Бостонский марафон

В Бостоне начался судебный процесс по делу Джохара Царнаева. Чем он закончится, пока неведомо. На прошлой неделе 19-летний бомбист впервые предстал перед судом. В течение семи минут ему были зачитаны 30 пунктов обвинительного заключения, на каждый из которых он дал одинаковый ответ: "Невиновен". Суд станет крайне сложным испытанием для прокуроров. Для адвокатов, впрочем, тоже.

Приговоры запросто

Неделю назад погибшая Ольга Александрина признана виновной в известном ДТП на Ленинском проспекте. Вчера замученный и убитый в тюрьме Сергей Магнитский осужден за уклонение от уплаты налогов. В этом государстве, в эти времена, в этих судах, в этих обстоятельствах приговорить могли только погибших. Живых и здоровых приговорить не могли.

Тело Магнитского

Россия наконец-то возвратилась туда, в средневековье. Магнитский, ненавистный Магнитский, виновный уже тем, что кому-то из хозяев жизни не удастся съездить на родину своих сбережений, стал тому причиной. Его судили мертвого – и осудили мертвого. А живого его только замучили. Но что в том преступного, раз он не платил налогов?

Штрафные миллионы

Центральная газета оповестила свет, что больше лазарета в тюрьме российской нет. А есть платная медицина. Зек проглотил кусок колючей проволоки, его отправили в больницу, прооперировали, а потом через суд спасенному выставили счет. Двое других сбежали, их поймали и влепили штраф: затраты на поиски, непредвиденные командировочные расходы..."На двоих вышло почти 20 тысяч рублей".

Антимозговой штурм

Значение очередной молниеносной спецоперации власти - атаки на РАН - далеко выходит за рамки "спора хозяйствующих субъектов". Помимо отъема гигантской собственности и очередного воплощения путинского принципа "кто нас обидит, трех дней не проживет" происходящее имеет важное политическое измерение. Это подавление мало-мальски автономных акторов и акция демонстративного устрашения.

Потерпение лопнуло

"Пострадавшие" от Ходорковского, Невзлина, Навального, узников Болотной – живые люди. А живому человеку, даже омоновцу, не хочется брать грех на душу и калечить судьбы незнакомых и невиновных. Люди государственные – это совершенно иная статья. Порой кажется, особенно когда наблюдаешь политические процессы, что это не люди вовсе, но бесчувственные роботы.

Дефект презрения

Реакция нашей либеральной общественности на историю с Эдвардом Сноуденом удручает. Даже лучшие ее представители рассуждают о нем "через губу". Между тем Сноуден выступил против нарушений прав человека со стороны государства. И его конфликт с властями этого государства несомненно носит политический характер. Поэтому Сноуден стопроцентно заслуживает предоставления политического убежища.

Омбудсменское соглашение

О том, как Борису Титову удалось добиться этой немыслимой амнистии, мы можем только гадать. Сам омбудсмен высказывается с предельной осторожностью, словно боясь спугнуть удачу. Он хвалит президента за "смелый шаг", сделанный якобы наперекор общественному мнению. И очень грамотно отвечает на вопрос про Ходорковского: "Мы не затачивали амнистию под конкретную фамилию".

От Отечественной к гражданской

Закон Яровой развяжет внутри общества очередную войну. В ней будут свои жертвы, осужденные за распространение нового самиздата. Только вот серьезно затруднить доступ к нежелательной информации властям в наш информационный век вряд ли удастся. Режим, правда, может рассчитывать на получение с этой войны несколько иного "навара": она может вызвать еще один раскол в оппозиции.

Закон о военном времени

Если законопроект Яровой будет принят, под очень жесткой цензурой окажется вся информация, связанная со Второй мировой войной. А такое положение, когда в российских учебниках и книгах по истории насчет войны все будет благостно, а предыдущие и последующие события будут рисоваться не только светлыми красками, продлится, думаю, недолго.