Леня Ебнутый. 16 ноября, 13.40, сразу по окончании допроса:

"Следственные действия сегодня состояли из груды юридической ерунды. Рудь (следователь Вадим Рудь. - Ред.) покопался в деле, нашел постановления, с которыми он не ознакомил Динзе или меня, и ознакамливал.

В конце появился интересный документ, раскрывающий суть нового возбуждения дела. Это новая социологическая экспертиза, которую будут проводить те же социологи, но с новыми вопросами. Эксперты решат, не было ли у нас какого-либо мотива из перечисленных в 213-й статье, то есть религиозного, политического и т.д. Исход 100 пудов в нашу пользу, причем в СК очень спешат, меня вызвали на 21 ноября, чтобы уже ознакомить с результатами. Вероятно, им надо успеть до 24 ноября снова закрыть дело.

Мера пресечения остается залог".

Мой комментарий:

Прокуратура требует отменить заключение предыдущей социологической экспертизы, проведенной под руководством проф. Валерия Зарубина (из питерского педагогического университета им. Герцена), и назначить новую - "лингво-социологическую". Провал следствия, длившегося год, был в том, что социологическая экспертиза, установившая, что менты - не соцгруппа, была назначена по постановлению самого же следствия.

Поэтому в СКР были вынуждены снять "разжигание" и "действия из ненависти" и закрыть дело - на основании экспертизы Зарубина. Повторяю еще раз, это была экспертиза по постановлению следствия. То есть "ментовская" экспертиза. Всегда такая экспертиза давала следствию и обвинению все то, что они хотят. Но в нашем случае произошел огромный сюрприз. Уважаемые эксперты встали на нашу сторону. Это первый раз, когда эксперты, нанятые государством (а не стороной защиты), дали по ментам такое заключение. Разрушающее всю линию обвинения и победное для нас. В прессе это назвали прецедентом. После заключения экспертов у следствия козырей не осталось. Потому что изначально была инкриминирована не та статья. Изначально следствие повело себя непрофессионально, на что косвенно указали эксперты.

Теперь обвинение может попробовать переквалифицировать статью. Собственно, это нужно было сделать с самого начала, поскольку там в худшем случае 167-я ст. УК (а не 213-я, которую нам вменили сразу). Но ущерб, поделенный на установленное следствием число участников, настолько незначительный, что обвинению снова придется признать это не ущербом по 167-й, а административным мелким хулиганством, срок взыскания по которому благодаря непрофессиональным действиям дознания и следствия давно прошел.

25 ноября максимум следакам придется испрашивать продление следствия, то есть подтверждать свой косяк, что за год не смогли расследовать дело. Простые цифры: 24 сентября 2010 года дело возбуждено. 1 сентября 2011 года - закрыто. Закрыто за 24 дня до истечения года, данного на расследование дела. 2 ноября мы узнали, что дело вновь расследуется. Отсчитаем недостающие 24 дня. И 25 ноября руководитель следственной группы из семи следопупелов следопупел Рудь В. Е. пойдет просить продлить.

Что тут может предпринять следствие? Один из вариантов — новый арест обвиняемых. Неудачная попытка моего ареста была предпринята операми из Центра "Э" по СЗФО ночью 18 октября. Мой рассказ об этом: http://free-voina.org/post/11588732788. Рассказ Козы, которую арестовали вместе в Каспером в ту ночь: http://free-voina.org/post/11684596879

Если суд меня или Леню арестует, продление дела будет не позором Рудя, а следственной необходимостью в связи с существенно изменившимися обстоятельствами дела. Но пока дело "Войны" - позор СКР.

Комментарий адвоката Войны Димы Динзе

Подзащитный Дмитрия Динзе, адвоката Межрегиональной правозащитной ассоциации «Агора», антифа-активист Ринат Султанов был этапирован из СИЗО «Лебедевка» к месту отбывания наказания в Свердловскую область, в исправительную колонию №53 (пос. Привокзальный). Все это произошло при активном участии и с подачи известного своей противоправной деятельностью сотрудника центра «Э» (ОРБ ГУ МВД по СЗФО) Василия Ионовича Трифана.

