Напоследок Игорь Иванович еще забеспокоился насчет здоровья министра, и это был самый трогательный момент разговора, записанного тайком. Ой, слушай, а ты без куртки, а? Как ты ходишь-то вообще так? - переживал глава "Роснефти", Алексей же Валентинович эдак бодро ему возражал, что никакой курточки не надо, после чего Сечин прямо переходил к делу, сообщая, что туда-сюда, собрали объем... задание выполнено... вот забирай, клади и пойдем, чайку попьем. И совсем уж под занавес Игорь Иванович жаловался на здоровье: у меня, говорил, организм не переносит холода, и тут запись прерывалась. Поскольку дальше происходящее фиксировали уже другие люди, которые задерживали Улюкаева с корзиночкой, где скоро обнаружились вещдоки.

Обо всем этом мы узнали вчера, когда в Замоскворецком районном суде г. Москвы оглашались подробности последнего свидания министра с нефтяником. Выяснялось, что сумку, набитую долларами, Сечин лично передавал Улюкаеву и лично вел аудиозапись. Ее и зачитывал прокурор, делая иногда смешные ошибки: так, неразборчиво звучащие фразы он обозначал словом "троеточие", и складывалось неверное впечатление, будто собеседники довольно часто ругались матом. Еще там был интересный фрагмент, в котором глава "Роснефти" рассказывал о своих отношениях с Японией и о том, как партнеры, обсуждая проблемы бизнеса, все время пытались потолковать с могущественным другом Путина о судьбе Курильских островов, а тот уклонялся, хитрюга. Местами базар обогащался четкими непонятками: вроде и по-русски люди говорили, но не всякий филолог просечет, а только с допуском. Но более всего, конечно, западал в душу эпизод с курточкой.

Это трогало до слез и одновременно завораживало до ужаса. Ибо в расшифровке диалога Сечина с Улюкаевым оглашалась тайна, которую, пожалуй, следовало приравнять к государственной. Заботливый Игорь Иванович, бывший чекист и действующий олигарх, проводил мастер-класс по внедрению взятки в багажник обреченного клиента. Он осуществлял заранее в деталях рассчитанную провокацию - и мы все внезапно стали свидетелями того, как это делается у них, у мастеров.

А вот так и делается. Искушенный Алексей Валентинович, зная, куда приехал и зачем, мог бы и засомневаться, и заподозрить неладное - в любом случае. Если реально решился обложить данью Сечина, как утверждает следствие. Если согласился принять в дар от него винишко и колбасные изделия из собственноручно настрелянной Сечиным дичи, как заявляет сам. От этих тягостных мыслей его и отвлекал коварный соблазнитель, убалтывая, тревожась о здоровье, прикидываясь зябнущим и как бы согревая обещанным горячим чаем. Обдавая волнами тепла человека с сумкой, которого он еще и поторапливал: дескать, клади ее в автомобиль, тяжелую небось, и пошли чаевничать. Улюкаев пошел к машине.

Другой вопрос, сколь убедительно прозвучали голоса на пленке в зале суда и какие выводы мы можем сделать, ознакомившись с распечаткой дружеской беседы накануне ареста. Отдавая должное высочайшей квалификации профессионального провокатора, который за долгие годы службы на административных должностях и на бензоколонке не утратил былого мастерства, призадумаемся: вымогали у него взятку или нет. Кому поверим - обвиняющему или обвиняемому.

С одной стороны, все-таки удивительно, что, принимая бесценный дар, министр ни разу ничего не сказал о содержимом корзиночки. Мол, всей коллегией будем пить за твое здоровье, дорогой Игорь Иваныч, и отдельное спасибо за мясные изделия, закуска отменная. С другой стороны, известно, что Алексей Валентинович - человек сдержанный. Он ни разу в течение беседы не говорил "спасибо" и благосклонно принимал извинения слегка суетящегося Сечина. Зато с большим подъемом обсуждал экономическую тематику, ради чего, вероятно, и приехал.

Вникая в суть разговора и перечитывая расшифровку, приходишь даже к мысли, что подарок ему навязывают, а по-настоящему волнуют министра совсем другие дела, типа "климата инвестиционной базы" и прочих непостижимых явлений. Заметно, что эти сюжеты ему интересны, а едва Сечин заводит речь о другом, Улюкаев сразу скучнеет, отвечает односложно или бормочет нечто такое, чего не улавливает спрятанный микрофон. Как это все объяснить - загадка, понятно лишь, что в качестве доказательства вины министра запись не канает.

Однако это не единственное доказательство. Подобно тому минеру, Алексей Валентинович ошибся всего один раз, зато капитально. Когда, убаюканный хлопотливыми речами Игоря Ивановича, взял корзинку, которая довела его до допра. Впрочем, для нормального суда и этой улики мало, а в том ненормальном, где слушаются чужие разговоры и дело о вымогательстве взятки, никаких самостоятельных решений судья не принимает.

Там сталкиваются две правды: правда партии крови и правда партии бабла, и будет на свой лад забавно, если первая посадит вторую за мздоимство. А если вторая сумеет донести до Верховного Арбитра пожелание как-то укоротить Сечина, этого корифея спецмероприятий, чьи бесспорные таланты по части посадок вредят нашей экономике, а также климату инвестиционной базы, что бы это ни значило, то процесс завершится оправданием Улюкаева. Допустим, за недостатком улик - не сажать же Игоря Ивановича за подстрекательство и лжесвидетельство, в самом деле. То есть кончится все благополучно для той части элиты, которая из последних сил мешает власти загробить экономику окончательно.

Разве что Игорь Иванович будет огорчен: такая красивая комбинация не сработала! Но он как-нибудь и отреваншируется. Позвонит Алексею Валентиновичу, поздравит с освобождением, поинтересуется здоровьем, посоветует одеваться потеплей.