Произошло невозможное. Если кто-нибудь пятнадцать лет назад заикнулся бы, что один из битлов даст концерт на Красной площади и туда будет реально попасть, - плюнули бы ему в лицо. И растерли бы. С удовольствием. Лет десять назад интервью специально для России - через Русскую службу ВВС - казалось максимально возможным сближением с единственным и неувядаемым Полом Маккартни. И несмотря на вполне реалистичную сатиру все равно казалась фантастической песенка: "Это всего лишь Полмаккартни, о йес. Стоят у трапа члены КПСС. И кто-то губы от волненья ест. У Полмаккартни есть бумага на въезд". Ведь все у нас уже побывали, Сезария Эвора - почти прописалась, только вот валенки никак не купит, Элис Купер появляется в эфире семейного телешоу, а Робертино Лоретти с Майклом Джексоном, можно сказать, приелись. И лишь сэр, понимаешь, Пол почему-то Россией гребует. Ладно. Привыкли. И вдруг, видно, то ли что-то с Маккартни произошло, то ли жена новая уговорила, то ли ли звезды вместо обычной конфигурации из трех сложились во что-то другое...

И бумагу на въезд дали, и обшивку в лимузинчике поменяли, и члены КПСС в широком смысле обоих слов стояли не только у трапа, но и всю дорогу наперегонки старались запечатлеть себя рядом с битлом. Не удивлюсь, что у размякших и опустошенных фанатов после концерта и особенно после концерта в варианте "Первого канала" из всего года к выборам в памяти останется лишь Маккартни, да те, кто попал в фокус. Интересно, наши харизматичные на концерт по билетам пришли (пусть даже кто другой оплатил) или по знакомству проскочили?

А те, кто не по знакомству, к счастью шли долго, постепенно привыкая к чувству локтя соседа, проникаясь идеей, что ради Маккартни можно и потерпеть, только вот уж очень душно, не стойте на моей ноге! а ладно, стойте, все равно скоро увидим... На Красную площадь можно было попасть только через Никольскую, а на Никольскую - через Третьяковский проезд. Людской ручеек, постепенно расширяясь и уплотняясь, тек аж с Полянки, но у входа в Александровский сад заворачивал и дальше следовал мимо уплотняющейся серо-голубой цепочке ОМОНа, огибая на что-то надеющихся спекулянтов с билетами. Омоновцы улыбались, не рычали и не кусались, а вежливо махали отсыхающей правой рукой, объясняя обеспокоенным будущим зрителям, что на Полмаккартни - дальше. На Никольской перед ГУМом уже не такие вежливые милиционеры на совсем невежливых конях сбивали толпу в организованную колонну, которую пропускали через 2 (прописью "два") металлоискателя. Перед металлоискателями топтаться приходилось минут по тридцать-сорок.

Скучать, впрочем, не приходилось. В толпе оказался предприимчивый товарищ, который за сто российских или за 4 советских рубля продавал виниловый диск 1987 года "Маккартни. Снова в СССР". Продавца обливали презрением - мол, нашел кому предлагать. Но когда находился безусый юнец или иностранец, у которого этого счастья по понятным причинам не было и он покупал, в толпе обязательно раздавались аплодисменты. Хотелось быть великодушным в такой день.

У металлоискателей злобно кричали, чтоб сумки готовили к осмотру заранее, а потом уже весело: что ж вы без бомбы, мы ж подвиг хотим совершить, какого человека спасти, а вы...