Трифан проявляет невероятную активность по части осложнения жизни антифашистов, социальных активистов и других представителей оппозиционных движений Петербурга. Именно этот сотрудник прессовал подследственного Рината Султанова, содержащегося в СИЗО «Лебедевка», стремясь повесить на него ряд нераскрытых уголовных дел. Однако, никакие угрозы неадекватного Трифана не заставили Султанова сдаться, и отправка по этапу, вероятно, стала своего рода местью лузера из ЦПЭ.

Напомню, что Ринат был осужден в апреле этого года по ст. 111 за участие в драке с нацистами после «Русского марша» в ноябре 2008 года. Петербургcкий суд приговорил его к двум годам в колонии общего режима. После суда администрация СИЗО «Лебедевка», где он в тот момент содержался, предложила Ринату остаться отбывать на «рабочке», в хозблоке. Ринат согласился с предложением, однако 7 июля, спустя три месяца ожидания в транзитной камере изолятора, он неожиданно был отправлен по этапу в Екатеринбург.

Комментарий Дмитрия Динзе:

"Главное, на что я хочу указать, - это что Рината оставили отбывать наказание на Лебедевке на рабочке, о чем ему постоянно твердили администрация и сотрудники СИЗО-4. Однако после того как приговор в отношении Рината вступил в законную силу, его отправили по этапу без объяснений. Тюремщики запудрили ему мозги обещаниями не этапировать в обмен на то, чтобы он дальше не жаловался на тюремных оперов и эшечек по поводу оказания на него постоянного давления. Речь идет прежде всего о прессе со стороны тюремного опера Брюковкина и эшки Трифана, они постоянно угрожали Ринату, а когда поняли, что угрозы на него не действуют, то решили посадить его в петушатник или в хату к фашикам (что примерно одно и то же). Брюковкин сообщил Ринату, что фашики по указке оперов выбьют из Рината признания в дополнительных преступлениях, нужные центру «Э». Но Ринат не испугался, сказал операм, чтобы они шли куда подальше со своим шантажом и угрозами, и написал заявление на оперов в прокуратуру. Общественный совет при УФСИНе в лице Эллы Поляковой вмешался в ситуацию с операми, которые, испугавшись огласки, отстали от Рината.

Но в настоящее время что имеем, то имеем. Рината обманули, закинув его в мухосранск (ФКУ ИК-53). Я не думаю, что зона там нормальная, - скорее всего красная, с активом красноперых. Все действия с закидыванием Рината — это месть оперов за его несговорчивость и принципиальность. По типу если будете так себя вести, то все будете после приговора сидеть под нами и очень далеко.

Опера думают, что создали непреодолимые трудности, а вот и ни фига: и там Ринат не будет один, и там будет у него поддержка и помощь. Скоро у него будет подходить УДО, оно будет реализовано при юридической поддержке и чутком наблюдении за ходом процесса. Главное, чтобы ему, опять же из мести, не навтыкали, как Платону Лебедеву, всяких нелепых взысканий типа утерянных порток или что еще там могут высрать из своих голов извращенные оперские умы, чтобы не дать ему освободиться досрочно".

Напомним, что ожидаемая дата освобождения Рината - 4 ноября 2012 года.
Как любому заключенному, Ринату очень нужна Ваша поддержка и внимание!

Адрес для писем: 624391, Свердловская область, г.Верхотурье, пос.Привокзальный, ул.Свободы, д.22, ФКУ ИК-53, отряд No.7, Султанову Ринату Миндулличу.

Срочная новость от адвоката Войны Дмитрия Динзе: "Сегодня мне позвонили из Дзержинского районного суда СПб и уведомили о ходатайстве об отмене залога и изменении меры пресечения в отношении Николаева".

Заседание суда по ходатайству состоится 14 июля в Дзержинском районном суде. Начало в 12:00. Судья Андреева.

Группа "Война" приглашает на заседание всех журналистов и сочувствующих.

