Об идиотизме поведения властей в деле Pussy Riot не высказался только ленивый. Мне же представляется, что у них был вполне рациональный расчет: навязать оппозиции жесткую защиту панк-группы и тем столкнуть ее с традиционалистски настроенной частью общества. Для мобилизации именно этой его части между выборами Кремль наспех сколотил весьма разношерстную «поклонную коалицию», вожди которой апеллировали к социальным слоям, скажем так, «ниже среднего». В этих слоях традиционалистские представления действительно широко распространены. И кроме них никакой массовой базы у режима просто нет.

Вожди Поклонной заявили о себе как о «третьей силе», у которой есть собственные претензии и требования к существующей власти. Правда, внятно обозначить эти претензии и требования они так и не смогли. Все ограничилось не слишком настойчивыми попытками Максима Шевченко поставить вопрос об освобождении политзаключенных. Однако на Поклонной эта тема «не пошла».

Между тем разговоры о «третьей силе» не были чистой демагогией. Поддержка режима со стороны традиционалистов далеко не безусловна. Евгений Ихлов не раз высказывал предположение, что при известных обстоятельствах они готовы будут даже открыть «второй фронт» в тылу путинистов. И дело не только в том, что, как пишет Ихлов, для «настоящих» традиционалистов традиционализм режима «не настоящий», фальшивый, сам же режим «прозападный» и «либеральный». Существует огромная разница между традиционализмом низов с их представлениями о социальной справедливости и общинной демократии и самодержавно-великодержавной идеологией эксплуатирующей этот традиционализм части путинской элиты.

Евгений Ихлов, как и большая часть либеральной общественности, склонен преувеличивать противоречия между сторонниками «авторитарной модернизации» и «особого русского пути» в путинской элите. Это преувеличение подпитывает сохраняющиеся в либеральной среде надежды на «раскол элит». К такому же преувеличению склонны и многие причисляющие себя к «третьей силе» традиционалисты, смертельно боящиеся закулисного сговора «прозападной» части элиты с либеральной оппозицией. Между тем обе части элиты прекрасно между собой ладят и успешно стравливают «европеизированный креативный средний класс» с традиционалистскими низами.

Не такие уж в Кремле сидят идиоты, чтобы не понимать, что обострение социальных противоречий неизбежно будет толкать традиционалистские низы в оппозицию. И что любая смычка между Поклонной и Болотной будет означать немедленный и полный крах авторитарно-олигархического режима, от которого «кремлевских» не спасут никакие ОМОНы. Вот чтобы упредить эту опасность, Кремль и использовал дело Pussy.

В либеральной оппозиции опасность кремлевских провокаций вполне осознавалась. Не случайно ее солидные, респектабельные лидеры подключились к кампании в защиту панк-группы далеко не сразу и явно вынужденно. Когда стало совсем уж неприлично отмалчиваться. Когда уклонение от участия в этой кампании стало прямым пособничеством поднимающейся волне самого темного средневекового мракобесия, изуверству и вопиющему полицейско-судебному беззаконию.

Однако похоже, что в своей ставке на «жесткую игру» Кремль просчитался. Когда в кампанию протестов стали втягиваться люди более чем умеренные и осторожные, консолидации лагеря охранителей не произошло. Напротив, в нем образовалась трещина. Безобразная расправа, надругательство над законом и здравым смыслом шокировали вменяемых традиционалистов. И страстное обличение самодержавной системы, с которым выступил один из трех столпов «поклонной коалиции» Максим Шевченко, – событие знаковое. Это первая серьезная попытка самостоятельного выступления той самой «третьей силы», претендующей на представительство интересов «плебейского традиционализма». Это первая ее попытка размежеваться с «первой силой» (самодержавной «держимордией»), от которой, как оказалось, исходит не меньшая угроза «традиционным ценностям», чем от силы «второй» (прозападных «либеральных извращенцев»).

Что ж, посмотрим, насколько эта сила действительно третья и будет ли «второй фронт» действительно открыт. В любом случае традиционалисты и «русские европейцы» обречены на сосуществование в одной стране. Никто не питает иллюзий, что Максим Шевченко вдруг полюбит «проклятый западный либерализм». Однако посыл его последних текстов – не должно быть тюрьмы за убеждения – достаточное условие для того, чтобы сосуществование было возможно. Но надо осознать: судьба путинщины напрямую будет зависеть от того, научатся ли вторая и третья силы выяснять отношения между собой без посредства силы первой с ее жуликами из избиркомов, продажными судьями, озверевшими ментами и зажравшимися попами.

Сейчас к этому не готовы обе силы. Либералы, долгие годы запугивавшие себя тем, что на свободных выборах победят страшные коммунисты, теперь заменят «коммуняк» на «православных фундаменталистов» и будут петь ту же песню: пусть уж лучше Путин. Традиционалисты, со своей стороны, убеждены, что в случае падения режима либералы их непременно перехитрят и обманут, перехватят и узурпируют власть. Можно ли это преодолеть? Это покажет время. Но путь к такому преодолению есть. Это уход от противостояния цивилизационных моделей, о котором пишет Евгений Ихлов. Это замена межцивилизационного конфликта принципом «класс на класс». Точнее, все продуктивные, создающие, прибавляющие и умножающие реальные ценности слои против паразитической правящей элиты, умеющей только отнимать и делить.

А интересно, что бы было, если бы парижские санкюлоты напрямую договорились с вандейскими крестьянами против аристократов и плутократов?