Коллегия Приволжского областного военного суда (Самара) под председательства Александра Леднева приговорила нижегородского анархиста Илью Романова к пяти с половиной годам колонии по сфабрикованному делу о призывах к терроризму. Об этом сообщают "Idel.Реалии".

Путем частичного сложения этого срока с неотбытой частью срока по предыдущему делу политзеку назначено семь лет строгого режима считая с момента оглашения нынешнего приговора. По предыдущему делу Романов получил девять лет колонии, из которых к 26 октября отбыл ровно пять. Таким образом, общий срок политзеку увеличен на три года.

51-летний Романов объявлен виновным по части 2 статьи 205.2 УК (публичные призывы к терроризму через интернет).

В прениях сторон 23 октября прокурор требовала для подсудимого шесть лет колонии, а путем частичного сложения приговоров просила увеличить ему срок на четыре года.

Также чиновница требовала уничтожить карикатуры Романова на Владимира Путина, хотя экспертизы по делу не усмотрели в них экстремизма и в итоге обвинение за них политзеку предъявлено не было.

Сам Романов вину последовательно отрицал. В последнем слове он среди прочего сообщил, что один из следователей мордовского УФСБ, занимавшихся фабрикацией дела, уверял, что "не виноват, что на него повесили эту дрянь". (Ранее сообщалось, что в числе следователей по делу был некто Макеев.)

В августе прошлого года коллегия ПОВСа под председательством Леднева вынесла приговор по третьему делу Владимира Квачкова, сфабрикованному примерно по той же схеме, что и нынешнее дело Романова. Квачкову добавили почти восемь месяцев к восьмилетнему сроку, полученному им по второму делу.

Дело было сфабриковано вследствие провокации ФСБ. В феврале прошлого года Романова под предлогом того, что у него якобы обнаружен свищ, перевели из ПКТ (внутренней тюрьмы) мордовской ИК-22 поселке Леплей Зубово-Полянского района в мордовское же ЛПУ-21 (фсиновскую больницу) в поселке Барашево Теньгушевского района. В действительности свища у политзека не было и фактически лечения он не получал. Между тем оперативник ФСБ старший лейтенант Егор Миточкин, установив подслушивающее устройство в палате Романова, с самого начала тайно следил за политзеком.

Из показаний Миточкина в деле косвенно следует, что перевод Романова в ЛПУ-21 был связан как раз с потребностью организовать прослушку. В ИК-22, пояснял оперативник, "по техническим причинам и в связи с большим количеством лиц, находящихся в жилом помещении, получение там аудиозаписи хорошего качества было невозможно".

Необходимость прослушки силовик объяснял тем, что в ИК-22 политзек "вел среди осужденных разговоры, в которых выражал недовольство действующей властью, а именно Путиным В. В., демонстрировал карикатуры на президента, поддерживал свержение конституционного строя любым путем".

Помощь Миточкину в ЛПУ-21 оказывал Сергей Журавлев - сын крупного московского бизнесмена, отбывающий более чем 20-летний срок за контрабанду наркотиков из Южной Америки. На момент прибытия Романова во фсиновскую больницу Журавлев находился там уже больше года и оставался в ЛПУ по крайней мере до конца 2017-го. При этом никаких заболеваний он не имел и, больше того, занимался в больнице спортом.

Мобильники в местах лишения свободы запрещены; тем не менее у Журавлева был смартфон, о чем знал и Миточкин: он оставил провокатору свой номер для связи на случай проблем с другими заключенными. Журавлев и Миточкин периодически созванивались.

ФБ-страницу Voldemar Putiniana Журавлев зарегистрировал для Романова именно на своем смартфоне. Публикации в этом аккаунте он по просьбе политзека делал сам: Романов фактически не умеет пользоваться мобильниками, поскольку в декабре 2012 года освободился по отбытии 10-летнего срока из колонии на Украине, а уже меньше чем через год, в октябре 2013-го, его задержали в Нижнем Новгороде по делу о терроризме. Его сфабриковали, после того как активист в результате неудачного эксперимента с пиротехникой лишился кисти левой руки.

Сам Романов просил Журавлева о публикации на странице своих карикатур на Путина, а также двух видеозаписей шуточных обрядов, призывающих "смерть кесаря Владимира", со свечами и фигурой Путина, вылепленной из хлеба.

Ролика "Приглашение на джихад", настаивал политзек, он вообще не видел. Известно также, что Романов атеист, поэтому сочувствовать исламистам он не может по определению. Между тем Журавлев в своих показаниях по делу заявил, что под джихадом Романов подразумевает войну с нынешним режимом и насильственный захват власти.

Провокатор использовал аккаунт Voldemar Putiniana и в личных целях. В друзьях у этого пользователя есть отец и сын Журавлева, с которыми сам Романов не знаком.

3 мая 2017-го, то есть в день публикации "Приглашения на джихад", Журавлев несколько раз предлагал Романову выйти в интернет. Вечером после отбоя, как только политзек открыл свою страницу, в окно палаты вломились оперативники. Выйти из аккаунта Романов не успел.

В нынешний понедельник стало известно, что Романов составил заявление в Генпрокуратуру, в котором потребовал привлечь к ответственности свидетеля по своему новому делу - заключенного ИК-22 Владимира Школьникова. Политзек указал, что в действиях Школьникова присутствует состав части 2 статьи 307 УК (заведомо ложный донос с обвинением в тяжком преступлении), предусматривающей до пяти лет колонии.

Как на следствии, так и на суде свидетель утверждал, будто, находясь в ИК-22, Романов заявлял ему и другим заключенным, "что необходимо любыми способами свергнуть действующую коррупционную власть". В мае 2017-го, также говорилось в показаниях Школьникова, он встретил Романова в мордовском ЛПУ-21 в поселке Барашево Теньгушевского района. "При встречах в коридоре учреждения он продолжал высказывать свои взгляды о недовольстве действующей властью и Путиным", - уверял свидетель.

Сам политзек настаивает, что со Школьниковым не знаком и не общался с ним ни в колонии, ни во фсиновской больнице. При этом в справках из ЛПУ-21 указывается, что Романов находился в больнице с 15 февраля по 5 мая 2017 года, а Школьников - с 16 мая по 15 июня.

В своем заявлении в Генпрокуратуру политзек также отметил, что администрация СИЗО-1 в Самаре отказывается отсылать его заявление на Школьникова в СКР. Работник изолятора пояснил Романову, что "за отправление подобных заявлений СИЗО наказывают".