Революция, о необходимости которой до последнего времени все помалкивали, снова в повестке дня передовой, политически просвещенной интеллигенции. То ли в супермаркете, то ли в бутике она выбирает фасон, покрой и модель радикального переворота.

Революция социальная ей не подходит. По цвету прежде всего: слишком красная. К тому же порохом пропахла. Национал-патриотическая? Не годится. Нехорошие вызывает ассоциации. Сугубо буржуазная? Смотрится недостаточно романтично. Управленческая? Узко. Антикоррупционная? Широко. Номенклатурная? Только не это. А вон из-под прочих цветастых нарядов выглядывает симпатичный прикид демократической окраски с оранжевыми оттенками. Он такой милый, мягкий на вид, бархатный на ощупь, абсолютно бескровный, совершенно безобидный, не маркий, и сноса ему не будет.

- Беру не глядя - обрадовалась интеллигенция. - Выписывайте чек. Рассчитаемся после победы.

И начинает строить планы преобразования государства и общества. Ясно, что только своими интеллигентскими силами ей дело с мертвой точки не сдвинуть. Надо мобилизовать тех, у кого есть деньги, и тех, за кем пойдут массы. То есть предпринимателей и обездоленных. И вот она уже мечтает, как единым фронтом с нацболами, пролетариями, студентами, с иными левыми и с левой профессурой для начала объединится против "нелегитимного режима". А потом, как свалят его, так сразу размежуется с неправоверными демократами. План, видимо, списан у Ленина: ввязаться в драку, а там видно будет.

Мозг нашей нации не упускает случай поиграть в рулетку. Не на деньги, конечно, а на жизнь. Стало быть, в русскую рулетку. Сегодня, как полагают азартные либералы, если играть в нее, в любимую, то так, чтобы на кону стояла не только собственная жизнь, но и жизни как близких родственников, так и всех остальных соотечественников.

В русском образованном обществе эта забава стародавняя. Она была кровью освящена; теперь она в крови самого общества. Такова традиция, первым наглядным проявлением которой стал институт дуэли. Русские дворяне время от времени встречались в укромном местечке (за мельницей, как Онегин с Ленским) и разрешали возникшие разногласия посредством пистолетов. Далеко не всегда при этом основанием для смертельного поединка были, как в иных странах, вопросы оскорбленной чести и попранного достоинства. Некоторые декабристы, как свидетельствуют их современники, любили до того, как вышли на Сенатскую площадь, забавляться игрой со смертью просто так, из гипертрофированного самоуважения, тренируя личное безразличие к смерти. И к жизни заодно.

Вот одно и из многочисленных дошедших до нас описание поединка единомышленников и больших приятелей Лунина и Орлова, бог знает из-за чего схватившихся за пистолеты.

"Первый выстрел был Ор<лова>, который сорвал у Л<унина> левый эполет. Л<унин> сначала было тоже хотел целить не для шутки, но потом сказал: "Ведь Ал<ексей> Фед<орович> такой добрый человек, что жаль его", - и выстрелил в воздух. Ор<лов> обиделся и снова стал целить; Л<унин> кричал ему: "Vous me manquerez de nouveau, en me visant de cette maniere. Правее, немного пониже! Право, дадите промах! Не так! Не так!" - 0<рлов> выстрелил. Пуля пробила шляпу Л<унина>. - "Ведь я говорил вам, - воскликнул Л<унин>, смеясь, - что вы промахнетесь! А я все-таки не хочу стрелять в вас!" - и он выстрелил на воздух. 0<рлов>, рассерженный, хотел, чтобы снова заряжали, но их разняли".

Эту традицию подставлять свой лоб под пулю без особой нужды, в порядке куража, напомню, взрастила и освятила великая русская литература ХIХ. Онегин небрежно спровоцировал своего друга Ленского на дуэль, и их никто не разнял. Печорин - Грушницкого. Вулич стрелялся с самим собой. И т.д.

Словом, дуэль - это разновидность игры в русскую рулетку. Понятно, что то была увлекательная игра в самоубийство. Декабристы ее довели до эстетического совершенства и логического конца. Собственно, и декабристское восстание стало игрой в рулетку, но уже на общественно-политической основе. Потом ею потешились народовольцы. Затем - эсеры.

Следовательно, отечественная история уже была трагедией. Теперь, похоже, ей суждено стать фарсом? Хотя не исключено, что фарсом кровавым.

