Большой бронзовый болван, стоявший в Харькове, не мешал только маленьким живым болванчикам, озабоченным выживанием и усладой сознания собственной значимости. Их в России большинство, и Валерий Панюшкин не одинок, когда утверждает, что люди, ниспровергающие памятники палачам, сами "болваны и есть". Холопское сознание и повседневный опыт подсказывают им, что все, что не касается живота, состояния здоровья и продолжительности благополучной жизни, недостойно внимания.

Всех, кто думает иначе, они почитают безмозглыми созданиями, интеллигентскими выскочками и людьми, занятыми ерундой. "Надо, господа, дело делать! Надо дело делать!" - повторяют они высокомерно вслед за чеховским персонажем и с удовольствием думают о себе и своих практических делах. "Однако же нашлись в Харькове люди, у которых не было более важного и более насущного дела, чем сбрасывать памятник", - ехидничает Панюшкин, не допуская даже мысли, что эти люди тоже в жизни чем-то заняты - и, может быть, не менее важным, чем он сам.

Знакомая картина. Советское воспитание дает о себе знать. Еще недавно тех, кто решался защищать права свои и своих сограждан, определяли в лагеря и психушки, а значительная часть советских людей при этом недоумевала: чего им не хватает, зачем лезут на рожон? Может, в самом деле душевнобольные? Им были понятны только практические дела - достать дефицит, найти лекарства, раздобыть дров на зиму. Все, что выходило за рамки общепонятных практических дел, их раздражало. И продолжает раздражать.

Ну, кому мешал памятник Ленину в Харькове? Советские болванчики этого не понимают. А все, что недоступно их пониманию, вызывает у них раздражение и агрессию. Пока, слава богу, литературную. Все, что не укладывается в логику материального обеспечения, они почитают блажью. Их жизненное кредо выражено словами персонажа из "Берегись автомобиля": "...Ведь насколько Ермолова играла бы лучше вечером, если бы она днем, понимаете, работала у шлифовального станка...". Революционная простота: поработал у станка на пользу общества - иди, занимайся своей ерундой!

Объяснять постсоветским болванчикам, что хранить благодарную память о палачах - это все равно что соглашаться на их возвращение в нашу жизнь, скорее всего бесполезно. Для них палач не тот, кто растаптывает человеческое достоинство и убивает миллионы безвинных, а тот, кто лишает людей очевидных материальных благ. Поэтому памятник палачу им не мешает. Им все равно. Это как грязь, которая совершенно не мешает неряхе, а непереносима только для чистоплотного человека.

На Украине хорошо понимают: снос памятников Ленину и другим советским вождям - это знак того, что люди хотят расстаться с советским наследием, с советским образом жизни и суетливым холопским сознанием. Может быть, у них не получится, но они не овцы, послушно жующие траву на отведенном им пастбище, а люди, выбирающие путь для себя и своей страны. Они уже идут другой дорогой, и на этом пути неуместны символы тоталитаризма, памятники революционным маньякам, массовым убийцам, идеологам коммунистического насилия.

На Украине сносят советские памятники, потому что не хотят жить в советской империи. В России эти памятники оберегают, потому что надеются в эту империю вернуться. Конечно, сами по себе памятники не двигают страну ни в ту, ни в другую сторону. Но их наличие или отсутствие свидетельствует о настроении общества - к чему оно стремится, на что надеется. Когда людей, желающих разорвать с прошлым, набирается достаточное количество, старые памятники летят вон с постаментов, ибо их присутствие в общественном пространстве становится для общества оскорбительным и нестерпимым.

Именно это так возмущает российский официоз. Они правильно восприняли очередной привет из Харькова - Украина взяла другой курс, совсем не тот, что Россия. А советские болванчики вслед за Валерием Панюшкиным еще не в одном поколении будут злобно и желчно роптать: что, им заняться больше нечем?