Освободительное телодвижение
Сила власти в России измеряется по-разному. Если вспоминать о традиции, укоренившейся в государстве, то надо говорить о количестве запытанных, удавленных, четвертованных, приговоренных к колесованию и отрубанию головы, расстрелянных, превращенных в лагерную пыль, сосланных и высланных. Так определялась мощь грозного царя или мудрого генсека.
Случалось и по-другому. Когда масштаб волюнтаристской власти измерялся сотнями тысяч освобожденных и посмертно реабилитированных - как при Хрущеве. Или сотнями политзеков, которых выпустил Горбачев. Или даже единицами, как при Ельцине, когда помиловали последних узников коммунистической эпохи: недорасстрелянных по 64-й статье. Эти исключения, подтверждавшие правило, на фоне печальных исторических обычаев всегда воспринимались как чудо.
В той же дивной традиции следует рассматривать и вчерашнюю новость: Медведев освободил Мохнаткина.
Слышу возражения: да что ж в том удивительного, что законно избранный президент России освободил какого-то зека? Причем, если верить многочисленным свидетельствам, вообще ни в чем не виновного. К тому же замордованного в лагере, где его отправляли в карцер за "неправильно заправленную кровать", избивали, обкрадывали, лишали свиданий, даже отказывали во встречах с адвокатом. Да и как было не помиловать Сергея Мохнаткина, если он, в полном соответствии с пожеланиями гаранта, написал-таки просьбу о помиловании - в отличие от некоторых других заключенных, чьи имена содержатся в известном "списке Немцова"?
Все дело в этом самом списке. Из тех, кто в него внесен, до сих пор ни один человек не вышел. И уже казалось, что никто и не выйдет.
Поэтому говорить следует именно о чуде. Причем совершенно небывалом, затмевающем прежние чудеса. Хрущев, Горбачев, Ельцин или там государь Александр II, освободивший выживших декабристов, - все они были царями, помазанными на власть легитимной небесной силой или ЦК КПСС. А Дмитрия Анатольевича избрал Владимир Владимирович при посильном участии так называемого народа. К тому же 7 мая Владимир Владимирович возвращается, как бы вновь призванный на царство Дмитрием Анатольевичем, и все это так сложно и так запутанно, если вспомнить известную песню, что уже и не поймешь, как у нас устроена власть. Ясно лишь, что Медведев не мог просто так взять и помиловать невиновного Мохнаткина. Все-таки не царь, не генсек и, грубо говоря, не президент.
Как это у него получилось - бог весть. Может быть, тут имела место изысканнейшая интрига типа тайной спецоперации - не зря же Мохнаткин так затерялся в списке помилованных, между безвестными Кувандыковой, Чунькиным и другими счастливцами. Может, таким образом Медведев обманул бдительность старшего партнера по тандему. А может, все было по-честному, и уходящий президент просто уговорил приходящего: мол, свобода лучше, чем несвобода, и не Ходорковского же в самом деле выпускать?
Впрочем, все это не так уж и важно. Важно, что хороший человек, заступившийся за женщину во время митинга, вышел на волю. Важно, что создан прецедент: Мохнаткин в своей помиловке не признал себя виновным, а Медведев все равно его отпустил. А главное, теперь мы наконец получили ответ на вопрос, который мучил нас последние четыре года: зачем приходил во власть Дмитрий Анатольевич?
То есть, понятное дело, с точки зрения политической он приходил затем, чтобы сохранить кресло для грядущих двух сроков президента Путина. Но не все ж о политике говорить: политика - это грязная штука. На самом деле Дмитрий Медведев приходил для того, чтобы освободить Сергея Мохнаткина. И если учесть условия, в которых он осуществлял свое право на помилование, и вспомнить о традициях, то третьего президента России смело можно поставить в один ряд с царями-освободителями: Александром, Никитой, Михаилом и Борисом. Завидная доля!
Блоги
Статьи по теме
Простись и помилуй
Сам себе устроивший свой Форос, он сегодня сохраняет шанс войти в историю, пусть не в качестве самостоятельного политика, так хоть живого человека, для которого свобода реально лучше, чем несвобода. Бог с ней, с реформой, нет таких реформ, которые невозможно отыграть назад, но список политзеков у Дмитрия Анатольевича лежит на столе.
Заключение без правила
Освобождение политзаключенных значится первым пунктом в резолюциях протестных митингов. На днях организаторы митингов представили список политзеков. Его составление оказалось делом юридически головоломным и политически взрывоопасным. Тему обсуждают активист Союза солидарности с политзаключенными Сергей Давидис и член правления "Мемориала" Александр Черкасов.
Зоосудная ночь
Все же знают, что Ольга Романова, жена Алексея Козлова, - известный деятель оппозиции, а потому оправдательный приговор Козлову - это путь к оранжевой революции, американской оккупации и расчленению России. Следовательно, вчера в Зоологическом суде Родина опять выстояла - как в "Норд-Осте", в Беслане, в Цхинвали...
Зоосудный день
Точно такой же жертвой режима, как Ходорковский, Данилов или Мохнаткин, является и Алексей Козлов, которому не повезло с деловым партнером, состоявшим одновременно в двух козанострах - олигархической и законотворческой. Если в "Зоологическом суде" его оправдают, это будет означать, что меняется государство.
Лишь бы свои не напортили
Теперь, я думаю, понятно, как опасно руководителям оппозиционных организаций следовать своим слабостям. А слабости - это политический эгоизм, страсть к перетягиванию одеяла на себя и дворцовые прогулки. Премьер вас использовал как штрейкбрехеров, не так ли? И процесс раскалывания властью движения за 31-ю статью Конституции продолжается. Только что "разрешили" митинг 16 июня на Триумфальной. Опять поделили на "чистых" и "нечистых".