Комитет против пыток обратился в ЕСПЧ с просьбой принять меры для защиты жизни и здоровья подследственного М., который подвергается издевательствам в помещении, функционирующем в режиме следственного изолятора (ПФРСИ), ИК-14 Нижегородской области в поселке Сухобезводное Семеновского района. Об этом сообщается на сайте КПП.

Впервые М., фамилия которого не раскрывается по этическим причинам, рассказал о своей ситуации 10 июня членам нижегородской ОНК. Он сообщил, что за два месяца до этого, 10 апреля, его перевели из СИЗО-1 в областном центре в ПРФСИ ИК-14. Заключенный связал перевод именно с желанием следствия добиться от него нужных показаний. Как рассказал М., оперативник МВД, занимающийся его делом, заверил обвиняемого, что в ИК-14 он сознается во всем.

После доставки в Сухобезводное заключенные ИК-14 избивали М., требуя признательных показаний. Когда это не возымело действия, они изнасиловали подследственного резиновой палкой "ПР-73", используемой силовиками. После этого М. согласился написать "явку с повинной". При этом заключенные, пытавшие его, регулярно связывались по телефону с тем же оперативником, согласуя текст показаний и редактируя их стиль.

Кроме того, М. рассказал, что после угроз оперативника был вынужден отказаться от услуг своих адвокатов.

29 апреля подследственный сообщил о пытках сотруднику аппарата омбудсмена Нижегородской области. При этом письменного заявления он подавать не рискнул. Тем не менее после жалобы те же заключенные, что пытали М. раньше, вновь избили и изнасиловали его, сняв издевательства на видеокамеру.

16 июня члены ОНК вновь посетили М. - на этот раз в сопровождении заместителя сухобезводненского прокурора по надзору за исправительными учреждениями Сергеем Морозовым. Как выяснилось, за несколько дней, прошедших после первого визита правозащитников, подследственный дважды подвергся пыткам.

12 июня при возвращении с прогулки трое осужденных в масках вместе с конвойным набросились на М. и накинули ему на голову темный мешок, после чего начали его душить и заматывать руки и ноги скотчем. Затем заключенного вынесли во дворик и, положив на асфальт, стали обливать из шланга холодной водой, попутно срывая одежду и продолжая душить мешком. По окончании этой пытки шланг вставили М. в анус. Потом подследственного оттащили в душевую и бросили на пол, включив теплую воду. Тот начал приходить в себя, но встать все равно не мог. М. силком посадили на лавку и заставили одеться. После этого у него начались судороги и удушье; между тем осужденные продолжали выламывать ему руки. В итоге подследственный потерял сознание; очнулся он, только когда ему дали понюхать нашатырь.

13 июня пытки продолжились. Двое осужденных в масках, явившись к М. в камеру, надели ему на голову мешок и оттащили в камеру карантина. Там подследственного растянули на столе, привязав ноги и замотав руки скотчем, после чего потребовали от него написать отказ от поданных жалоб. Затем М. вновь с силой загнали палку в задний проход. "Я не мог от боли ничего говорить, только мычал", - рассказал заключенный правозащитникам. Пытки прекратились только после того, как осужденные убедились, что М. уже не в состоянии никак реагировать на их требования.

Еще 11 июня, после первого посещения М., правозащитники подали сообщение о преступлении в Семеновский межрайонный отдел СКР. Одновременно они обратились в центральный главк СКР, Генпрокуратуру и ФСИН. Также члены ОНК нашли для подследственного адвоката - Евгения Губина.

Между тем глава отдела СКР Алексей Южин начал работу по обращению правозащитников лишь 19 июня, когда Губин подключился к делу. М. освидетельствовали в местной больнице, а 21 июня опросили. Также был проведен осмотр места преступления.

Между тем 18 июня, в ходе очередной беседы с членами ОНК, М. пожаловался на избиение сотрудником ИК-14. Как рассказал подследственный, некий майор зашел к нему в камеру и скинул на пол все вещи, вылил из питьевого бачка воду, после чего нанес заключенному несколько ударов в грудь, а затем начал избивать его подушкой.

20 июня, когда члены ОНК вновь посетили ИК-14, фсиновцы попытались помешать им сфотографировать повреждения на теле М. Фельдшер колонии, в свою очередь, отказалась ознакомить правозащитников с журналом травматизма. Когда после вмешательства прокурора Морозова журнал был предъявлен, выяснилось, что травмы М. в нем не зафиксированы.

В тот же день тюремщики три часа не допускали Губина на встречу с М., пытались досмотреть его, а также требовали представить копию опроса подследственного.

В понедельник стало известно, что глава отдела СКР Южин продлил срок доследственной проверки по заявлению правозащитников до 30 суток. Как отметил юрист КПП Олег Хабибрахманов, это сделано несмотря на очевидные признаки преступления. "Также отмечу важную деталь, - добавил юрист. - ПФРСИ... предусматривает полную, стопроцентную изоляцию подследственного от лиц, отбывающих наказание". Следовательно, заметил Хабибрахманов, пытки М. осужденными были возможны "исключительно при содействии сразу нескольких должностных лиц колонии".

В жалобе, поданной в ЕСПЧ, Комитет против пыток заявляет, что Россия нарушила в отношении М. статью 3 Европейской конвенции (запрещение пыток). При этом обеспечительные меры для гарантии жизни и здоровья подследственного правозащитники просят принять еще до рассмотрения жалобы по существу. Как пояснила зампред КПП Ольга Садовская, регламент ЕСПЧ допускает подобную практику в случаях, когда заявителю грозит серьезная опасность. "У нас есть успешный опыт обращения к суду с просьбой о применении обеспечительных мер, и мы уверены, что и в этом случае будет принято положительное решение", - заметила правозащитница.