Следопупел Федичев подтвердил, что Олег Воротников объявлен в федеральный розыск.

Леня пишет сразу после допроса, 10 мая, 20.32:

Федичев заявил, что Олег находится в федеральном розыске, и уточнил, что его ищет ОСО1 (какой-то подотдел угрозыска, Динзе разъяснит что это), а не только Центр "Э". Федичев также признал, что он выходец из «Единой России». И подтвердил, что вот-вот будет вести все дела Войны, пока «основное» дело, «по машинам», ему еще не пришло, но это вопрос времени.

Динзе - Воротникову, 11 мая, 22.02:

Сегодня звонили менты с ОСО 1 - розыск, интересовались. Я им рассказал про встречу ментами Лени на Московском вокзале и про дальнейшую слежку 10 мая. Они сказали, что не работали по нему, и отрицали, что могли там быть. И очень удивлялись тому, что я им рассказал про слежку. Данное подразделение засекреченное, это оперативники, занимающиеся поиском товарищей, которые объявлены в розыск, а также различными внедрениями.

Отчет Ебнутого

10 мая в 18.00 был у Федичева.

Он вызывал меня на допрос как свидетеля по делу против Олега (318, 319, 213 статьи - за 31-е число). Со мной пришел Динзе. Допрос мы начали сами с вопроса про нашу с Олегом «основную» статью (про машинки), про которую непонятно, у Федичева дело или нет. По нашей информации дело уже у него, но он сказал, что дела он еще не видел, но признал, что оно будет у него, это уже бессмысленно отрицать. Затем Федичев начал готовить свой допрос, и там был один интересный момент, который может коснуться многих из нас.

(Вот он)

Сегодня, 21 апреля, Леню и Козу снова дергают на допрос - тот же следак Федичев. Якобы ему мало показаний, данных активистами в ходе 8,5-часового допроса в субботу 16 апреля. Какая-то новая интрижка со стороны Следственного комитета.

19 апреля Леня специально пришел к следаку в 19.30 - посмотреть, как он там. Леня только вошел и тут же столкнулся в дверях кабинета с Трифаном. Вася Трифан - сотрудник центра "Э", он руководил нашим арестом 15 ноября и он же прибыл с бригадой оперов по вызову Федичева, чтобы арестовать меня 16 апреля (я тогда убежал).

Визит Лени был незапланированный и неожиданный. Формально Леня пришел к следаку, чтобы вернуть повестку, выданную следователем Федичевым Леониду Николаеву для вручения Олегу Воротникову. Повестка была выписана на 19 апреля, вторник, 19.00.

Притом что повестка была только на вторник, Федичев неоднократно заявлял, что я должен явиться к нему на допрос в понедельник, в противном случае я буду сразу же, в понедельник, объявлен в розыск. Это же Федичев много раз повторял моим адвокатам - Динзе и Рябчикову, чем вводил защитников в заблуждение, пытаясь воздействовать на меня через них. До этого Федичев грозился объявить меня в угрозыск еще раньше — в субботу 16 апреля, если я не вернусь тут же на допрос, хотя допроса в субботу не было, я ушел еще до начала допроса и повестки на субботу также не было. Федичев продолжал грозить и в воскресенье 17 апреля — он специально вышел на работу в выходной день и требовал моей явки, опять же без всяких повесток.

(Читать дальше)

Не сходил я на допрос в субботу.

Перед входом в Следственный комитет (Лиговский пр., 44) Динзе, уставший, но самоуверенный, в щетине на бледном от недосыпа лице, меня проинструктировал: "50 на 50 вероятность твоего закрытия. Но это лучший расклад на сейчас". На вечер субботы, 16 апреля, то есть. "В понедельник ты придешь - они тебя сразу будут ждать. И сразу закроют. Так что иди сейчас. Эффект неожиданности". «В понедельник я за твою свободу ломаного гроша не дам», - добавил. «Эка ты литературно». Мы с Динзе всегда шуточками перекидываемся, но дела обстоят именно так. Каспер только что уснул сидя в коляске. Коляска в кафе, Ненаглядный под любовным присмотром активистки Кати Боуи и под охраной Равиля.

