Итак, на этот раз на меня завели уголовное дело за контрафакт, и оно уже даже передано в суд г. Краснодара.
В СМИ уже было немало материалов про детали, но собственно от первого лица ещё пояснений не было.
Я - руководитель одной маленькой общественной организации в Краснодаре. Сначала эмоции, кратко. Я чувствую, что я прохожу квест. Уровни сложности всё время повышаются. Уровень «налоговая проверка и арест счёта» пройден успешно. Сейчас новый уровень — уголовное преследование за контрафакт с «использованием служебного положения».

Теперь факты, подробнее. Пишу не столько в свою защиту, сколько описать, каким образом могут придти к любому из нас, особенно в регионах страны.

Как добывались «вещественные доказательства преступлений»?

Офис «ЭТнИКИ» в 2005-2007 году находился в микрорайоне Юбилейный Краснодара, но потом начались проблемы. После ареста счёта в начале 2007 года деятельность вообще фактически остановилась. От офиса организации пришлось отказаться. Через время я сняла комнату за свой личный счет в нежилом помещении, даже без окон, свезла туда оставшуюся библиотеку. В помещении находились три компа. Один стоял отключенный. Один, стоявший в углу, был поломан (картинка на экране не появлялась). И один вроде работал. Эти компы в разное время принесли на хранение мои знакомые, которые купили ноутбуки и в стационарном старье дома не нуждались. Мой офис находился в центре города, и им удобно было иногда забегать посидеть за компом вечерами. Я не возражала, тем более, что у меня много знакомых студентов, которым тоже нужен был компьютер попечатать, в чём я не отказывала, как и молодым коллегам-преподавателям, друзьям. У меня был личный компьютер, который я ставила на столик у входа и к тем компам вообще подходила редко. И уж точно понятия не имею, что именно и когда на них устанавливалось. Я приходила туда только вечерами, потому что днем работала в институте и бегала по судам в надежде когда-нибудь реанимировать «ЭТнИКУ». Иногда вечерами назначала там личные деловые встречи, мы часто вечерами смотрели там фильмы с проектором.

12 октября 2009 года дверь за собой закрыли с внутренней стороны трое мужчин и представились сотрудниками ОБЭП. Я немного испугалась (была совсем одна!), но предложила им сесть и дать мне прочитать документы. Мужчины довольно агрессивно стали сразу ходить по комнате, брать в руки книги, задавать вопросы - в такой обстановке я знакомилась с заявлением некоего Кошубы из некой фирмы «Спектр», о которой слышала впервые. Я прочитала, что у Кошубы «есть информация, что в офисе организации «ЭТнИКА», расположенном по адресу ул. Ленина, 4, используются контрафактные программы». Тут я обрадовалась и вежливо стала объяснять, что, видимо, произошла какая-то ошибка: а) это не ул. Ленина, 4, а ул. Фрунзе, 15. б) это не офис ККОО МГТ «ЭТнИКА», это мое личное помещение. Более того, я пояснила, что в организации «ЭТнИКА» был один портативный компьютер, купленный в 2005 году, который к этому времени устарел и уже не используется. Дальше сценарий развивался круто: компьютеры опечатали, забрали в машину без номеров, которая стояла у входа, меня заставляли подписать обязательство явиться немедленно в УВД, а когда я отказалась это делать, хватали за руки, угрожали вызвать ОМОН (а потом в материалах дела будет написано, что я вела себя вызывающе!). Я попросила копию протокола «с места нарушения» несколько раз, но она мне была выдана только после того, как сотрудник ОБЭП Гаспарян спросил у кого-то по телефону «ну что, давать ей копию?».

11 января 2010 г. я и мой друг Юра были дома, когда в дверь позвонили и предъявили постановление о проведении обыска. Я изумилась и сказала, что не знаю ни о каком уголовном деле! Это не смутило трёх сотрудников милиции и двух понятых. Попросили Юру включить компьютер, он включил. Один из сотрудников сказал, будем забирать. Юра сразу сказал и потом неоднократно повторял, что это его личный ноутбук и он никакого отношения не имеет к «ЭТнИКЕ». Следователь долго игнорировал этот вопрос, пока Юра не настоял на внесении этого в протокол.

После того как перерыли все тумбы, шкафы, стеллажи, белье, подошли ко второму ноутбуку. Я сразу сказала, что это мой, показала, что все до единого программы — лицензионные. Захватив только Юрин ноутбук и «на всякий пожарный» одну флэшку и один внешний жесткий диск, и спустя три часа (на одну единственную комнату!) они ушли.
Таким образом, все дело строится на компах, которые не только не принадлежат «ЭТнИКЕ», но даже не являются моей собственностью!

Каким образом компьютеры приписывают мне и «ЭТнИКЕ»?

Сначала Кошуба, потом сотрудник ОБЭП Гаспарян, потом следователь Игнатенко, теперь зам.прокурора Меликян называют моё помещение - «офисом ЭТнИКИ» (кстати, даже сотрудник ОБЭПа Гаспарян при уходе сказал, «вы хоть бы здесь убрали, и на офис не похоже»), а всю технику «компьютерами организации «ЭТнИКА» просто через каждую страницу. Откуда эта информация?! Им кажется, что если мой офис и компы 150 раз назвать этниковскими, то желаемое станет действительным? Кстати, никто из соседей, ни из арендаторов, даже слова «ЭТнИКА» не мог знать, и откуда это взялось в протоколах допросов?... Хорошо хоть в протоколах они говорят, что видели, как я прихожу в помещение только в вечернее, нерабочее время.