Группа благородных русских интеллектуалов все пытается впрячь в одну телегу левых и правых, сепаратистов и империалистов, улицу и кабинетную элиту. Они собираются то в одной песочнице - ОГФ, то в другой - ДР, теперь в третьей - НА. Там они упоенно рассказывают друг другу, какие они молодцы, как перед ними трепещет Власть, как здорово, что они снова сегодня собрались. И все объясняют революционным массам, почему Каспарову не зазорно с Лимоновым сначала сидеть в одном поле, а потом стоять плечом к плечу в одном ряду.

Счастливые они люди - наши радикальные либералы; они уверены, что если их сегодня из малотиражных песочниц и интернет-вольеров пригласят в большой эфир государственных телеканалов, то завтра, в крайнем случае послезавтра народ пойдет за ними на марши и на штурмы. Они думают, что все, что им нужно, так это какой-нибудь детонатор. Одни надеются на телевизор. Другие - на социальное недовольство. Третьи - на харизматического вождя. Самые радикальные - на какой-нибудь террористический акт, что будет покруче "Норд-Оста" и Беслана вместе взятых. С упорством, достойным не знаю чего, инициаторы НА, ОГФ и ДР не хотят трезво взглянуть на ситуацию, которую они почему-то считают предреволюционной.

Ну, хорошо, вы полагаете, что рейтинг Путина - туфта, мыльный пузырь, надутый государственными СМИ. Тогда взгляните на рейтинг товарища Сталина; он под 50%. Причем нельзя сказать, что государственные СМИ его целенаправленно накачивают. Здесь-то как раз полный плюрализм. Антисталинизма в масс-медиа за все эти постсоветские годы было в разы больше, чем просталинистских агиток, а покойник по сию пору реальный политический игрок на нашей общественной сцене. Как ни крути, а дело свободы и демократии упирается в электорат. Даже если последний молчит как рыба. И кто бы что бы ни говорил - есть у нас честные выборы и реальный выбор или нет ни того, ни другого, - все опять же упирается в народ, который, как выяснилось, снова готов умирать за Сталина как за Родину.

Дракон в припадке откровенности выболтал Ланцелоту всю правду о том электорате, который достанется его преемникам: "...безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души... Дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души".

Сталин и в самом деле был не просто тираном, который тешился массовыми убийствами; он наслаждался массовым душегубством. Он не мог человека из ближнего окружения прикончить, чтобы его морально не искалечить. Он не мог править огромной страной, чтобы не изувечить природу человека на генном уровне. Ему это во многом удалось.

Потому Ланцелот, уже отрубив Дракоше все три его головы и заглядывая в будущее, грустно заметил: "Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания".

"Хуже вышивания" в том смысле, что гражданам, освобожденным Ланцелотом, предстояло выдавливать из себя по капле не только раба, но и Дракона.

- Но будьте терпеливы, господин Ланцелот, - говорил Садовник. - Сорную траву удаляйте осторожно, чтобы не повредить здоровые корни. Ведь если вдуматься, то люди, в сущности, тоже, может быть, пожалуй, со всеми оговорками, заслуживают тщательного ухода. А нашим ура-либералам (как, впрочем, и не нашим ура-патриотам) опять не до "мелкой работы", им не до вышивания, не до осторожного "ухода" за людьми.

Сейчас, когда из тюремной камеры вышел полковник Квачков с соратниками по "национально-освободительной борьбе", полку НА, возможно, прибудет. Не исключено, что начнется новый тур поисков точек соприкосновения между крутыми либералами и романтиками-партизанами. Если что, закулисным переговорщиком станет, как нетрудно догадаться, Лимонов. А Каспаров займется отделением зерен от плевел в речах подрывника, из текстов которых уже сегодня могла бы сложиться книга под названием "Майн кампф". Вспомним, что молвил этот "патриот":

"Неудача диверсионной акции партизан по уничтожению самой одиозной фигуры российской демократии говорит о том, что Господь не допустил быстрой и безболезненной смерти Чубайса и уготовил ему и всей этой шайке другое, более тяжкое наказание. Что ж, подождем. Национально-освободительная война русского народа еще только начинается. Освобождение Кубы тоже начиналось с неудачной попытки штурма казарм Монкада горсткой храбрецов во главе с Фиделем Кастро".

Можно было бы вспомнить и еще об одной неудачной попытке, с которой началось триумфальное национал-социалистическое "освободительное движение", - пивной путч ефрейтора Шикльгрубера с "горсткой храбрецов". Они, как и полковник Квачков со товарищи, поначалу тоже оказались за решеткой. Самое интересное и судьбоносное произошло, когда ефрейтора выпустили на свободу.