Только далекому от грузинских реалий наблюдателю победители "революции роз" могли показаться сплоченной командой единомышленников. Весь основной период противостояния Эдуарду Шеварднадзе ведущими фигурами этого противостояния были именно Зураб Жвания и Нино Бурджанадзе. Михаил Саакашвили, перейдя в оппозицию Шеварднадзе, был одним из лидеров сформированной Жванией и Бурджанадзе партии – пока не рассорился с ними, а затем создал собственную организацию откровенно популистского толка. Как и любая популистская организация, партия Саакашвили стремительно набирала очки – и на исторические парламентские выборы, завершившиеся "революцией роз", оппозиционеры пошли разными колоннами.

Объединила их именно эта революция: на повторные парламентские выборы партии Бурджанадзе, Жвания и Саакашвили пошли уже единым блоком. Вместе сформировали парламент, правительство, поддержали кандидатуру Саакашвили на президентских выборах. Тем не менее, команды все-таки оставались разными. Команда, идеологом и мотором которой был Жвания, а символом – Бурджанадзе (при том, что и между этими политиками и их ближними кругами случались разногласия и недоразумения) – это все же команда если не профессионалов, то по крайней мере, политиков с определенным опытом, привыкших хотя бы интересоваться последствиями своих действий, если не просчитывать их.

При этом и Жвания, и Бурджанадзе, при всей их очевидной ориентированности на Запад, сохраняли определенные связи в российских политических и предпринимательских кругах – вряд ли лишние, если учесть влияние России на сепаратистские автономии Грузии. Стоит вспомнить, что начало оппозиционной деятельности Жвании и Бурджанадзе против Шеварднадзе начиналось именно при российской поддержке и воспринималось как организованное Москвой: западным вектор оппозиции стал именно благодаря неприятию Москвой фигуры Саакашвили. Это неприятие, возможно, сформировалось еще и по причине отсутствия каких бы то ни было серьезных контактов с командой будущего президента.

Команда Саакашвили по определению не могла иметь никаких связей в московских кабинетах – потому что это новая команда, начисто лишенная политического опыта. Команда, успех которой базируется на безоглядном популизме. Безоглядном – то есть не связанном с просчетом последствий своих действий, зато замешанном на несколько даже детской вере в свою безнаказанность. Под безнаказанностью я имею в виду даже не страх криминального преследования, а страх ответственности перед избирателем. И нельзя отказать президенту и его соратникам в реалистичности – учитывая глубину падения Грузии при Шеварднадзе и нерешенность проблемы территориальной целостности, на лозунгах можно просуществовать достаточно долгое время.

Но до сих пор во власти были люди, которые пытались назвать опрометчивые поступки опрометчивыми, напоминали об ответственности, предлагали не рубить шашкой, не существовали в том иллюзорном мире, в котором так уютно и просто любому политику-популисту.

Со смертью Зураба Жвании политическая составляющая в грузинской политике ослабевает. Жвания был достаточно опытным и искушенным человеком – он начинал карьеру еще во времена Звиада Гамсахурдиа, был спикером парламента при Шеварднадзе, словом – представлял себе, как работает аппарат, владел искусством маневрирования, обладал международными контактами – в том числе, как я уже писал, на Востоке. И самое важное: в связке с Бурджанадзе именно он был генератором идей. Даже если предположить, что "политическая" команда сможет и далее конкурировать и дополнять "популистскую", то приходится признать, что ей отводится вспомогательная роль. Бурджанадзе может стать сильнее только при внешней – то есть российской – поддержке. Не знаю, стоит ли объяснять, что эта поддержка в современной Грузии не очень популярна. К тому же у меня есть определенные сомнения, что Москва продолжит свой осторожный флирт с Бурджанадзе после гибели Жвании, потому что не найдет ответа на вопрос – с кем вести реальный политический диалог в случае, если "политики" одержат верх над "популистами".

Вывод из всего этого неутешителен: после удушения премьер-министра Грузии Зураба Жвании в этой стране может начаться настоящая революция. В отличие от "революции роз", которая, как и любые подобные действа, была скорее перехватом власти одними номенклатурными группировками у других с использованием массового давления, эта новая революция будет торжеством популистских методов управления. При нарастающем сопротивлении этим методам в элите, дестабилизации, внешних провокациях и непрофессиональной, как правило, реакции властей на все это. Но, в отличие от ситуации после "революции роз", которая могла развиваться поступательно, период популистского управления страной просто не может длиться долго…