По объявлению из ЖЖ об отправке добровольцев в помощь тушению пожаров съездил во вторник в Подмосковье. Автобус ждал добровольцев в районе метро "Белорусская", набралось нас в тот день 25 человек, из которых половина неожиданно оказалась участниками движения "Наши", что изрядно испортило мне настроение - и, как потом выяснилось, не одному только мне.

Но, отбросив предубеждения, я рассудил, что тушить пожары можно хоть с грызловым-петриком, если они изъявят такое желание, а уж если "Наши" в кои-то веки решили заняться полезным делом, то это можно только приветствовать. Всяко лучше чем упражняться в фотошопе. Поэтому в дороге я решил в идеологические споры об их любимой Партии не вступать, ругаться накануне тяжелой совместной работы совсем не хотелось. Из любопытства подсел рядышком с их компанией и тихонько слушал их беседы. Хотя, когда они в третий раз начали рассуждать о том, как "опасна пропаганда гомосексуализма для детей и демографии", я все-таки не сдержался и прочел им небольшую лекцию о том, что их суждения о гомосексуальности являются бредовыми предрассудками — не столько с целью переубедить, но чтоб хотя бы обозначить, что кроме мнения Церкви и Партии есть еще и объективная информация на этот счет.

Привезли нас в поселок Луховицы (130 км от Москвы). Уже на подъезде прямо из автобуса стали видны в лесу участки открытого пламени. На окраине посёлка, где лес вплотную подходил к крайним домам, нас встретил мэр. На расстоянии каких-то метров 20-ти от домов лес был уже выгоревший — черная мертвая земля, почерневшие снизу стволы деревьев. Оказывается, за несколько дней до этого огонь каким-то чудом сумели остановить уже у самых домов: еще немного - и поселок бы запылал.

Очаги возгорания были где-то совсем поблизости, над головой постоянно пролетал пожарный вертолет с "ведром" на веревочке и сбрасывал воду в лесу чуть подальше от нас. Но к самому огню нас не пустили - там работали пожарные. Нам же раздали лопаты и топоры и поставили задачу вырубить оставшуюся полосу подлеска, между сгоревшей частью леса и крайними домами. Заместитель мэра сказал, что есть большая вероятность очередного наступления огня и, чтобы его не пустить к поселку, нужно лишить его горючего материала. Подлесок и вправду выглядел очень неприятно в этом отношении — достаточно густые кусты до двух метров в высоту на солидной площади вокруг. Их мы и принялись вырубать.

Работка была не из легких - махать лопатой или топором на жаре, а потом грузить горы порубленных кустов и деревьев на самосвалы. Одежда моментально становилась грязная и мокрая насквозь, пот заливал глаза, руки у многих были исцарапаны ветками. Но работа шла ударно, и к середине дня вместо зарослей кустов вокруг уже было абсолютно свободное пространство. Когда значительная часть работы была уже позади, был объявлен перерыв на обед, который вся команда добровольцев очень кстати совместила с купанием в замечательном озере неподалеку. Освежившись и отдохнув, мы продолжили зачистку территории — за день несколько "КАМАЗов" ушли под завязку загруженные ветками. И в восьмом часу вечера мы наконец погрузились в автобус, чтобы держать путь обратно в Москву, изрядно уставшие, но в приподнятом настроении от того, что сделали полезное дело.

Перед самой отправкой назад я разговорился с одним из добровольцев, мужчиной уже в солидном возрасте, и слово за слово зашел разговор о "Наших". Он так осторожно меня спросил:

— А как вы думаете, вот если б не это телевидение и то-се, они бы поехали?

(А дело в том, что за нашим автобусом из Москвы следовала машины Первого канала и Russia Today и люди с камерами снимали, как мы выходим из автобуса и приступаем к работе.)

Я состроил скептическую гримасу.

— А почему вы так думаете? — все допытывался мой собеседник.

Я уже как-то не в силах был подробно формулировать, что я думаю о прокремлевских движениях, и я решил выразить все свои чувства в короткой фразе:

— Да потому что они козлы.

И моего собеседника вдруг как прорвало. Он начал с возмущением говорить:

— Это же они лепили свастику на фотографию Людмилы Михайловны Алексеевой! Да я же ни одно 31-е число не пропускаю, а ведь это же они там устраивали "сбор крови"! Да я как услышал, что они из "Наших", мне чуть плохо не стало!..

Видимо, человек, как и я, не хотел устраивать скандалов в процессе работы, но внутри у него все кипело в это время.

— Вот вам и "первое непоротое поколение", вы ведь так мечтали его увидеть... — грустно подытожил мой собеседник, глядя, как молодежь из "Наших" загружается в автобус.

Вот такие у нас остались смешанные чувства от этой поездки. И хотя я считаю, что мы сделали реально полезное дело, дальше ездить с этой компанией мне что-то расхотелось. Придя домой, я нашел уже массу информации о том, как люди самостоятельно организуют выезды в область в проблемные районы, как осуществляют там патрулирование, поиск новых очагов, как закидывают лопатами тлеющий торф и воюют с огнем.

В следующий раз я поеду уже в какой-нибудь из таких команд, а не в автобусе с кондиционером в сопровождении телевидения. Как-то это не по мне.