Английское словечко ass не имеет никакого отношения к высшему пилотажу. Скорее к животному миру, обозначая осла дикого, а также домашнего, однако великобританский язык, подобно русскому, богат и многообразен, и одним значением слово не исчерпывается. В этом смысле английского осла можно сравнить с нашим козлом.

"He's an ass. You can write that: He's an ass!". Так охарактеризовала кремлевского детского омбудсмена американский сенатор Мэри Лэндрю в интервью "Радио Свобода". Переводя ее речь со всей возможной деликатностью, коллеги поименовали Павла Астахова "засранцем". Хотя имеются и более точные определения, вступающие, правда, в конфликт с последними инструкциями Роскомнадзора, зато в полной мере отражающие мнение сенатора об омбудсмене. И не только сенатора, мягко говоря.

Короче, репутация Астахова не пострадала. Страдают американцы, которые мечтают усыновить российских детей. Страдают дети, и тут г-жа Лэндрю ссылается на мнение специалистов: "Любой врач скажет, насколько вредно для детей пребывание в подобных учреждениях (в детдомах. - И.М.) Это сказывается на их эмоциональном, умственном и физическом развитии". Репутация России тоже страдает. Что же касается Астахова, можно лишь удивляться тому, что в Америке его человеческие качества вслух и по достоинству оценили только сейчас.

Еще удивительней другое. Как можно понять из интервью, наш детский омбудсмен до сих пор безнаказанно посещает США и встречается с представителями собирательного Госдепа. Причем встречается выборочно. Так, с законодателями, занимающими жесткую позицию по поводу закона подлецов, он в июне говорить отказался, и этим объясняется неполиткорректная фраза сенатора. Мэри Лэндрю возмущена упертостью и бесчеловечностью российского гостя.

Возникает вопрос: а почему его все еще принимают в США? Что он забыл в той Америке, куда воспрещен въезд всем до единого российским сиротам, в том числе и инвалидам? А если он там заботливо надзирает за судьбами усыновленных, то напрасно теряет время. Сотни тысяч почти наглухо запертых в наших детдомах сирот ждут его в России.

Мэри Лэндрю отвечает на этот вопрос со всей ясностью и безнадежностью. Недавно вместе с коллегами она внесла в Конгресс новый законопроект, поддерживающий права детей и тех, кто их усыновляет, и потому обречена заниматься российской тематикой.

Ведутся некие дискуссии "по дипломатическим каналам". Приезжает Астахов. По словам сенатора, американцы все еще пытаются переубедить своих российских партнеров. Собственно, потому он и приезжает, что надежды еще не окончательно утрачены. Однако их все меньше, и когда ее впрямую спрашивают про Астахова, она уже не сдерживается. Политика России может когда-нибудь измениться, но омбудсмен безнадежен.

Это скандал: в таких выражениях о гостях говорить не принято. Это плохая новость для Астахова. Человек, для которого личное благополучие является смыслом жизни, много потеряет, если его перестанут пускать в любимую Америку. В рамках "списка Магнитского", допустим, или в связи с резким похолоданием в отношениях между Кремлем и Белым Домом, или просто как "засранца". Однако для детей-сирот, чьи судьбы определяет омбудсмен и его начальство, это тоже новость скверная. Ибо крайняя степень раздражения, с которой Мэри Лэндрю отзывается о российском чиновнике, свидетельствует о том, что американцы практически исчерпали все доводы в дискуссиях с бывшими партнерами по перезагрузке.

Собственно, с этой мыслью мы свыклись уже давно. Месяца через два после того, как известный закон был подписан президентом. Когда прошел первый шок и все слова уже прозвучали – и в Сети, и в офлайне. Когда прошли демонстрации, посвященные самому абсурдному и жестокому из российских законов. Свыклись, да, куда денешься. Просто американцы в массе своей, даже сенаторы, – люди более наивные, что ли, и позитивные, нацеленные на переустройство мира в лучшую сторону. И все же когда сенатор с такой отчаянной непосредственностью отзывается об одном из самых гнусных наших чиновников, вдруг щемит сердце и забываешь о том, что свыкся с законом подлецов.

Да и о самом законе думаешь с тем же свежим изумлением, как будто о нем заговорили только вчера и все еще поправимо. "Заберите сирот из детских домов и передайте их в руки родителей, родственников или семей, которые будут любить их и заботиться о них", – призывает Мэри Лэндрю, и это кажется делом настолько простым и очевидным, что непонятно даже, как может быть иначе. Изумление звучит и в словах сенатора, и это чувство куда сильнее отвращения к Астахову и стремления кратко, афористично выразить отношение к омбудсмену. "Можете так и записать", – добавляет она, и каждый волен сам перевести ее речь с английского, обозначая меру своего изумления.