Так был ли украинский голодомор геноцидом? Отрицательно отвечая на этот вопрос, Илья Мильштейн утверждает: "Сталин был интернационалистом: он жрал людей, совершенно не интересуясь их расовыми признаками... Поэтому русских он убил еще больше, чем украинцев или казахов... Чем принципиально отличался от Гитлера, занимавшегося планомерным истреблением евреев и цыган, а также порабощением унтерменшей, то есть тех же славян".

На самом деле такой принципиальной разницы в выборе жертв между двумя диктаторами не было. Гитлер репрессировал не только "неарийские" народы, но и своих политических противников – социал-демократов, коммунистов, активистов католической Партии центра. Казнил фюрер и причастных к заговору 20 июля 1944 года – стопроцентных арийцев и родовитых аристократов. Преследовал и отдельные социальные группы, например, гомосексуалистов.

Даже цыган, в отличие от евреев, репрессировали не по расовому, а по социальному признаку: за бродячий образ жизни. Те этнические цыгане, которые стали оседлыми, вполне легально жили на оккупированных нацистами территориях и преследованию не подвергались. Тем не менее в случае с цыганами вполне оправданно говорить о геноциде, поскольку истреблению подверглось подавляющее большинство тех цыган, которые оказались на оккупированных территориях.

Гитлер считал "недочеловеками" восточных славян и особенно поляков (но не других западных и не южных славян). Поляки остались в этой категории до самого конца, тогда как остальных из-за военной необходимости в 1943 году признали арийцами и в связи с этим официально изъяли из употребления термин "унтерменш". Поляков нацисты репрессировали особенно охотно, поэтому нередко говорят о нацистском геноциде поляков, хотя Гитлер и его соратники никогда не планировали уничтожения всех или большинства поляков: репрессии против них так или иначе мотивировались (необходимость подавить сопротивление, покарать причастных к антигерманским акциям и т.д.).

Но Бог с ним, с Гитлером. С ним сами немцы давно уже разобрались. Меня гораздо больше волнует Сталин.

Хорошо известно, что Иосиф Виссарионович охотно расстреливал и иным образом репрессировал своих политических противников – троцкистов, бухаринцев, бывших участников белого движения, а также целые "неблагонадежные" классы и социальные слои – дворянство, кулаков, священнослужителей и т.д. Однако это вовсе не значит, что он пренебрегал национальной составляющей террора. Катынь здесь наиболее известный и громкий пример. Но не единственный и даже не главный.

В 20-е годы Сталин вел борьбу за единоличную власть в Политбюро, опирался на Зиновьева и Каменева против Троцкого, затем на Бухарина и Рыкова против Троцкого, Зиновьева и Каменева. Все перечисленные партийные деятели были убежденными интернационалистами, и интернационализм оставался официальной идеологией коммунистической партии.

Когда же в 30-е годы Сталин обрел абсолютную, неоспоримую власть, ситуация изменилась. Теперь он готовился к новой мировой войне, в которой СССР должен был как минимум вернуть себе все наследие Российской империи, а имперская идеология требовала искать врагов в виде конкретных национальностей.

И репрессии по национальному признаку начались. В первую очередь их объектом стали представители тех народов, которые имели свои государства за пределами СССР. Согласно оперативному приказу НКВД # 00485, который был утвержден Политбюро ЦК ВКП(б) 9 августа 1937 года, а 11 августа был подписан Ежовым и после этого вместе с закрытым письмом "О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР" был разослан во все местные органы НКВД, репрессиям подлежали шесть категорий поляков:

"Выявленные в процессе следствия и до сего времени не разысканные активнейшие члены ПОВ (Польской военной организации, мифической антисоветской организации, дело которой фабриковалось НКВД еще с конца 1936 г. – Б.С.) по прилагаемому списку;
Все оставшиеся в СССР военнопленные польской армии;
Перебежчики из Польши, независимо от времени перехода их в СССР;
Политэмигранты и политобмененные из Польши;
Бывшие члены ППС и других польских политических партий;
Наиболее активная часть местных антисоветских и националистических элементов польских районов".

