"Какой красивый молдаванин!" Эти слова, согласно партийной легенде, произнес впадавший в маразм товарищ Сталин, глядя на молодого первого секретаря ЦК компартии Молдавии Леонида Ильича Брежнева.

Вождь мыслил логически: раз руководит молдавской парторганизацией, значит, молдаванин. Но элементарная логика, которой руководствовался Сталин, не соответствовала его собственному подходу к подбору кадров. В сталинские времена многими национальными республиками мог руководить кто угодно - русский, немец, поляк, украинец (не в Украине), белорус (не в Беларуси) - только не местный уроженец.

Кадровая политика начала меняться после смерти вождя, патологически не доверявшего местным. Даже первый украинец во главе украинской парторганизации появился в июне 1953-го - о республиках только помельче я умолчу. Понимание того, что стабильность "окраин" зависит от уважения к местным элитам и их интересам, появилось только в хрущевские времена. А в путинские оно начало исчезать.

Назначение новым главой Дагестана бывшего полицейского генерала и функционера "Единой России" Владимира Васильева - прекрасное тому подтверждение. Васильев тоже "красивый молдаванин". К Дагестану он никакого отношения не имеет, с тамошними национальными элитами никак не связан, понять происходящее в республике может разве что теоретически. Словом, типичный генерал-губернатор, которому поручено руководить субъектом федерации как оккупированной территорией.

И добро бы речь шла о каком-нибудь формально национальном регионе, в котором титульная нация только в названии. Но Дагестан - настоящий Ливан в России. Это вечный котел страстей и противоречий, интриг и компромиссов, национальных амбиций и клановых интересов. Даже в советские времена высшие должности в республике занимались исходя из неписаных договоренностей о национальном представительстве - фактически по ливанской системе. Как можно было послать в такую республику чужака, да к тому же еще из силового ведомства?

Для понимания подлинного изменения ситуации просто напомню, что Дагестаном местные уроженцы - если считать главной должностью в республике пост первого секретаря Дагестанского обкома КПСС - беспрерывно руководят с послевоенного, даже еще сталинского времени. Васильев будет первым недагестанцем во главе Дагестана за 70 лет. А если проводить параллель с высшей государственной должностью в республике - председателя ЦИКа, председателя президиума Верховного Совета, председателя Госсовета, президента, главы республики, - то эту должность с первого дня появления Дагестанской АССР и до дня назначения Васильева всегда занимали дагестанцы. Начиная от фактического создателя республики Джелал-Эд-Дина Коркмасова и завершая Рамазаном Абдулатиповым.

Собственно, уже назначение Абдулатипова было в определенном смысле отступлением от традиций, так как этот ветеран российской политики никогда не был внутри политики собственно дагестанской. Но по крайней мере в Махачкале он хотя бы был свой. И даже тогда мало кому приходило в голову, что пройдет совсем немного времени - и в Кремле даже не захотят скрывать, что относятся к Дагестану просто как к колонии, которой может управлять московский назначенец.

Конечно, сейчас в Махачкале это проглотят - и элита, и народы. Но запомнят. Если смысл назначения Васильева в том, чтобы в очередной раз продемонстрировать презрение к Кавказу, игнорирование "инородцев" с их республиками, нежелание "отличать шиита от суннита", в очередной раз проявленное высокопоставленным неучем, то у Путина все получилось. Важно не само назначение Васильева, а отложенный эффект этого решения.

В конце концов, первые народные выступления в тогда еще стабильном и тихом Советском Союзе случились именно после того, как с трудом разбиравшийся в национальной специфике Горбачев послал в Алма-Ату, на место смещенного брежневского соратника, казаха Динмухамеда Кунаева никому в республике не известного Геннадия Колбина.

Но тогда, тридцать с лишним лет назад, Путин, Васильев и прочие оперативники вряд ли интересовались этими грозными событиями. Они служили.