В связи с неутихающими страстями вокруг кавказской темы мне вспомнилось "дело" Аракчеева-Худякова. Российских офицеров, участвовавших в колониальной войне и потом обвиненных в военном преступлении - убийстве мирных жителей.

Процесс был откровенным глумлением над правосудием. То ли власти просто свалили дело на первых попавшихся, то ли кого-то прикрывали. Очевидно, что был заказ. Российские чисто конкретные пацаны чисто конкретно договорились с чеченскими чисто конкретными пацанами. И тем и другим нужен был показательный процесс. Кадырову - чтобы показать собственным подданным свою эффективность в их защите от произвола завоевателей. Путину - для отмазки от Запада. А на то, виновны ли персонально Аракчеев с Худяковым, всем было глубоко наплевать.

Лично я в виновность Аракчеева и Худякова не верю. На чисто интуитивном уровне эти парни вызывают у меня куда большее доверие, чем наши власти. Доверие и симпатию вызывает поведение обвиняемых, их отказ признать вину ради облегчения собственной участи. Добровольную явку Аракчеева на оглашение заведомо неблагоприятного для него приговора автор одного из националистических ресурсов назвал тогда поступком цивилизованного европейца, "белого человека", оказавшегося во власти дикарей-людоедов.

Что ж, поговорим о "белом человеке". Представление о "белом (или шире - цивилизованном) человеке" сводится к следующему: цивилизованный человек, во-первых, признает некий набор ограничивающих его поведение правовых и моральных норм, во-вторых, распространяет их на взаимоотношения с любыми другими людьми, в-третьих, придерживается их независимо от того, соблюдают ли их те, с кем он сталкивается, - просто в силу своей внутренней убежденности в необходимости соблюдать эти правила.

Это представление не случайно сложилось в период "бури и натиска" европейской цивилизации, когда формировались огромные колониальные империи. В значительной степени оно отталкивалось "от противного" и противопоставлялось представлению о "дикарях", живущих по "закону племени".

В основе племенного сознания незыблемое деление на "своих" и "чужих". Ограничивать себя какими-то правилами дикарь готов только в отношениях с членами своей стаи, на "чужих" он эти ограничения не распространяет. Поэтому с "чужим" можно обращаться по своему усмотрению, руководствуясь исключительно своей выгодой. Обмануть "чужого" не грех, а доблесть. Героем племени становится тот, кто обманул, ограбил, убил "чужих" больше, чем иные представители данного племени. Исключительно на выгоде для "своих" строятся представления дикаря о добре и зле. В европейской традиции это получило название "готтентотской морали": если ты у меня украл - это плохо, если я у тебя украл - это хорошо.

Я никогда не был и вряд ли когда-нибудь стану поклонником имперской идеи. Но мне очевидно, что если бы эта идея заключала в себе исключительно культ силы и превосходства, она не смогла бы в течение тысячелетий вдохновлять многих людей, отнюдь не являвшихся выродками.

Месопотамский царь Нарамсин провозгласил себя "царем царей, царем четырех стран света" на том единственном основании, что он самый крутой самец в стае. Но уже Александр Македонский мечтал об универсальной державе как единой семье народов, в которой не будет войн и межплеменных распрей. Правда, действовал этот утонченный ученик Аристотеля чисто по-солдатски: построил на плацу своих воинов, а напротив - персидских девушек. И кто напротив кого оказался - тот на той и женится.

Римляне верили в свое предназначение править миром, но они осознавали это как миссию дать миру единый для всех закон, римское право - самое правовое в мире. Романтизация римской имперской идеи прекрасно удалась авторам румынского фильма "Колония", почему-то переведенного в советском прокате как "Колонна". Это пронзительная история противостояния римского офицера, посланного императором в только что завоеванную Дакию "дома строить, дороги" и сделать так, чтобы "все стали римлянами", и непримиримого борца за независимость Дакии. Этот дакский Басаев не учит своих юных воспитанников "дома строить, дороги". Он учит их только одному - убивать оккупантов и их пособников.