Динзе докурил изящно сигарету на углу Кузнечного. "Ну, тебя там ждут". "В смысле?" "Эффект неожиданности, говорю! Никто не ожидает, что ты сейчас сам туда войдешь".

Входим. Поднимаемся на третий этаж к следователю Федичеву Даниилу Вадимовичу (написано на двери). В кабинете уже сидит Леня, довольный чем-то, дописывает от руки замечания внизу к распечатке своих показаний. Много уже дописывает, я вижу. Значит, объяснения были запечатаны следаком в искаженном виде.

(Читать полностью)

Абсурдно, но это предсказуемый, положняковый абсурд. Менты избили нас, и эти же менты заводят против нас все новые и новые уголовные дела. Менты разлучили сначала мать с грудным ребенком, а потом и меня, отца, с ребенком. Менты украли у меня Каспера прямо на улице - вырвали его у меня в результате разбойного нападения, как банда грабителей на бегу выхватывает у прохожего сумку. Только это была не сумочка, а человек. Рвали у меня из рук Каспера как неодушевленный предмет.

Свалили на мостовую, навалились на нас с Каспером. Ногу омоновец поставил мне на голову. Вчетвером расцепили и заломали мне одну руку - левую, мою сильную руку, стали ломать в локте. Какое-то время я удерживал Каспера в другой руке - правой, слабой, - и тогда омоновец вырвал у меня Каспера.

Затем нас, родителей, раздельно избили в разных отделах полиции - Козу в 78-м, меня в 28-м. До этого менты избивали меня в автобусе на глазах у сына и всех задержанных, пока везли в мусарню. Наиздевавшись над Каспером вдоволь, менты подкинули его ночью в больницу, сдали врачам краденое. Это менты мстят за наши обращения, за эффективные действия адвоката Димы Динзе, чудом спасшего меня из лап центра «Э» ночью в 28-м отделе. Мне тогда, в 28-м, эшечки сходу грозили: «Не понимаешь ты наших слов. Теперь несколько лет своего сына не увидишь». Эшечки 31 марта называли тоже 3 статьи. Была 319-я, была анархическая 318-я, а третья была не хулиганка, а 167-ая - ущерб. Менты на все лады говорили про разбитое зеркало. Но когда после двух часов ожидания под дверью 28-го отдела ко мне все же вошел Динзе - про зеркало мусора сразу забыли, 167-я отлетела. Теперь вот ее на родную 213-ю менты обменяли.

Через неделю, 6 апреля, на меня завели еще одно административное и одно уголовное, тайное дело. Тайное - поскольку даже Динзе в прокуратуре о нем ничего не сообщили. Сегодня, 14 апреля, стало понятно, что это за дела. Вот слова Динзе: «По уголовному делу Воротникова. Думаю, первое – это противодействие сотрудников полиции на распространенную информацию об избиении; второе – это реакция сотрудников прокуратуры СПб и полиции на запрос уполномоченного по правам человека Лукина и на запрос депутата Шеина по факту массового нарушения сотрудниками полиции прав и свобод человека 31 марта, то есть попытка полиции сделать во всем виноватыми Николаева, Каспера, Воротникова и Козу».

Обвинения ложны. Я же отношусь к этому спокойно. Активисту не привыкать. В таких случаях я злобно повторяю одно и то же: «Базар вам нужен!» Мы справимся, мы активисты. А менты проиграют, поскольку они обоссыши.

Сегодня, 30 марта, у нас был очередной допрос - мы явились к Следопыту Петрову (старший следователь по особо важным делам) в СЧ ГСУ (следственная часть Главного следственного управления при ГУВД по СПб и Ленобласти на Захарьевской, д. 6 - здание, соседнее с Большим Домом) и расклеили там стикеры к 31-му - в кабинете, в коридоре, на лестнице.

На фото: Леня налепил стикер на дверь кабинета Петрова в конце допроса.

Все на Гостинку!