По проблеме ПРО не договорились, да и не могли договориться. По поводу Косово категорически разошлись в оценках, да и не могли не разойтись. Спрашивается: зачем приезжали?

Имею в виду двухдневный, плотно заполненный встречами и пресс-конференциями визит в Москву госсекретаря США Кондолизы Райс и главы Пентагона Роберта Гейтса.

Визит представляется бессмысленным и по другой, не менее важной причине. Америка столь далека от образца подлинной демократии, что там до сих пор не знают имени будущего президента своей страны. Хуже того: и не узнают, пока не пройдут выборы и где-нибудь во Флориде вручную не пересчитают голоса. А это значит, что до последнего дня подход новой администрации к той же противоракетной проблеме останется неясным.

Если, скажем, победит простодушный старик Маккейн, то строительство третьего позиционного района ПРО в Европе пойдет стахановскими темпами и дискуссии по противоракетам скоро завершатся. Как и членство России в G8. Таковы, во всяком случае, предвыборные обещания кандидата от республиканцев. Если же президентом станет Хиллари, то ситуация станет не столь прозрачной. В ее штабе существуют на сей счет разные мнения. А Барак Обама вообще готов отказаться от размещения элементов ПРО в Чехии и Польше.

То есть американцы могут отказаться от этой затеи, но только в силу внутренних причин, а вовсе не для того чтобы показать Кремлю, кто в мире хозяин. Насколько можно понять, Буш на этот вопрос давно уже себе ответил и свою политику строит исходя из простой целесообразности и личных убеждений. Вообще в республиканском лагере полагают, что чем больше Америка присутствует в мире, тем лучше для всех. Напротив, демократы, ведомые Обамой, мечтают о новом образе своей страны. Богатой, великодушной и любимой народами. Таковы расклады, точка.

Но тогда тем более непонятно: что забыли в Москве Кондолиза Райс и Роберт Гейтс?

Я думаю, ими двигало простое человеческое любопытство. Во-первых, они, прежде всего советолог Райс, стремились разведать на местности, как это бывает, когда страной управляют два президента. Во-вторых, постичь, кто из них станет в мае реальным лидером государства. В-третьих, как ни безнадежен взгляд Запада на Россию, поднявшуюся с колен, исторический опыт показывает, что перемены возможны даже у нас. Вот они и приехали: встретиться с Медведевым, потом с Путиным, сравнить, переглянуться, понять одновременно две загадочных русских души и тайну их взаимодействия. Расколоть матрешку.

Однако матрешка не раскололась.

Чуть раньше с теми же целями к нам приезжала Ангела Меркель. Хитрая фрау канцлерин все вроде сделала правильно. Подгадала визит к 8 марта, гарантировав себе пышные букеты от неразлучных президентов. Мягко зондировала почву, интересуясь будущим России при третьем дорогом руководителе. Похваливала симпатичного Дмитрия Анатольевича. И удостоилась тяжелой плюхи от уходящего, как она надеялась, президента. Медведев, сказал ей тогда друг Володя, такой же Чацкий, как и я: то есть "русский националист в хорошем смысле слова", с которым Западу "будет работать не проще" чем с Путиным.

Назначенный националистом Медведев на встрече с американскими гостями вел себя соответственно. Твердым путинским голосом говорил о различных подходах США и РФ к вопросу ПРО, улыбаясь при этом с мягкостью, доступной лишь профессорским детям. Голос не врал. Улыбка тоже. Покидая Москву, знатные иностранцы увозили с собой тяжесть на душе и неразгаданную тайну двуликой русской матрешки, которой не страшны никакие противоракеты.

"Есть преимущество у однопартийной системы, но в чем оно состоит, смертному знать не дано", - сказал поэт в конце 80-х. Тем более не дано понять, в чем преимущество системы, состоящей из двух президентов, один из которых скоро будет работать всесильным премьером при улыбчивом кремлевском хозяине. Возможно, в том и замысел, что - не понять? Зато в нее можно верить.