Наконец, на Красной площади в душе появляется крепнущая уверенность, что всё, вот сейчас увидим. Своими глазами. Самого Маккартни. И можно будет умереть. И ровно этой уверенности и не дано было сбыться. Те, кто не смог попасть на концерт, в общем ничего не потеряли. Осознание, что Маккартни приехал в Россию, у всех одинаковое. Да, мы там были. Да, мы дышали с Маккартни одним воздухом. Вокруг нас были одни и те же стены. Но видели мы его, по сути, только по телевизору, то есть с гигантских экранов, установленных на площади и над сценой. И первый, и второй "танцевальный партер" могли увидеть крошечный красный силуэт своими глазами лишь с плеч крепкого друга. Что видел VIP-танцевальный партер - несколько рядов "стоящих вместе" под самой сценой - неизвестно. Так что оставалось только lend our ears и пытаться выполнять функцию танцевального партера на рваных газетках с ликом Пола, на которых интеллигентно сидели и ждали те, кто пришел за два-три часа. Так что и сказать, что мечта не сбылась, нельзя, но и сказать, что сбылась, тоже язык не поворачивается.

Вообще удивительно, сколько на концерте было случайных людей. Которые не лишились крыльев. В жизни которых не возникла пустота, потому что больше нечего ждать. Да, были лысеющие и седеющие настоящие или хотя бы прошлые битломаны, на которых трудно было смотреть - щемило сердце, когда думалось о том, что они могут чувствовать. Были и вполне себе молоденькие фанаты, уже третьего, четвертого поколения. Но, скажем, вокруг нас было полно тех, кто явно пришел лишь для того, чтобы не пропускать крутое событие. Были иностранцы, которые не знали слов ни одного припева и даже плохо понимали по-английски (они честно читали перевод, который появлялся на экранах, и их было жалко. Те, кто видел перевод, поймет, кто не видел - и не дай бог вам увидеть такой позор в такой момент и в таком месте, когда вот уже готов реветь от счастья, а тут тебе бац - перевод пошел). Были пацаны, которые просто решили проявить крутизну и сбежали на концерт неизвестно на какие шиши, не предупредив родителей. Были те, кто решил потратить деньги на качественный брэнд и заодно узнать, что это такое - Маккартни. Были и те, кто заплатил деньги за билеты для битломанов а не идти самому было неудобно. В общем, первые десять песен публика стояла столбом. Постой, а Yesterday, это разве не Леннон написал? Робкие попытки подпевать или пританцовывать разбивались о чей-то зад или плечо и недоуменные взгляды.

Дорогие организаторы крутых шоу! Нужен разогрев! Можно было пустить того же Макаревича, который, как говорят, и хотел разогревать перед другим Макаром. Да хоть Газманова с его песнями-попрыгунчиками. Иначе получается, господа, ерунда и разочарование для артиста в первую очередь, когда он приходит к тем, кто его вроде так долго ждал, начинает работать и не чувствует ответной реакции. Просто потому, что публика зажата, еще не поняла, что от нее ждут, не расслабилась до состояния, когда удовольствие получаешь от каждой песни, а не только от хитов. В общем, наши иностранцы и пацаны заскакали лишь Back in the USSR. Потом пошло лучше.

Можно было порадоваться и за производителей мобильных телефонов. Их продукты и звук передавали прикованным к дому, и снимали историю на фото и видео.

Выяснилось также, что сольные композиции Пола знали не то, что не все, а едва ли 30-40 процентов от битломанов. Много шикарных, со знаком маккачества вещей - типа Let Me Roll It или My Love явно падали на непривычные уши впервые, а всем известно, что публика гораздо лучше принимает то, что знает и любит. Вероятно, именно поэтому сэр Пол решил не рисковать и не включать в программу совершенно новые вещи. Какая там раскрутка нового альбома. Концерт вытянули старенькие битловские All My Loving, I've Just Seen a Face и Сan't Buy Me Love. Правда, раскрутка творчества Пола Маккартни - это вряд ли забота организаторов концерта, об этом подумать бы самому Полу. А зачем ему думать о том, знают ли его в стране, куда он может, никогда больше не приедет и где оччень не любят покупать лицензионные диски.