Притягательность имперской идеи в том и состоит, что она предполагает попытку преодоления племенной морали и утверждения неких универсальных, "общечеловеческих" ценностей. Да, да, тех самых, не раз осмеянных правыми национал-консерваторами. Попытка эта, с моей точки зрения, исторически неудачна. В силу своего насильственного характера. Сентиментальная мечта империи о самой себе бывает очень далека от ее реальной практики, а имперская мораль часто на поверку оказывается все той же племенной моралью, просто разросшейся до "державных" масштабов: оправдано все, что служит укреплению имперской власти. В ходе создания западных империй совершались чудовищные жестокости, и сколько Новых Алдов за спиной британских или французских "солдат Киплинга" - не счесть. Зачистка - она и в Африке зачистка.

И все же именно западная цивилизация сформулировала понятия законов и обычаев войны и военного преступления, выработала международное гуманитарное право. Можете опять смеяться и считать все это выдумкой оторванных от жизни кабинетных "общечеловеков". Ну какое может быть гуманитарное право на войне, где или ты убьешь, или тебя убьют?

Однако обычаи потому и называются обычаями, что их не выдумали кабинетные умы. Они уходят в седую древность. В ту самую, когда наиболее агрессивные члены мучительно переходящих к государственности племен стала объединяться в банды рэкетиров для грабежа соседей и крышевания собственных соплеменников (сперва за умеренную и как бы даже добровольную плату). Эти банды вскоре осознали себя благородной кастой воинов и сочинили про себя миф, объясняющий, почему "человек на коне" заведомо выше мирного пахаря.

Благородный воин, кроме того, что он отважен, руководствуется неким комплексом ограничительных правил, причем соблюдает их независимо от того, соблюдает ли их его противник. Например, для благородного воину всегда считалось недостойным убить безоружного. На этом и основаны все рыцарские кодексы, представления о воинской доблести и офицерской чести. Все это нарушалось сплошь и рядом всю человеческую историю, но все эти нарушения всегда осуждались обществом. Люди всегда понимали разницу между воином и мясником.

Эта разница по сути та же, что разница между цивилизацией и дикостью. Оправдание военных преступлений, оправдание собственных мерзостей мерзостями других - признак дремучей племенной дикости. Почитать за национального героя палача Сребреницы - признак одичания.

А вот теперь я хочу вернуться к делу Худякова и Аракчеева. Еще один автор упомянутого мной ресурса заявляет, что для него вообще неважно, убивали они мирных жителей или нет. Просто русский всегда прав по отношению к чужому, если он действует в интересах своего сообщества. То есть прямо провозглашается "закон племени" в кристально чистом виде. Никаких ограничений по отношению к "чужим" не признается. Впрочем, сторонники таких взглядов не признают ограничений и по отношению к "своим", если считают, что те действуют не в интересах сообщества. Вот вам и водораздел между приемлемым и неприемлемым национализмом. Кстати, он не имеет никакого отношения к делению на "умеренных" и "радикальных". Разница между концепцией "белого человека" и принципом "русский всегда прав" не количественная, а качественная и лежит в иной плоскости.

Дмитрий Шушарин поставил перед участниками акций "Хватит кормить Кавказ!" несколько принципиальных вопросов Готовы ли они объявить ошибочной и антирусской всю кавказскую политику Путина с 1999 года? Готовы ли они осудить обе чеченские войны, которые и велись для того, чтобы "кормить Кавказ", чтобы он оставался в составе России? Готовы ли они признать, что Буданов не герой, а преступник, что Шаманов, Трошев, Рохлин действовали вопреки интересам России?

Я хочу продолжить мысль Шушарина, добавив к его вопросам несколько своих. Понимаете ли вы, что после всех военных преступлений и преступлений против человечности, совершенных в Чечне российской армией, у путинского режима не было иного способа поддерживать видимость (исключительно видимость) "умиротворения", кроме как взращивать иждивенческую психологию и откупаться от шантажистов огромными деньгами и немереными полномочиями? Готовы ли вы предоставить чеченскому народу свободный выбор между действительным вхождением в правовое поле демократической России (именно вхождением, потому что в российском правовом поле Чечня никогда не была) и полным государственным обособлением со всеми вытекающими из этого международными обязанностями? Разумеется, решать это должен именно чеченский народ, а не кадыровская феодально-криминальная верхушка.

И наконец, готовы ли вы признать, что совершавшие военные преступления замарали честь русского офицера? Что участникам зачистки в Новых Алдах не может быть амнистии точно так же, как ее не может быть тем борцам за свободную Ичкерию, которые отрезали головы пленным? Так все-таки "белый человек" или "русский всегда прав"?