Но это всё - вода, а «подтверждается» всё одним: по мнению эксперта, на компьютерах были найдены несколько текстовых файлов, содержащие в каком-либо виде название организации (например, анкета организации, которую может любой человек получить с сайта организации, сделав запрос по email!).

Вероятно, по такой логике можно делать вывод, что если у вас на компьютере есть файлы с названием «ЮКОС», это доказывает, что ваш компьютер использовался в деятельности «ЮКОСА». Трепещете?

Есть ли на компьютерах контрафакт и как проводилась экспертиза?

На моем личном ноутбуке — контрафакта в большом количестве не было, а нет сейчас совсем, чту УК. На старом ноутбуке, купленном в рамках проекта и поставленном на баланс «ЭТнИКИ», мы никаких дополнительных программ специально не ставили, да и компьютер не потянул бы. Уже год как мы с ним попрощались, ибо не тянул уже ничего почти. Для составления отчётов в юстицию использую личный комп, а других дел, кроме судебных, сейчас и нет.

Кто, когда и какие устанавливал программы на эти три компа я точно не знаю, не следила за этим, тем более, что я далеко не спец в компах. У меня свой комп - я за ним и слежу, а также комп организации, когда был работающий, за которым я тоже следила. Сейчас организация не работает по факту уже три года, зачем мне следить за всеми компами в округе?

Но вот судя по качеству экспертиз и по вторичному «визиту ко мне домой», контрафакта на трех системниках было не много, если вообще был!...

Вот вам только немного «косяков» экспертизы:

1.Изъятые компьютеры отправляют на экспертизу, при этом выясняется, что изначально экспертиза была поручена эксперту МОО «Союз Криминалистов» Плетень О.И., однако потом текст постановления был исправлен замазкой и экспертизу провел Воеводин Ю.С. При этом в самом тексте экспертизы указывается опять-таки Плетень О.И. Т.е. понять, какой же эксперт провел экспертизу, и имел ли право именно этот эксперт проводить работу — невозможно.

2.Для определения лицензионная ли программа или нет, эксперт искал ключи от программ в интернете. И если находил, утверждал, что программа нелицензионная. И, что интереснее, если не находил ключ в интернете, делал вывод о том, что программа возможно лицензионная, если показать документы. Благодаря именно такой работе был признан нелицензионным Windows Vista, хотя операционная система была установлена при покупке с соответствующей отметкой - лицензионной наклейкой на дне ноутбука Юры!

3.Вся экспертиза пестрит нестыковками и необоснованными выводами. При этом дата открытия некоторых файлов (5 февраля 2010 года) позже, чем дата окончания экспертизы (27 января 2010 года)!

4.После судебной экспертизы узнала о возникновении второй статьи — 273 п.1 УК РФ! Это случилось в связи с обнаружением на одном из компьютеров программы: Microsoft Office 2007 Enterprise KeyGen. Первый раз увидела это название в экспертизе, полезла на форумы. Оказывается, это - генератор серийных номеров. При этом сама программа ничего нигде не устанавливает и не вносит какие-либо модификации в программные продукты. Это означает, что данная программа не подпадает под действие статьи 273. п.1.

И это далеко не все прелести!
Интересно, что в ходе предварительного техисследования в экспертном центре ГУВД была найдена одна версия программы, а в ходе судебного исследования в МОО «Союз криминалистов» - уже другая, значительно дороже. Это о сомнительности вводов экспертов.

О сомнительной репутации межрегиональной общественной организации «Союз криминалистов» здесь не хочу говорить. Пусть за меня это скажут другие люди, но «гуглить» еще никто не запрещал, если интересно...

О сомнительности подсчетов свидетельствует то, что ущерб поручили определить ООО «Респект», в лице директора-представителя правообладателей, то есть.... самому пострадавшему! И тот оценил: например, одну из программ в 36 тысяч рублей, хотя прайсы двух других контор на то же время говорят о 24 тысячах. И так далее.


Как прошло следствие? Что дальше?

1.Следователь отклонил все ходатайства, которые подавали мы с адвокатом, кроме ходатайства об ознакомлении с тех. исследованием. В том числе отклонил ходатайство о необходимости взять показания у Юры - владельца ноутбука, который попал в моё дело, и у других ребят!

2.Следователь настоял на подписании интересной бумажки - о неразглашении материалов дела, при этом его действия не имеют каких-либо правовых оснований, о чем он, следователь с большим стажем не мог не знать! Вывод: следствие и заказчики дела не хотят, чтобы оно было предано огласке.

3.Все очень спешат: следователь торопил ознакомиться с материалами дела, прокурор торопится передать дело в суд. Причем обвинительное заключение пришло к прокурору 16-го февраля. В этот же день я лично принесла в прокуратуру жалобу на действия следователя и ходатайство вернуть на доследование. 25 февраля мне пришёл ответ, что мою жалобу рассматривать не будут, потому что 18-го февраля дело было передано в суд! Мало того, что прокурор имел 3 дня до отправки дела в суд для ответа на мою жалобу... это было сделано без ознакомления меня с обвинительным заключением!

Да с какой статьи такой интерес и такая трата денег налогоплательщиков на действия по уничтожению одной маленькой общественной организации и её руководителя?!
У меня есть пара мыслей по этому поводу. Если интересно, могу изложить.