Это здорово, что Бастрыкин с Муратовым замирились. И здорово, что мужественный Соколов может вернуться в страну и к своей важной работе. Я бы тоже не прочь прильнуть к такой высокопоставленной ручке, почувствовать на ладони легкое царапание от гигантских каратов на кольце, деликатно повернутом камнем вовнутрь, подивится новым потрясающим часам, как бы невзначай выглянувшим из под рукава кителя, изготовленного на заказ из уникальной монгольской шерсти. Я тоже мечтаю об этом сладостном ощущении высокой причастности. И здорово, наверное, сидеть на каком-нибудь таком совещании и внимать откровениям вперемешку с наглым враньем, и думать: "Как здорово, что я связан со всеми джентльменским соглашением не разглашать ни правду, ни ложь. Надо почаще к ним ходить, меньше можно будет разглашать. Это ведь как же здорово придумано: ходить к власти, чтобы можно было побольше скрывать. И как же это скучно - ходить к ней, чтобы потом рассказывать другим". Но я лишен этой возможности - думать о таком, высоком. И еще вот это ощущение собственного могущества: всех поставить на уши и в пикеты, возбудить негодование, сочувствие, волну, короче. А потом - бабах! - и гордо замириться. И плевать, был ли мальчик в лесу. И плевать, если теперь любой майор из расследователей может затащить в лес девчонку, которая ему не дала, или предпринимателя, который ему не дал, или районного журналюгу, который его, конечно, оклеветал. Ведь я его прощу.

контекст →

...Похоже, что институт репутации восстанавливается.
...Характерен свист в зале, выражавший неодобрение вопросу Ксении... Они ведь поняли, что это вопрос про репутацию. Они ведь испугались, они ведь, точнее, многие из них, участвовали в уничтожении института. Им ведь страшно, если он начнет возвращаться. Они ведь не репутацию великой актрисы защищали. Они себя защищали от любых напоминаний о репутации.

...Подозреваю, что автор вопроса не рискнула бы объявить себя претендентом на роль морального эталона. Рискну предположить, что один из мотивов ее вопроса - личный пиар. Но отметим: острое чутье Ксении Собчак подсказывает ей, на чем надо делать себе новое имя, новую репутацию, упорно ломая старую.

контекст →

Если предельно ясно и коротко изложить в тезисах текст Подрабинека, то получится следующее:

1. Их никто не наделял, о они... И еще публично.

2. Переговоры предлагают взаимные уступки, а нам уступать нечего, ибо наши требования минимальны.

3. Мы хорошие, и у нас есть сила, поэтому нам переговоры не нужны.

4. Они плохие, поэтому говорить с ними не надо.

Отвечаю в соответствии с нумерацией тезисов.

1. Повторяю сказанное в тексте: мы не ведем переговоров, а потому не стесняемся быть самозванцами. Мы полагаем, что результаты наших консультаций могут быть полезны для будущих переговоров и переговорщиков. Польза от этих результатов может быть только при доверии к ним, а публичность дает шанс на доверие.

2. Тут, собственно, спорить нет нужды, ибо автор тезиса сам продемонстрировал контраргумент. Надо сначала потребовать повесить на фонаре, а потом торговаться по поводу суда. Короче и обобщенно: не надо ходить на переговоры с минимальными требованиями.

3. Несмотря на то что мы хорошие и при силе, мы не собираем налогов, у нас нет полиции и армии, а также свободных выборов, справедливого суда и не врущих напропалую СМИ. И никто пока не придумал, как нам, всем ста тысячам, все это получить, игнорируя существующий бюджет, которым мы не распоряжаемся, полицию, суд, армию, этот Центризбирком и т.п.

4. У них, плохих и ослабелых, есть бюджет, а также полиция и армия. А там пушки и ружья. И они могут стрелять, по людям. По хорошим. Об этом свидетельствует весь опыт истории и 2011 года в частности. Очень часто плохие стреляют по хорошим. Одного этого достаточно для переговоров.