Правда, сэр Пол отработал концерт в высшей степени добросовестно. Он с блеском говорил "привьет, ребьята!" и "привьет масквитчи!" без подсказки, заставил двоих своих сотоварищей произносить русские слова. Двое выкрутились - мрачноватый соло-гитарист Расти Андерсон вместо себя дал публике прослушать магнитофон, где кто-то представил его на ломаном русском, а клавишник Пол Уикенс вытащил откуда-то живую переводчицу. Пол же мучился с языком Пушкина и Толстого сам. В случае необходимости он повторял свои призывы к публике или пояснения на русском. Чего стоит "Пойте-пойте!" с неповторимой интонацией. Правда, слова "Польный кайф", которым его научил Сева Новгородцев лет десять назад, Пол забыл. Ну, да мы не в обиде.

Шоу "Возвращение в мир" было хорошо срежиссировано. Публике не давали скучать. Вначале по сцене с небесно-облачными шариками ходили мрачно-обеспокоенные личности, олицетворяющие различные культуры мира. Они ходили, пританцовывали, бегали, падали... в общем, когда это закончилось, то Пола были рады увидеть даже небитломаны. Концерт шел в основном вживую, с редкими вкраплениями фонограммы, без которой было бы сложно исполнить Live and Let Die или Yesterday. Пол только и успевал менять гитары или подбегать к синтезатору. Фирменно кокетничал. Почти каждую песню он предварял краткой рекомендацией, честно переводя ее суть на русский. Холодные сердца суровых русских потихоньку таяли, и страшно было подумать, что с такой добросовестностью он стал бы делать в Дагестане или в Китае. За музыкантами на экранах шел видеоряд, а на больших экранах неземной лик показывали уже вместе с этим видеорядом.

Несколько песен Маккартни спел один. Неожиданным оказалось сольное исполнение You Never Give Me Your Money - с одним лишь фортепиано казалось, что Пол поет в свое удовольствие, как музыкально образованный гость на сборище не очень знакомых друг с другом людей. Музыканты у Пола - настоящие профессионалы, но вот ударника - сверхобаятельного Эйба Лэборьела Джуниора - Маккартни явно пора менять. На выразительные движения этого Санчо Пансы смотрели с бОльшим одобрением, чем порой на самого сэра Пола, а конкуренции этот сэр ой как не любит, это всем известно.

Live and Let Die закончилась небольшим фейерверком, Маккартни потом комически разгонял дым, кашлял и хватался за сердце, прикрытое призывом к запрету противопехотных мин. Зрителям дали попеть только Hey Jude, да и то лишь "Na-na na na-na-na-na..." Обидно. Мы ведь могли ого-го как... Зато долго и отдельно попели мужчины (непонятливым Пол показал, ктО должен петь) и "дьевчионки". Под конец Пол несколько раз делал вид, что уходит, - вся группа раскланивалась, экраны меркли, но мы точно знали, что без Yesterday он не уйдет. Тут он нам объяснил, что ему пора домой, нам пора домой, и спел снова Back in the USSR (тут-то и показали в зале сидящих и довольных мэра, президента и ошую его Макаревича, который явно не мог сидеть в присутствии Маккартни), Yesterday и Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band (Reprise), плавно перешедшую в The End.

Зрителей забросали блестками и серпантином, и все кончилось. Полу осталось догулять по Москве майской и упорхнуть на следующий концерт, дворникам - подбирать газетки и бутылки, омоновцам - распределять нас по станциям метро, а нам - заглядывать в кулачок, где запотевает блестка, и убеждать себя, что Пол Маккартни действительно побывал в на Красной площади вместе с нами.

P.S. Самым загадочным все же было не то, почему вдруг Пол сменил гнев на милость и приехал к нам. Непонятно, зачем у него на сцене лежали плюшевые медведи нескольких видов, откуда они взялись и куда они потом делись. Из первого танцевального партера было совершенно не видно.

P.P.S. Битломаны знают, что, когда Леннон особенно презирал Маккартни, он говорил, что тот поет как Энгельберт Хампердинк. До 24 мая московские рекламные щиты и афиши Маккартни и Хампердинк, который тоже решил к нам нагрянуть, делили практически поровну. Привет Джону!