Поморский бой
При самодержавии обыкновенно православие с народностью пляшут под гармонику, хлещут самогон, лузгают семечки, хором поют "Боже, храни начальство!" и от безделья и сытости норовят заехать в морду интеллигенции, диссидентам, правозащитникам, западникам – всем, кто не крестится тремя перстами, а пишет списки Магнитского и так и смотрит, как податься в раскол.
Вот только что в главном планетарном учреждении (Конгресс США) приняли к рассмотрению список Магнитского №1 (потому что мы еще допишем). МИД изрыгает проклятия, несмотря на отмену поправки Джексона-Вэника, действия которой я лично продлила бы до последнего дня последнего путинского срока. Кремль обещает страшную месть. Сидим, готовимся. Главное – тапочки и сумка без молнии, в Лефортово с молнией не принимают.
Но приличное светское общество имеет свои развлечения и при абсолютизме, и при автократии. Журналисты, политологи, оппозиция, интеллигенция, ученые. Чем мы хуже придворных XVII века? Я чувствую себя герцогиней де Лонгвиль. Почему бы нам не посудачить о политике в бальных залах или хотя бы в прихожих? Падет ли Ришелье? Сковырнут ли Мазарини? Чей будет верх: Фуке или Кольбера? Кто возглавит Фронду? Засыплется ли Анна Австрийская со своим Бекингемом?
Дело Сердюкова как раз из такой светской хроники. Судить, рядить, но не решать. Помазанники на Лубянке и в Кремле, как всегда, решили за нас. Поменяют, посадят, пересадят.
Но позвольте мне хотя бы в качестве горничной, убирающей господскую спальню, предложить свою версию происшедшего скандала. Бедный Сердюков принял идею конверсии всерьез. Пушки – на масло. На картины. На антиквариат. На брильянты. Он решил, что мы мирные люди и что пора распродавать и бронепоезд, и запасные пути. Всегда же поношенный танк можно обменять на новенький "Ягуар". У нас с вами он ничего не украл. Ни он, ни его амазонки. Бронепоезд не наш, и танки тоже не наши. Забыли про самодержавие? А мы даже не его слуги. Мы его враги. Поэтому самодержавие с нами не советуется.
Такой случай был в годы перестройки. Некий кооператор решил поменять поношенное военное барахло на еду. Его обвиняли то ли в хищениях, то ли в распродаже Родины.
Я готова признать Сердюкова миротворцем и жертвой милитаризма. Он поссорился со "стервятником" Дмитрием Рогозиным. Это большой плюс. Его ненавидела армия в лице замшелых офицеров советского производства, его ненавидело Минобороны. А он вел себя как министр невоюющей страны. Армию надо было уменьшать, она была (и осталась) несовременной, вязкой, тяжелой, отсталой. И Сердюков закрывал военные училища и не пускал суворовцев на парады, понимая, что дети получат шок от безумия взрослых дяденек в погонах и перестанут их уважать. "Делов великих от него не видно" – так думали о Сердюкове наши "ястребы". Так же говорили в петровские времена о царевне Софье и реформаторе Василии Голицыне. Ее постригли, его сослали.
С кем же собралась воевать наша чекистская армада? Конными или пешими, людными или оружными? Судя по последним событиям в Архангельске, с гипербореями, таинственной расой, похоже, пришельнической. Насмотрелись канала РЕН ТВ. Лучше бы не отнимали его у Ирены Лесневской, а то теперь зрители, насмотревшись сюжетов про инопланетян и другие измерения то во Владивостоке, то на Алтае, то под Нижним Новгородом, переезжают на Канатчикову дачу и пишут в "Спортлото".
Оказывается, у двух тысяч уцелевших поморов, чистых славян-варягов, не смешавшихся ни с людьми Дикого Поля, ни с ордынцами, наконец-то нашелся предводитель, смирный ученый-этнограф Иван Мосеев. Он предложил считать поморов исчезающим этносом и дать ему культурную автономию. Что может быть проще и безобиднее? Но нет! Обезумевшие душители, грабители, мучители и расхитители вообразили себе поморские рати, которые, оседлав моржей, тюленей, оленей и белых медведей, движутся на Москву. Несчастному ученому шьют кучу статей. Даже обвиняют в разжигании межнациональной розни между поморами и "кремлевскими". Заодно пришили статью о шпионаже и госизмене в пользу Норвегии. А при чем здесь Норвегия? Как же, там в IX веке водились варяги, и они опять идут "володеть нами". Рюрик, Синеус, Трувор. Чтобы обеспечить Арктике безопасность от призраков прошедших веков, нужен другой министр обороны. Соответствующий задаче.
Статьи по теме
Карусельское хозяйство
Новых идей ноль, система просто не работает. Но Россия не демократия и не тирания, она акционерное общество. И поэтому ее акционеры могут только наблюдать за кадровым кружением и путинским окружением, понимая, что в такой России не может быть ни 1917 года, ни 1937-го, а только 1934-й - съезд победителей без конца.
Колебательные контуры
Встанет начальство не с той ноги – и признавший свою вину политзек отправляется в лагерь, приговаривается к аннигиляции любимый в народе Lurkmore, зловещий призрак губернатора Ткачева парит над Москвой. А проспится – и сокращает срок до отбытого физику-"шпиону", удаляет из реестра запрещенных сайтов Rutracker.org, слегка охолаживает представителя казачества.
Их генерал и наш штатский
Эти истории случились почти одновременно, поэтому их легко перепутать. Вообразить, например, что это Сердюков направил письмо Путину и попросился в отставку, сообщив, что изменил жене со своим биографом. А к любовнице шефа ЦРУ с утра пораньше вломились агенты ФБР, в ее 13-комнатную квартиру в центре Вашингтона, где и обнаружили в качестве главной драгоценности Дэвида Петреуса. И тогда он был уволен, а на его место назначили Шойгу... то есть Майкла Морелла.
Уходный марш
Судя по тому, кто ликует, а кто печалится по поводу ухода министра, речь идет о многоходовой интриге, жертвой которой и стал уволенный министр. Речь идет о будущем армии, которой до вчерашнего дня руководил неоднозначный Сердюков, а теперь возглавляет неподкупный Шойгу. Точнее, о двух концепциях ее развития, одну из которых представлял отчисленный, а другую – вице-премьер Рогозин.
Мина для министра
Анатолий Сердюков смещен с поста министра обороны и заменен безотказным Сергеем Шойгу. В этой сенсации отразился целый клубок проблем и интриг: борьба кланов, разложение властной вертикали, мафиозные понятия, вожделение к роковой блондинке, туманное будущее военной реформы. О причинах и значении сногсшибательной перестановки говорят политики и эксперты.