давать МВД средства на реформирование. И у Авакова в связи с этим будут большие проблемы. Кроме того, если мы видим коррумпированного прокурора или судью, мы добиваемся его увольнения.

- При общей коррумпированности украинской судебной и правоохранительной систем добиваться увольнения одного персонажа малопродуктивно.

- Да, самый главный враг Украины - это не Путин, а коррупция. Поэтому все наши силы сейчас брошены на реформирование МВД, прокуратуры, судебных органов. У нас есть проект "Просуд", который занимается анализом деклараций судей и сравнивает их с реальным финансовым положением декларантов. Если дом судьи стоит миллион долларов, то очевидно, что купить его на зарплату он не мог. Мы снимаем дом дроном, пишем об этом статью - вот наш абсолютно легальный способ давления и очищения судебных органов. Сейчас больше возможностей появилось благодаря созданию Общественного совета добропорядочности при Высшей квалификационной комиссии судей, куда вошло пять представителей Автомайдана. Все, что мы нашли по недобросовестным судьям за более чем полгода работы проекта "Просуд", мы сейчас передаем Совету добропорядочности и надеемся на увольнение этих судей.

По МВД у нас был прямой контакт с Хатией Деканоидзе (экс-глава Национальной полиции Украины из так называемой команды грузинских реформаторов. - Ред.). Она знала все наши претензии по аттестации. Ее уход из МВД стал для нас последней каплей. Теперь мы требуем отставки министра Авакова, который провалил реформу МВД. А нереформированное МВД приводит к тому, что мы уже проходили три года назад: поломанные ребра, руки, пробитые головы, пытки в СИЗО и многое другое.

- Недавно у активистов Автомайдана проходили обыски. Вы даже заявляли, что то, чего не позволил себе Янукович, сделал нынешний военный прокурор Матиос.

- Причина этих обысков - это испуг главы Голосеевского суда Киева Первушиной. Ранее, как мы выяснили, она уже оказывала такое же давление с помощью военной прокуратуры на журналистов, которые готовили сюжет о ее деятельности и доходах. С нами так не получилось. Первушина для нас - одна из сотен судей, о которых мы снимаем и пишем. Дом Первушиной мы снимали вместе с французским журналистом с телеканала France24; во Франции сюжет вышел в эфир. После этого на меня вышел человек и попросил не публиковать наш сюжет, потому что судья Первушина "делает полезные вещи для военной прокуратуры", а именно выдает им постановления на какие-то процессуальные действия и, я так понимаю, принимает нужные решения. Для меня это стало, наоборот, еще одним доводом для того, чтобы писать о Первушеной. Через два дня прошел обыск у нашего активиста Коли Сидоркина, который снимал "Лендкрузер" судьи, не внесенный в ее декларацию. Вот такая реакция. Все осталось на своих местах. Коррумпированный суд нужен прокурорской системе как воздух. Можно не беспокоиться о качестве расследования - ведь нужный судья в любом случае примет нужное решение. Мы этот обыск восприняли как должное - мы понимаем, что делаем вещи, которые не нравятся прокуратуре.

Сейчас протестный потенциал в украинском обществе нарастает. Особенно это касается резонансных дел против тех же добровольцев. Люди просто не верят правоохранительным органам, даже если, может быть, следователь хочет посадить настоящего уголовника. Это плата за то, что за три года реформа правоохранительной системы так и не состоялась.