Эти категории охватывали едва ли не всех поляков, живших в СССР. И именно так приказ был понят непосредственными исполнителями. По свидетельству А.О. Постеля, сотрудника УНКВД по Московской области, этот приказ был воспринят как направленный против всего польского населения. Он вспоминал: "Когда нам, начальникам отделений, был зачитан приказ Ежова об аресте абсолютно всех поляков, польских политэмигрантов, бывших военнопленных, членов польской коммунистической партии и др., это вызвало не только удивление, но и целый ряд кулуарных разговоров, которые были прекращены тем, что нам заявили, что этот приказ согласован со Сталиным и Политбюро ЦК ВКП(б) и что нужно поляков громить вовсю".

Из 143 870 арестованных поляков "по первой категории", то есть к расстрелу, было осуждено к 15 ноября 1938 года, когда деятельность Ежова во главе НКВД была завершена, 111 091 человек. Что же это, если не геноцид?

Но поляками не ограничились. Польский приказ послужил образцом для приказов по другим национальным операциям НКВД – немецкой, начавшейся еще в конце июля, румынской, латышской, эстонской, финской, литовской, персидской и др. Китайцев и корейцев не только расстреливали и сажали, но еще и полностью выселили в 1937-1938 годах с Дальнего Востока в Среднюю Азию. Общее число приговоренных к высшей мере наказания по "национальной" линии составило в 1937-1938 гг. 247 157, или 36,3% всех осужденных к смертной казни за этот период.

С началом Великой Отечественной войны репрессии по "национальной" линии продолжились. Всем хорошо известна история "наказанных народов" - советских немцев, крымских татар, чеченцев, ингушей, калмыков, карачаевцев, балкарцев и других. После войны репрессиям подверглись представители еврейского населения СССР.

Не буду сейчас подробно говорить о голодоморе - этой теме я посвятил специальную статью. Замечу только, что Александр Солженицын и другие критики оценки голодомора как геноцида украинского народа, конечно, правы в том, что в проведении насильственной коллективизации участвовали и украинские чекисты, в том числе и в немалых чинах. Но это не отменяет того факта, что, поскольку 96% сельского населения Украины были украинцами, то там голодомор воспринимался и воспринимается как геноцид. Никаких игр политиков тут нет. России стоило принять хотя бы специальные заявления по поводу последствий голода, обращенные к каждой из бывших союзных республик, которые затронул голодомор. Отмечу также, что на Украине тот же голодомор во многом подготовил почву для русификации юга и востока страны.

Украинской элите, в том числе большевистской, в Москве не доверяли ни при Ленине, ни при Сталине. Весьма показательно, что первое советское правительство Украины в конце 1917 года возглавил болгарин Христиан Раковский (тогда еще глава правительства значил больше, чем глава партии). В дальнейшем вплоть до 1953 года во главе компартии Украины не было ни одного украинца. Ее возглавляли немец Эммануил Квиринг и поляк Станислав Косиор, евреи Дмитрий Мануильский и Лазарь Каганович, русские Вячеслав Молотов, Никита Хрущев и Леонид Мельников. Квиринг и Косиор сами стали жертвой репрессий по национальной линии – как немецкий и польский "шпионы".

Первый украинец во главе республиканской парторганизации, Алексей Кириченко, был назначен на этот пост в 1953 году, когда в ходе бериевской либерализации было решено, что во главе компартий союзных республик должны стоять представители титульной нации. С тех пор первыми секретарями ЦК Компартии Украины неизменно были украинцы. Однако когда Петр Шелест издал книгу о роли Украины в Великой Отечественной войне, он тотчас был смещен как "националист". И еще со времен Хрущева, если не раньше, человек, разговаривающий в публичных местах по-украински, зачислялся в неблагонадежные. Тогда-то и было актуализировано противостояние Востока и Запада Украины, когда жителям восточной Украины внушали, что "западенцы" все сплошь националисты и "бандеровцы".

Неудивительно, что, имея подобный исторический опыт, украинская элита сегодня стремится в НАТО. Илья Мильштейн совершенно справедливо говорит о "фантомной имперской боли президента Путина". Но как раз для того чтобы не стать когда-нибудь жертвой этой "фантомной боли", украинские демократы стремятся в Североатлантический альянс. И российские демократы, если разобраться, должны их в этом поддержать.