контекст →

В общем-то, в исходном тексте объяснено многое. И разница между переговорами и консультациями, и зачем нам нужны переговоры, и выражено сомнение, что они нужны им, и куча еще всего, что не нашло никакого отражения в Ваших комментариях. Тем не менее я готов их прокомментировать еще раз.

Единственный тезис, который еще не прокомментирован мной по существу, - "чем мы жертвуем в переговорах". Начну с того, что переговоры ведут не только для того, чтобы чем-нибудь пожертвовать.

Можно вести переговоры, чтобы:
- вернуть украденное у меня,
- вернуть украденное мной,
- совершить сделку с правосудием,
- обменяться пленными,
- освободить заложников,
- выторговать побольше за освобождение заложников,
- поторговаться за приданое невесты,
- определить цену выкупа...
Продолжать?
Теперь про нашу конкретную ситуацию и чем мы можем пожертвовать. Здесь также множество возможностей (тут я пользуюсь Вашей подсказкой).
Итак, мы можем пожертвовать:
- возможностью удовлетворить чувство мести;
- желанием выразить праведный гнев;
- экстазом от ощущения собственного морального превосходства...
Каюсь, я грешен всем этим и еще многим другим. Но я готов этим пожертвовать, чтобы получить взамен нормально работающие современные государственные институты. Я даже не говорю о свободе. Она у меня и так есть. А свобода для других (свобода как возможность) обеспечивается этими самыми институтами. И последнее: я не люблю, когда плохие стреляют в хороших.

контекст →

Бойкотировать или не бойкотировать выборы после отказа в регистрации Партии народной свободы – это непростой вопрос. Я думаю, что сейчас просто рано принимать такого рода решения.

Во-первых, потому что Партия народной свободы может еще оспаривать это решение в суде, у нее есть такая юридическая возможность. Во-вторых, даже если будет отрицательное решение суда, что довольно вероятно, или суд будет неправомерно затягиваться, так что уже в любом случае партия не сможет принять участие в выборах, могут возникнуть какие-то другие обстоятельства.

контекст →

Меня могут упрекнуть, что в письме есть выпады против правозащитников и семьи подсудимых. Ха! - скажу я. А вы что думали?! Чтобы это письмо растиражировали везде, где можно, надо было внушить этим недоумкам во власти, что письмо написано и подписано в поддержку этих недоумков. И мы видим, что это получилось. Но на самом деле это не письмо, а Троянский конь!

контекст →

То, что удалось Ельцину, с моей точки зрения, - это фантастический подвиг. Напомню, что в 1991-1992 гг. главное, что говорилось: если страна начинает распадаться, она распадется до последней деревни. И второй был тезис: главное – не допустить югославизации России. Ельцину удалось сделать и то, и другое. Причем, я напомню, что это при наследованных советских нулевых запасах, при полном коллапсе потребительского рынка и так далее.

контекст →

Коррупция в вузах (а большинство вузов у нас в стране государственные) - это один из самых крупных рынков бытовой коррупции. По масштабам это национальное бедствие. Это депрофессионализация и деидеологизация нации, а также институт воспитания коррупционеров: люди с младых ногтей приучаются к тому, что все проблемы можно решать таким образом. Уровень выявления коррупции в этой сфере невысок, хотя она остается одним из самых популярных объектов правоохранительных органов. Для того чтобы бороться с коррупцией в высшем образовании, нужно уменьшать коррупцию в стране в целом: не может быть так, что мы победили коррупцию в вузах, а в остальных местах она процветает.

Понятно, что мы можем какими-то точечными методами уменьшать коррупцию в вузах, но она будет восстанавливаться, если она есть вокруг. Если говорить о специфических методах, то, например, есть институты, где приемные комиссии в качестве наблюдателей приглашают родителей абитуриентов, которые, естественно, не решают вопросы приема, но следят за процедурной чистотой. Кое-где ликвидируют так называемые выездные экзамены – один из рассадников коррупции. Вводится запрет на репетиторство для поступления в тот вуз, где репетитор работает, - это очень хорошая мера. Но на общий уровень это слабо влияет, потому что важен общий коррупционный фон.

контекст →